В какой-то степени и его хотела лишить права владения моей работой. Опускаю глаза и понимаю. Мы стоим в ярко-оранжевой луже. И Роме совершенно наплевать, что его ботинки теперь похожи на мультяшный элемент. При этом он обнимает меня за плечи. И чмокает в макушку. Снова. Он уже делал так. И не только он. Так делал Илья. Мой брат. Так больно кольнуло в груди. Захотелось реветь. И я поворачиваюсь и носом утыкаюсь в ворот его рубашки. Приезд Артема разворошил что-то в душе. Может, скучаю по дому. А может, не хочу туда возвращаться. Там все изменилось.
Тигр вернулся на свое законное место. Рома обнимает меня крепче. Взглядом спрашивает — в порядке ли я. Губы самопроизвольно дергаются в ответной улыбке.
— Ром, ты что такое делаешь?! — а голос у Ники визгливый. Брр! — в квартиру ее впустил! В фирму пристроил! Ром, мы же еще так много не обсудили! Ничего же не было! Рома! Я лишь пыталась вызвать твою ревность! Ты забывал про меня! А я ждала! Все время тебя ждала!
Я не смотрю. И даже слушать не хочу. Он пришел. Как хорошо в его руках. Он пришел ко мне? За мной? Прогнал Артема. Теперь навсегда. А что с твоими бывшими делать будем, Ром. Я тоже не железная.
Выпрямляюсь. Но повернуться мне не дают. Смотрю в его глаза. Улыбается. Нет. Его не волнует Ника. И он точно что-то задумал. Он готов разогнать всех. Чтобы мы остались только вдвоем. Глупый. Вместе, не значит навсегда. И я глупая.
— У вас двоих есть ровно пять минут. После чего по ваши души и тела явится полиция. Я внес вас в черные списки посетителей. Ты, бабушка, давно не являешься ни работником, ни даже просто играющим хоть какую-то роль в этой фирме. Делать тебе здесь нечего. Захочешь встретиться, пожалуйста. Наш город переполнен множеством ресторанов, кафе, театров и прочих общественных мест. Молчать! — видимо кто-то пытался открыть рот. Рома вывел меня из лужи краски. И теперь держал за талию. Так, что его пальцы потихоньку гладили бок, в разрезе комбинезона. Боже. Какой же он горячий и большой. Столько раз были с ним близки. А до сих пор ловлю кайф, как в первый раз. На щеке теперь хорошая такая гематома светиться. Хорошо не под глазом. У Артема губа рассечена. Дышу его ароматом. А ноги подгибаются. Мне на самом деле все равно, что видят со стороны. Увлечена. Сильно. Он жмет меня сильнее. Словно боиться моего побега. Не хочу никуда. За Артема отругаю. Все могло быть иначе. Его ревность это недоверие или сомнение в себе? Он продолжает говорить, — продолжу, Альбина. Средства за долю в этой фирме перевел тебе на счет наш финансовый директор. Все. Дальше своим обеспечением занимайся сама. Содержать твой дом, оплачивать прислугу, покупать продукты и даже твои походы в ресторане — не отказываюсь. Ты все же моя бабушка. Но остальное, не знаю, оформи наконец свою пенсию. Серьезно, займись чем-нибудь. Огород там высади что ли. У твоего дома территория как футбольное поле!
— Ромочка, ну как же так? Я же все только ради тебя!
— К выходу. Я сказал, и быстро! А ты. Ника. — ну да, понятное дело, я стояла и лыбилась, как чеширский кот. Мой ласковый сильный мужчина полностью стоял на моей стороне. — Ты давно уже не числишься нашим дизайнером. И твой заказ я отменил. Кстати, твой план по моей ликвидации как директора не сошелся. С заказчиком все оговорено и решено. Сегодня на счет получили первую предоплату по проекту. А ты, благодаря своему упорству и скачкам по кроватям всех, кого не лень, стала персоной нон грата. В этих самых дизайнерских кругах. Не я тебя засунул в черный список. А наш иностранный заказчик. За попытку поиграть личной информацией, не имеющей отношения к работе.
— Ты спятил! Ром! Мы взрослые люди. Я изменила тебе. Но при чем здесь карьера! Мы же никогда ничего не обещали друг другу! И ты сам не лучше! Притащил в кровать эту девку…
— Еще слово и пожалеешь, Ника. Ты не слышишь? Сама виновата. И говорю я не о личном! Шанс быть моей невестой у тебя был. И благодарен, что ты им не воспользовалась. Собирай монатки и вали в свою Тюмень, или Петропавловск, откуда ты. Там сможешь еще заняться какой-нибудь ерундой. Здесь нет. Ты мне не изменила. Ты попыталась встать там, где не нужно. Пашка мне все рассказал. Так что твои мысли знать не хочу.
— А эта? Она же на мышь похожа! Ты…
— Полиция уже скоро будет.
Ника завизжала. И выскочила из помещения, громко цокая каблуками. Альбина медленно пошла на выход, но обернулась.
— Вы оба. Знаете да? Вижу. Что вас повязала та история. Сегодня поняла, что ты Рома раскопал еще много чего. Только этого слишком мало.
— Это не история! Это трагедия! Это боль! Неужели не понимаешь, Альбина! — это сказала я. Сама не ожидала от себя. Но Альбина смотрела на Рому:
— Ты таким образом из меня правду выбиваешь? Смешные вы оба. Ваша связь, она как ниточка. Тоненькая. Стоит мне поднести огонек от спички. И пфф! Вы не сможете быть вместе. Ребятки, советую сегодня же разбежаться. По своим норкам. И ты Рома, подумай! Правда вам не нужна. Скажите спасибо, что пока не открыла ее вам. Ты мой внук. Это все, что тебя должно волновать.
— Альбина, от тебя, как от бабушки никогда не отказывался. И благодарен тебе за то, что ты в меру своих сил, делала для меня. Но ни матерью, ни отцом, ты никогда для меня не являлась. И тебе так же советую помнить и уважать меня, как своего единственного внука и родного человека.
— Даша, тебе следовало уже вернуться к своей матери. Одну ее слишком надолго оставила. Вот говорили, не делай добра, не получишь зла.
— Я вас услышала, Альбина. И с мамой мы сами решим, как жить.
И ушла. Опустив плечи.
Жаль ее стало. И страшно. В тот момент я на самом деле не хотела знать правду.
23
Рома
Даша застыла на месте. Она сомневается. Не так уж наша связь безразлична ей. Значит, я все делаю правильно. Ураган эмоций мне обеспечен. Но назад дороги нет. Топит меня собственная зависимость.
— Мы едем домой, Дарина. — разворачиваю ее к себе и поднимаю личико, за подбородок.
— Благодаря тебе, дорогой Ромочка, в этом городе у меня нет дома. — пытается дернуть головой, но я фиксирую ладонью затылок.
