Шотландии!
— Ты где-то здесь нашла килт?
— Да просто спроси! — Рявкнула на меня донельзя раздражённая девчонка. — Чё вы все…
И когда мы выяснили, что национальную одежду шотландских горцев норвежец считает вполне достойной того, чтобы лежать на крепком мужском плече, Белла кивнула на круг кроватей:
— Вытаскивайте одеяла тогда, они как раз клетчатые… Щас всё покажу…
Прежде всего, девчонка сначала заставила нас наскоро сшить пару шерстяных одеял вместе. А точнее — связать с помощью нескольких шнурков от модных кроссовок и дырок, проделанных в одеялах кортиком. И уже получившееся длинное полотно мы обернули вокруг худощавого парня так, что в итоге из него вышел достаточно сносный горец. Хоть и в ободранных джинсах под клетчатой юбкой.
— Так… — Коротко полюбовавшись не то результатами своих трудов, не то мускулистым торсом парня, угадывавшимся даже под несколькими слоями клетчатой шерсти, девчонка торопливо оглянулась. — Только ещё пояс надо какой-нибудь потолще, чтоб само держалось… А вот который Баджер снял, например… Кстати, где он?
— Пояс или Баджер?
— Баджер!
— Я тут! О-ох-х…
Юный подмосквич, вместо того, чтобы, согласно плану, набивать все свободные карманы и сумки консервами и печеньем, заперся в комнатке, отведённой «троллями» под туалет. По крайней мере, мы так решили потому, что внутри неё не было ничего, кроме пустого ведра и пачки мятой бумаги.
И когда Белла послала меня на срочные переговоры с закрывшимся там пареньком, он лишь глухо кряхтел через переборку:
— Сорян, Рик! Чё-то прям прихватило, пипец… — Последовавшие за этим звуки подтверждали его слова надёжнее любых врачей-диагностов. — Никогда такого не было…
— И вот опять…
— Чё?.. Ох, ё… Зря я столько этой нутеллы намазал… Она меня как будто навылет прошла!
— Как вылезешь, я тебя сама навылет!.. — Девчонка всё-таки не выдержала и присоединилась к нашей неловкой беседе, постоянно поправляя сползающее с плеча оружие. — Нам пояс нужен! Я возьму?
— А? А… Ох-х… Да канеш, ты чё… Бери всё, чё надо… Ё-о-о-о-о…
— А где он?
— Блин… На мне же… Но я ща! Ща, я уже… — Однако звуки из-за переборки несколько разошлись с его показаниями. — Или нет…
Глухое рычание, раздавшееся у меня за спиной, быстро удалилось в сторону кладовки. Торопливо протопав мимо озадаченного Харда, удерживающего на себе шерстяную конструкцию обеими руками, Белла распахнула дверь в чулан с припасами:
— А ты-то чё тут возишься⁈
За распахнутой дверью Рикардо выглядел так, словно его тоже застали здесь со спущенными штанами. Но, к счастью, вся его пузатая от набитых карманов одёжка была на месте. А в руках паренёк прижимал к себе шикарный старинный патефон:
— Давайте с собой возьмём? — Юный маэстро чуть приподнял увесистый аппарат, словно демонстрируя нам тонкие узоры на позолоченной поверхности. Не иначе как «тролли» откопали его где-то в петергофских музеях.
— Да ты и так на себе целый оркестр таскаешь! С ума сошёл⁈
— Ну блин… Он же прям так, без света работает!
— Я тебя щас без света оставлю прямо тут, если щаз же эту бандуру не бросишь!
— Ну бли-и-ин…
Испепеляя взглядом несчастного меломана, девчонка вдруг закрыла глаза, выпрямилась и изо всей силы топнула каблуком по паркету:
— СЛУШАЙ МОЮ КОМАНДУ!!!
Конечно, этот отчаянный рык сложно было назвать «командирским голосом». Но краем глаза я заметил, как даже и без того подтянутый Хард отодвинул плечи ещё немного назад и приподнял подбородок.
— БАДЖЕР!!!
— А?
— Открой дверь и выбрось пояс наружу!.. ХАРД!
— Йа?
— А ты давай его лови! — Девчонка указала ему на щель приоткрывшейся туалетной двери.
Вылетевший оттуда трофейный ремень норвежец успел подхватить уже над самым полом, едва не размотав свой одеяльный килт обратно.
Убедившись в успехе операции, Белла продолжила командовать на всю «больничку»:
— Одевай!
Из кладовки немедленно послышалось робкое возражение:
— Правильно говорить надев…
— ТЕПЕРЬ ТЫ!!! — Девчонка развернулась на звук. И Рикардо проглотил своё замечание, вытаращившись на вытянутый в его сторону палец. — БРОСАЙ ЭТУ ХРЕНЬ НАФИГ!!!
Патефон всё-таки тюкнул паркет своими фигурными ножками под тяжёлый вздох юного меломана:
— Ну, может, хоть пластинки…
— НА ВЫХОД!!! — Яростный взгляд из-под рыжей чёлки выстрелил и в мою сторону тоже. — ОБА!!!
— Ай… Ай нид хелп… — Послышалось со стороны немного запутавшегося в своих одеяниях Харда. Но, едва лишь снова встретив взгляд девчонки, северянин снова замер по стойке смирно. — Бат… Ай финк ай кен майселф…
— Гуд! — Пытаясь отдышаться, Белла лишь слабо махнула нам в его сторону. — Ладно… Сначала помогите ему… Но потом — все на выход!
— Так точно, товарищ Бе… — Я осторожно покосился в сторону раскрасневшейся девчонки.
И та снова устало махнула на меня рукой:
— Да фиг с тобой… Зови как хочешь…
— Так точно, товарищ Белка!
Пока мы подпоясывали Харда, помогая придерживать одеяльное одеяние, включенный экран навигатора оказался прямо перед лицом чернокожего паренька — там, где он придерживал свою свободную часть шерстяной материи:
— Может они всё-таки сюда не поедут?
Затянув и защёлкнув пряжку, я выглянул из-за закутанного в шерсть торса. И увидел, что группа красных точек из Колпина уже почти добралась до одиноко мерцающей отметки моего посланника:
— Наверное, надо было ему не только нос отрезать…
— А откуда у них там вообще электричество? — Рикардо обернулся к Белле, которая спешно занималась своей частью поклажи.
— Ты уже спрашивал, вроде… Или не ты…
— Значит, мне никто так и не ответил! — Кажется, паренёк сам немного струхнул от собственной дерзости. Но, не заметив нового негодования на лице девчонки, продолжил уже смелее. — У вас-то на острове — понятно. Реакторы на лодках, все дела. У нас на юге — солнца даже осенью много, там грамотные ребята устроили из панелей типа электростанцию прям… А в этой глуши-то… — Рикардо постучал ногтем по экрану в месте жительства «грибников». — Какие, нафиг, реакторы…
— А вот такие же, как и в этой твоей «Камчатке»!
— Эм… — Паренёк слегка насупился. — Это, вообще-то, тоже не ответ…
— Да жор они там как рабов используют!
— В смысле⁈
— Педали заставляют крутить! Или какие-то центрифуги ручные…
— Как это — «заставляют»? Как можно жору чё-то «заставить»?
— Подвесят банку из-под какой-нибудь кильки перед носом — и вперёд. Один жора,
