снежные вихри.
Внезапно сузившееся до двух метров русло вывело нас к небольшому озеру. По всей видимости, этот неглубокий водоем был истоком реки, вдоль которой мы летели, и со временем промерз целиком. Филипп заложил крутой вираж, огибая озеро по периметру. Не обнаружив на открытом пространстве ничего примечательного, я хотел было уже скомандовать парню поднимать машину вверх, как вдруг краем глаза разглядел припорошенную снегом дорожку следов. Я указал Филиппу на кромку леса, откуда тянулась цепочка свежих отпечатков лап, и мы зависли прямо над ней. Я огляделся. Поблизости не было ничего живого. Сканирование чащи во всех возможных спектрах также не дало никаких результатов. Следы тянулись от кромки леса к центру озера, где покоился довольно массивный валун, а затем просто пропадали. Мы проверили несколько раз — следы действительно обрывались возле огромного камня.
— Или волк, или крупная собака, — констатировал терраформирователь. — Думаете, наш супчик?
— Не знаю, — пожал я плечами, — у опричника на поясе болтался череп то ли волка, то ли крупной рыси. Я не разбираюсь в зоологии.
— Не понимаю, Герман Степанович. У этих дикарей в арсенале невиданное электромагнитное оружие, мечи и ружья, и они реально не могут отбиться от стаи волков? Какой смысл посылать нас на это дело?
— Может, патроны экономят… Кто знает, где они их берут? Во всяком случае, наша задача обнаружить белых волков, какими бы крупными они ни были, выследить с воздуха их логово и подстрелить несколько самок. Миссия будет выполнена, то есть мы получим горючку, плюс ко всему, сможем доказать кнесу свою профпригодность. Сажай машину, Филя, осмотримся с земли.
Филипп мягко опустил авиетку рядом с валуном в центре озера, намеренно держась подальше от кромки леса, и заглушил двигатель. Мысленно я похвалил парня за предусмотрительность. Мало ли кто может вылезти из тайги, а так у нас будет время сориентироваться. Плюс мне было очень интересно, куда подевался след волка. Мы спешились. Вблизи следы действительно казались огромными. Во всяком случае, я лично никогда не видел столь крупных волков. Возле валуна мы различили еще несколько хаотичных следов, оставленных зверем, очевидно, пребывавшем в нерешительности. Была даже метровая дорожка следов, ведущих обратно к лесу, но она внезапно обрывалась углублением в снегу. Возможно, здесь волк пытался укрыться от бури, но потом все же ушел. Мы с Филиппом переглянулись и, не сговариваясь, пошли вокруг валуна в разные стороны. Встретились на другой стороне. Убедились, что никаких пещер или нор заснеженный валун трех метров в высоту и не менее семи метров в диаметре не имеет, и вернулись к авиетке.
— Что думаешь? — спросил я Филиппа. Парень выглядел откровенно растерянным.
— Ну, зверь пришел из леса недавно. Еще не запорошило следы. А потом, никуда не уходя, волк исчез.
— Чушь. Не может материальное тело испариться без следа, — несколько раздраженно ответил я, озираясь по сторонам и не находя никакого вразумительного ответа на эту загадку.
С досады я начал ногами ворошить снег вокруг валуна. Несколько раз ткнул булыжник геологическим буром, который взял с авиетки. Под снегом ощущалась твердая порода. Никаких скрытых потайных лазов или пещер.
— Либо этот зверь более хитрый, чем мы думаем, либо…
— Ну не думаете же вы, что волк ушел задом наперед по своим же следам? — удивленно спросил Филипп.
— А кто его знает? — задумчиво протянул я и побрел вдоль следа к лесу. — Прикрой меня. Пойду посмотрю, откуда он вышел.
Молодой терраформирователь присел на одно колено и взял на изготовку свое плазменное ружье. Я вытянул из кобуры свой портативный манипулятор и активировал ИКАС. Дрон медленно взмыл в воздух и по моей команде направился вперед, на разведку.
— Герман Степанович! — окликнул меня Филипп. Я обернулся. — Возьмите с собой.
Парень бросил мне свой генератор защитного поля.
— У меня есть! — крикнул я, ловя прибор.
— Возьмите, — махнул парень рукой, — я тут, если что, отобьюсь, а вы рискуете. Активируйте оба на всякий случай. Или давайте лучше я пойду.
Никогда не понимал столь глупой тяги молодежи к безрассудному героизму. Я с минуты на минуту — уже старый никому не нужный пень с кучей бесполезных примочек в мозгу. Как раз меня-то и не жалко будет потерять. А молодой и горячий Филипп с точки зрения продолжения человеческого рода на Земле куда ценнее меня будет. Я улыбнулся парню, отмахнулся и повторил:
— Прикрывай.
Снег был тугим и вязким. Ветер, хоть и не так лютовал в этом озерном кратере, все же мешал продвижению вперед. Запрограммированный на поиск любой жизни ИКАС летел метрах в пяти передо мной, не подавая ни единого сигнала. Казалось, вокруг все вымерло. Не было ни мышей, ни белок, ни зайцев, которых мы видели в большом изобилии в остальных частях вверенного нам квадрата. Ко всему прочему, начинало темнеть, и в вечерних сумерках белоснежные торосы у кромки леса не позволяли взгляду проникнуть хоть сколько-нибудь далеко в чащу. ИКАС давно замер у самой кромки леса, упорно его прочесывая. Я подошел ближе и попытался вглядеться в немую черноту, но все было тщетно. Следы волка возникали прямо в снежном торосе, словно он выпал из бурелома. Других следов в округе я не заметил. Еще с минуту я изучал лес и, убедившись, что без специального оборудования я не смогу пройти вглубь и десяти метров, решил вернуться к Филиппу.
Но, обернувшись к своему напарнику, я просто потерял дар речи. Парень по-прежнему сидел на одном колене и, как было велено, прикрывал меня, держа на прицеле лес. А над его головой была занесена просто невероятных размеров белая лапа.
Первым сориентировался ИКАС. Получив от меня команду на возвращение к авиетке и развернувшись, он мгновенно опознал в гигантском валуне живое существо огромного размера. У меня в шлеме заверещало сразу несколько тревожных сигналов, выдергивая меня из оцепенения. Я с трудом поборол желание больше не вдыхать кислород и, еле сдерживаясь от нахлынувшей тошноты, прохрипел в эфир:
— Филипп, беги!
ИКАС стремительно несся к авиетке, попутно забирая в прицел неопознанного зверя, а Филипп, не понимая, что именно происходит, начал медленно оборачиваться.
— Беги, дурак! — прорезался у меня голос.
И в тот самый момент, когда наш юный терраформирователь осознал нависшую над ним угрозу, огромная лапа опустилась ему прямо на голову, сминая, как спичку. В шлеме послышался сдавленный выдох и противный хруст. Я запоздало отдал команду ИКАСу открыть огонь, и дрон начал поливать плазменными зарядами огромную тушу зверя, усыпанную снегом. Всполохи плазмы разлетались по округе, не причиняя зверю, уже подмявшему под себя Филиппа, особого вреда. Еще мгновение туша мялась на одном месте и, наконец, замерла. Я отозвал ИКАС и остановился на полпути, не веря в происходящее. Из обугленного бока зверя вырывался огонь, разнося по округе тошнотворный запах паленой шкуры. Я наконец сориентировался и взглянул на показатели Филиппа — его имя горело на экране красным… Сердце не билось. Все биологические параметры обнулились. Температура стремительно падала. Скафандр показывал разгерметизацию.
Я перевел взгляд на изображение, которое транслировал мне дрон. Огромный валун визуально выглядел так же, как и прежде, но в инфракрасном спектре вдруг начинал наливаться теплыми тонами. Я уже различал ярко-оранжевую голову гигантского зверя, медленно ворочающую мощными желваками над ярко-красным изображением тела Филиппа. Постепенно на экране вырисовывались и остальные части тела. По мере того как монстр пожирал свою добычу, его организм словно наливался жизнью. Уже отчетливо были видны передние и задние лапы, короткий хвост.
Я стоял ни жив ни мертв в каких-то десяти метрах от чудовищного зверя, уже закончившего со своей трапезой. Дрон, ожидающий моей команды, жужжал над ухом. В шлеме стоял какой-то непонятный шум, который я не сразу идентифицировал как речь. Это надрывалась рация. Я проморгался, выдергивая себя из оцепенения, и начал различать крики Ковалева и Марии:
— Герман! Что случилось? На наших экранах иконка Филиппа погасла! Вы где? Герман, Герман, ответь!
Ответить я был не в состоянии. В горле отдавался тошнотворный стук сердца. Бум, бум, бум — выдавало оно один за другим редкие глухие удары, словно предупреждая о скорой остановке. И вдруг до меня донесся отчетливый низкочастотный рык. Я не просто услышал рычание гигантского хищника, я всем телом ощутил вибрацию воздуха вокруг. Сердце, наконец, остановилось вовсе. Я понял, что могу вот-вот потерять сознание, а потому потянулся взглядом к иконке активации
