на одном из антикварных стульев. Алексу казалось, что он не слишком сильно пострадал, но, увидев, как она изменилась в лице, сразу понял, что не прав. Она заказала сэндвичи и горячий шоколад у озадаченного администратора, потом отвела Алекса в тесный лифт, и они поднялись на пятый этаж. Джек не задавала вопросов, и Алекс был ей за это очень благодарен. Он слишком устал, чтобы что-нибудь объяснять – да и вообще что-нибудь делать.
Джек заставила его принять душ, а за то время, что он стоял под тёплыми струями, успела где-то достать целую кучу пластырей, бинтов и антисептического крема. Алекс был уверен, что ему ничего это не нужно, и даже обрадовался, когда в комнату вошёл официант с тележкой. Он думал, что слишком устал, чтобы есть, но вдруг обнаружил, что жутко голоден, и буквально смёл всё с тарелки. А потом наконец растянулся на кровати.
Он уснул, едва закрыв глаза.
Сейчас же он оделся, рассмотрел в зеркале синяки и ссадины и вышел из комнаты. На скрипучем лифте он спустился в самый низ, в подвал с низким сводчатым потолком, где подавали завтрак – типичный голландский набор: мясную нарезку, сыр и булочки с кофе. Джек сидела за столиком в углу; Алекс прошёл туда и сел рядом с ней.
– Привет, Алекс, – сказала она, явно радуясь, что он стал немного больше похож на себя прежнего. – Как поспал?
– Как убитый, – ответил он, устраиваясь на стуле. – Рассказать, что случилось вчера?
– Пока не надо. Что-то боюсь, что после этого мне есть не захочется.
Они поели, а потом Алекс рассказал ей обо всём, что произошло с того самого момента, как он пробрался в производственный комплекс Крэя на борту грузовика. Когда он закончил, повисла долгая тишина. Последняя кружка кофе, заказанная Джек, успела остыть.
– Дамьен Крэй – маньяк! – воскликнула она. – Одно я тебе точно скажу, Алекс: я больше никогда не куплю его диски!
Она отпила глоток кофе, скорчила гримасу и отставила кружку.
– Но я всё равно не понимаю. Что он вообще делает? Чего пытается добиться? Ну… Крэй же национальный герой. Блин, он даже пел на свадьбе принцессы Дианы!
– На дне рождения, – поправил её Алекс.
– А ещё он отдал огромную кучу денег на благотворительность. Я однажды ходила на его концерт. Всё до последнего цента ушло в фонд «Спасём детей». Или, может быть, я название фонда неправильно запомнила, и это был «Отмутузим и попытаемся убить детей»? Что вообще за чертовщина тут творится?
– Не знаю. И чем больше я думаю, тем бессмысленнее всё выглядит.
– Я даже не хочу об этом думать. Я просто рада, что ты выбрался оттуда живым. И ненавижу себя за то, что отпустила тебя одного.
Она ненадолго задумалась.
– Похоже, ты уже сделал всё, что мог, – продолжила она. – Теперь ты должен вернуться в МИ-6 и сообщить им всё, что узнал. И флешку тоже им отдай. На этот раз они обязаны будут тебе поверить.
– Полностью с тобой согласен, – сказал Алекс. – Но для начала нам надо выбраться из Амстердама. И нужно быть очень осторожными. Крэй наверняка поставит людей следить за вокзалом. Да и за аэропортом, если уж на то пошло.
Джек кивнула.
– Поедем на автобусе, – сказала она. – Доберёмся до Роттердама или Антверпена. А там уже, может быть, сядем в самолёт.
Позавтракав, они собрали вещи, расплатились и ушли из гостиницы. Джек платила наличными, опасаясь, что раз уж у Крэя в распоряжении столько ресурсов, он сможет отследить и оплату по кредитной карточке. У цветочного рынка они сели на такси, доехали до пригорода и поймали там автобус. Алекс понял, что путь до дома им предстоит долгий, и это его немало тревожило. Прошло двенадцать часов с того времени, как Крэй объявил, что до «Удара Орла» остаётся два дня. Сейчас день уже в самом разгаре.
Осталось меньше тридцати шести часов.
Дамьен Крэй в тот день проснулся рано. Он сидел на кровати с лиловыми шёлковыми простынями и по крайней мере десятком подушек. Горничная принесла ему поднос с едой и свежие утренние газеты, доставленные самолётом из Англии. Завтрак был для него привычным: органическая овсяная каша с мексиканским мёдом (произведённым на его собственной пасеке), соевым молоком и клюквой. Все отлично знали, что Крэй вегетарианец. В разное время он организовывал кампании против клеточных батарей[5], дальних перевозок животных и импорта паштета из гусиной печёнки. Аппетита у него не было, но он всё равно поел. Личный диетолог никогда не забывал напоминать ему о пропущенных завтраках.
Он всё ещё ел, когда в дверь постучали, и в комнату вошёл Ясен Григорович.
– Ну? – спросил Крэй. Присутствие посторонних в спальне его никогда не беспокоило. Он сочинил несколько лучших своих песен, лёжа в кровати.
– Я сделал, как вы сказали. Послал людей на Амстердам-Централ, Амстердам-Зюйд, Лелилан, Де Влугтлан… на все местные вокзалы. Но мне кажется, что Алекса Райдера ни на одном из этих вокзалов не будет.
– Тогда где он?
– Я бы на его месте отправился в Брюссель или Париж. У меня есть связи в полиции, я попросил их проследить за ним. Если его кто-то увидит, мы тут же об этом узнаем. Но мне всё равно кажется, что мы не найдём его до тех пор, пока он не вернётся в Англию. Он пойдёт прямиком в МИ-6 и отдаст им флешку.
Крэй швырнул ложку на поднос.
– И что, вас это совершенно не беспокоит? – спросил он.
Ясен промолчал.
– Хочу сказать, я до крайности вами разочарован, мистер Григорович. Когда я готовил эту операцию, мне сообщили, что вы – самый лучший в своём деле. Сказали, что вы никогда не ошибаетесь.
Ответа по-прежнему не было. Крэй нахмурился.
– Я должен был заплатить вам огромные деньги. Но теперь забудьте о них. Всё кончено. Всему конец. «Удар Орла» не состоится. А что будет со мной? В МИ-6 всё узнают, и если они придут за мной… – Его голос сорвался. – Это должен был быть мой звёздный час. Работа всей моей жизни. А теперь всё погибло, и всё из-за вас!
– Ничего не погибло, – проговорил Ясен. Он не повышал голоса, но в нём слышались ледяные нотки – и они, судя по всему, напомнили Крэю, насколько он сейчас близок к быстрой и неожиданной смерти. Русский наёмник посмотрел на маленького человечка, опиравшегося на подушки. – Но нам придётся принять экстренные меры. У меня есть люди в Англии. Я дал им указания. Флешка вернётся к вам, когда придёт время.
– И как вы это сделаете? – спросил Крэй, явно не убеждённый этими
