раз. Один раз перед Кайли, второй раз ради нее.
— Пожалуйста.
Тень улыбки играет на его губах.
— Я буду держать вас в курсе.
Я опускаюсь на стул, когда он уходит. Альфа во мне хочет разорвать все на части и завыть.
Луна полная. Моя компания подвергается нападению. Моя женщина в опасности. Человек знает мой секрет, а это значит, что по закону стаи я должен что-то с ней сделать. И хотя говорю Кайли, что нужно было прекратить наши отношения — теперь, когда она понимает, почему мы не можем быть вместе, — мой волк не перестанет видеть в ней свою чертову пару.
~.~
Гинрамми
План разворачивается. Кайли взломала «Секьюер» и установила его код. Сработало. Как и утечка информации в прессу, чтобы навести на нее ФБР. Ему было все равно, найдет ее ФБР или нет — главная задача просто сбить их со следа.
Мистер Икс сообщил, что они позаботились о ее бабушке. Он не спрашивал, что это значит. Просто знал.
Время для следующей угрозы шантажа. Он ерзает на своем сиденье, под воротником у него поднимается жар. Федералы окружили все здание, и все говорят о частной встрече Кинга с одним из агентов.
Что, черт возьми, это значило? Что Кинг мог поведать агенту такого, чего он не сказал бы перед своей исполнительной командой?
Ему это не нравится.
Он провел все утро, четыре раза отвечая на одни и те же вопросы о Кайли разным агентам. Теперь должен предоставить им доступ к защищенной системе, чтобы их сотрудники по информационной безопасности могли проводить свои собственные расследования.
Ему нечего скрывать. Кайли загрузила вредоносное ПО; его IP-адрес или отпечатки пальцев нигде не остались.
Он проверяет свой телефон. Пришло сообщение от мистера Икс.
«Звони Кингу, сейчас же».
Мускул подергивается на его щеке. Это та часть плана мистера Икс, которая выходит далеко за рамки кибербезопасности и номеров кредитных карт.
Они разыгрывают спектакль, чтобы уничтожить всю компанию. Кража номеров кредитных карт была отвлекающим маневром от истинного вторжения в резервные данные, что дало команде мистера Икс возможность стереть все записи, хранящиеся в «Секьюер». Так что просить «Секьюер» перевести пятьсот миллионов долларов на восстановление файлов будет не слишком много. В случае успеха это станет крупнейшая атака программ-вымогателей в истории. Если нет, то они уже украли полмиллиарда транзакций по кредитным картам.
~.~
Кайли
В сумерках я прихрамываю в душ, чтобы привести себя в порядок перед появлением Джексона. Он не связывался со мной весь день, и мне не терпится его увидеть. Прикоснуться к нему. Мое тело болит от секса и бега по горам, но все мои мысли лишь о руках Джексона на мне, что он грубо берет меня, как хочет — кусает меня и помечает как свою собственную. Как будто полнолуние повлияло и на меня тоже.
Царапины на моем колене выглядят недельной давности, а не однодневной. Я думаю, что слюна оборотня лучше, чем собачья.
Я провела день, взламывая сайты нескольких компаний, выпускающих кредитные карты, чтобы получить данные об украденных номерах карт. По моим оценкам, около пятисот миллионов долларов украли за двадцать четыре часа до того, как владельцев уведомили и карты заблокировали. Видимо, все было автоматизировано. Используя украденные расчетные счета мелких торговцев, они списывали случайные суммы в размере нескольких тысяч долларов с каждой кредитной карты. Опять же, это предполагает наличие инсайдера, кто знал, какие данные найдут и как они будут настроены, чтобы заранее запрограммировать такую сложную формулу.
Без общения с Джексоном — хотя причины для ограничения звучат здраво — наступает пустота. Он не думает, что может быть со мной. Он хочет, я это точно знаю, но верит, что причинит мне вред.
А я не боюсь. Он отстранился, когда я закричала. Угодила ему в живот, когда бросилась бежать. Джексон гораздо лучше себя контролирует, чем думает. И я не боюсь быть отмеченной. На самом деле эта идея приводит меня в восторг. Возможно, именно поэтому обычные мужчины никогда меня не интересовали. Мне нужен был сверхчеловек.
Я хочу знать все о его жизни оборотня. На что это похоже, как это работает. Что происходит в полнолуние. Которое наступит сегодня вечером.
Дверь ванной открывается и закрывается, и мое сердце набирает скорость. Сквозь запотевшую стеклянную дверь душа я вижу широкую фигуру Джексона.
— Джексон?
Мгновение спустя он открывает дверь душа. Голый, его эрекция еще более выражена, чем утром. Голубые глаза горят на его лице. Его руки сжимаются в кулаки по бокам, выражение лица мрачное, разъяренное. Голодное.
У меня перехватывает дыхание.
— Джексон? — Мой голос дрожит.
Он заходит в душ ко мне. Я готова увидеть удлиненные клыки, когда он открывает рот, и напрягаюсь, не уверенная, позволю ли ему пометить себя или нет.
— Я хотел трахнуть тебя в душе с той самой ночи, когда ты впервые появилась в моем доме. — Его голос низкий и хриплый. — Думаешь, я не видел через ту запотевшую стеклянную дверь, как ты трогала себя?
Дрожь чистого желания пробегает по внутренней стороне моих бедер, сводя пальцы ног.
Джексон хватает меня за запястья и разворачивает лицом к стене душа. Его прикосновение благоговейно, когда он прижимает мои ладони к плитке.
— Новое правило, — шепчет он мне на ухо. — Ты не прикасаешься к своей киске без моего разрешения. Поняла?
Не поняла, но слишком возбуждена, чтобы говорить.
— Мне нужно услышать: да, сэр.
— Да, сэр. — Слова вырываются из меня еще до того, как я осознаю, что собираюсь их произнести. Жар расцветает в моем сердце от властного указа.
— Ты знаешь почему? — Его голос похож на урчащее мурлыканье в моем ухе.
— Н-нет.
Он обхватывает ладонью мой лобок, скользя двумя пальцами по моей влажной промежности.
— Эта киска принадлежит мне. Я доставляю ей удовольствие. Это моя работа. Поняла?
О Господи, черт. Мои ноги дрожат от желания. Я ничего не могу сделать, кроме как стонать в знак согласия.
— Хорошая девочка. — Он вознаграждает меня быстрым движением подушечки пальца по клитору.
Мои колени подгибаются, но это не имеет значения, потому что он обнимает меня за талию, ловит и удерживает, когда проникает в меня двумя пальцами. Я откидываю голову ему на плечо и закрываю глаза, растворяясь в экстазе его прикосновений, его тепла.
— Ты оставила меня посиневшим этим утром, котенок.
Я вскрикиваю, когда он проводит тыльной стороной ладони по моему клитору.
— Мне придется наказать тебя сейчас.
— Да, — выдыхаю я. Накажи меня. Трахни меня. Держи меня за свою игрушку.
