Наблюдаю за ней со спины. Член упирается в молнию, в горле пересыхает. Надо забрать Соню отсюда. Увезти подальше от всех мужиков, которые смотрят на неё не менее голодно, чем я. Покататься, поговорить. Услышать друг друга. Для неё лучшим вариантом было не возвращаться на родину. А если вернулась — то уже всё. Моя. Не сейчас, но обязательно будет.
Заказав колу со льдом, утоляю жажду. Скольжу глазами по тонкой талии, изящной шее и худеньким рукам. Не девочка, а тростинка. Раньше сломать её боялся при каждом контакте. Такая она миниатюрная и нежная. Хотелось напирать и крепче сжимать. А сейчас и подавно.
После родов Соня стала другой — линии фигуры мягче и плавнее. Ничуть не хуже, в чем-то даже лучше. Я не успел как следует рассмотреть, поэтому дико жажду повторения. Только теперь без остановки. При трезвой памяти и в ясном сознании.
К Соне подходит одна из подруг и жестикулирует руками. Та отвечает ей не менее активно и даже топает ногой от возмущения. Я напрягаюсь и сильнее сжимаю пальцами в бокал. Вмешиваться в разборки девочек не входило в мои планы. Мало ли, что они там делят. Но обстановка накаляется с каждой секундой.
Подходят парни. Белобрысый пытается обнять Соню за талию. Она скидывает его руки и отступает. Брюнетка толкает Соню в плечо, поэтому я тут же встаю с места и направляюсь к ним. Эти подружки никогда мне не нравились — особенно сильно после отъезда Сони в Канаду.
— Ты белены объелась, Ника? — повышает голос София. — Женя, подтверди, что я не с Олегом была!
Она кричит так громко, что вполне перебивает музыку.
— А с кем? — заламывает руки девчонка. — С кем, скажи?
— Женя, подтверди!
Я останавливаюсь близко и опускаю руки в карманы брюк. Соня оборачивается, почувствовав моё присутствие и растерянно смотрит. Маленькая, испуганная. Охота к себе прижать. При всех. Обозначить, что трогать её нельзя никому.
— В чем проблема? — интересуюсь у брюнетки.
— Она тёрлась об моего парня своей бесстыжей задницей! У нас ведь правило есть, которое она нагло нарушила!
Ника тычет пальцем в Соню. Та отшатывается и интуитивно ко мне двигается. Парни с каким-то удовлетворением на всю эту картину смотрят и не вмешиваются. Приятно, когда девочки ради них распинаются друг перед другом.
— Своей бесстыжей задницей она тёрлась об меня, — обращаюсь к брюнетке. — Не знаю с чего ты взяла, что это был Олег. Если перепила — пойди проспись и остынь немного. И руки впредь не распускай, потому что это чревато последствиями лично от меня.
Ника качает головой, начинает плакать. Бросается словами на своего парня.
Смотрю на Соню и протягиваю ей руку. Погуляла, выпила. Хватит.
— Поехали со мной.
Она несколько секунд медлит, а затем вкладывает руку в мою ладонь. Сжимаю крепко-крепко, чтобы не передумала.
— Яр, а Жеку с собой заберём? Она беременна, — зачем-то напоминает мне Соня.
— Заберём.
Она машет подруге. Женя встает и дивана и придерживает круглый живот. Я почему-то думаю о том, что мне было бы интересно посмотреть на беременную Соню. Какой она была, когда носила мою дочь. Хотя бы на фотках. В остальном уже поздно.
Мы пробираемся на выход и идём к припаркованному автомобилю на стоянке. Едва оказываемся на улице, как Соня убирает руку и немного отстает. Я двигаюсь вперёд, девчонки немного сзади. Перешептываются и перетирают сегодняшний вечер. Неприятно, конечно, но ничего смертельного не произошло.
Соня садится на заднее сидение вместе с Женей и тесно к ней прижимается. Я посматриваю в зеркало заднего вида и трогаю с места. Часто ловлю взгляд зелёных глаз и с трудом от него отрываюсь. В грудной клетке сердце работает на разрыв.
— Я на Белинского живу, — подает голос Женя.
— Понял.
Сворачиваю на светофоре и вдавливаю ногу в педаль газа. Еду на максимально допустимой скорости — здесь везде утыканы камеры.
Тёмный переулок и спидометр показывает отметку гораздо выше. Меня просто разрывает от того, как сильно я хочу остаться с Соней наедине. Домой пока не отпущу — пусть даже не надеется. Вера под контролем — с Маргаритой Игоревной. Она вообще сказала до утра внучку не возвращать. А старших нужно слушаться.
До невзрачного девятиэтажного дома на Белинского доезжаем достаточно быстро. Соня открывает дверь и помогает подруге выбраться на улицу. Долго её обнимает и целует в обе щёки. Я терпеливо жду, отстукивая ладонью по рулю, и с облегчением выдыхаю, когда Сонька садится на переднее сидение. Искоса посматриваю на её ноги. Стройные, соблазнительные, с острыми коленками.
— Всё в порядке? — спрашиваю, выезжая со двора.
— Уже да, но в целом вечер получился просто ужасный.
— Ещё не поздно исправить.
— Не смешно, Яр. Это… конец, понимаешь? Нашей многолетней дружбе с Никой пришёл конец. Я с этими девчонками столько всего прошла, что даже в голове не укладывается — как можно было подумать обо мне настолько плохо.
— Значит дружба была не настоящая.
— Возможно, — пожимает плечами Соня. — Ещё чуть-чуть и она бы ударила меня. И никто не вступился бы. Ни парни, ни Аня, которая всегда на её стороне. Ни Женя, потому что беременна.
Соня бросает на меня короткий взгляд и одёргивает платье, которое едва прикрывает бельё. Замечает, что в перерывах я посматриваю. Мне сложно держать себя в руках. Всегда было сложно, а сейчас и подавно.
— Куда мы едем? — спохватывается Соня, когда город остается позади нас.
— На пляж. Дикий-дикий заброшенный пляж. Остынем, поговорим.
— Есть о чём?
— Конечно.
— Только потому, что ты меня спас, — шумно вздыхает. — В целом, мы могли бы и в машине обсудить.
Замолкает и поправляет волосы. Отворачивает голову к окну. Я вижу, как часто вздымается её грудная клетка.
Я была в тебя влюблена с восьми лет, Жаров!
Ты присутствовал в моей жизни почти круглосуточно…
Вдох получается рваным, внутри всё вибрирует от напряжения.
— Кстати, знаешь, о чем я постоянно хочу тебя попросить, но, когда трезвая — стесняюсь? — спрашивает чуть более весёлым тоном Соня.
— А ты сейчас пьяная, что ли?
— Три «Апероля», Яр.
Крепко сжимаю руль. Я не выпил ни грамма алкоголя, потому что знал, что увижу Соню. Маргарита Игоревна по доброте душевной проболталась. Сказала, что очень волнуется за внучку и попросила за ней присмотреть, любезно слив при этом название клуба и благословив. Уж не знаю, чем заслужил такое отношение, но бабуля ко мне со всем сердцем относится.
— Так вот, — откашливается Соня. — Я хотела попросить тебя свозить нас с Булочкой на пляж. Она ни разу не была у моря, а сезон скоро заканчивается.
