форме буквы «О». Она стонет, потираясь своими мягкими сиськами о мою грудь.
— Кента, — бормочет она снова и снова. — Кента. Боже.
— Вот так вот, милая, — хриплю я, когда её бедра начинают дрожать. — Возьми то, что тебе нужно.
Она издает тихий мучительный стон и наклоняется вперед, прижимаясь своим лбом к моему, пока мы движемся вместе. Своей рукой я обхватываю её затылок, а ртом ловлю её рот. Я уже чувствую, как напрягаются мои яйца.
— Глен, — предупреждаю я. — Поторопись. — Если это первый её тройничок, то я ни за что на свете не могу кончить прямо сейчас. Я слышу шуршание одежды и щелчок ремня, когда он начинает раздеваться, затем Брайар вздыхает, когда он обхватывает руками её талию, сжимая её груди.
— Боже, — выдыхает она сквозь стиснутые зубы, выгибаясь между нашими телами. — Зачем вообще кому-то заниматься сексом всего с одним мужчиной за раз? То, что происходит сейчас, великолепно.
Глен смеется.
— Ты в порядке, Кенни?
— Не надолго, — выдавливаю я.
Он кивает.
— Переверни её.
Я в последний раз целую Брайар, затем беру её за бедра и осторожно снимаю с себя. Она скулит, и я стону, когда чувствую, как её мышцы жадно сжимаются вокруг меня, как будто она хочет удержать меня внутри себя.
— Но…
— Тсс. — Я кладу руки ей на плечи и переворачиваю её так, чтобы она оказалась на четвереньках.
— Ну, — выжидающе спрашивает Глен.
— Ты прав, — соглашаюсь я. — Абсолютно великолепная, — я глажу одну из её ягодиц, затем слегка сжимаю её. — Хотя я бы сказал, что больше похоже на персик, чем на сердечко.
Брайар рычит.
— Я никогда не думала, что вы, ребята, чертовы поэты, — выплевывает она, вжимаясь в меня.
Я наклоняюсь вперед и провожу рукой между её ног. Она дрожит подо мной. Я облизываю губы, чувствуя, как её влага покрывает мои пальцы.
— Ох, сладкая, ты промокла насквозь.
Глаза Глена темнеют. Он немедленно тянется вперед, его рука присоединяется к моей. Мы оба гладим её горячие складочки, потирая, лаская и пощипывая в тандеме. Она извивается и мяукает, покрывая все наши руки своим соком.
— О Боже. Пожалуйста. — Она трется об обе наши руки, отчаянно желая ощутить настоящее давление. Когда это не срабатывает, она стонет, бросается вперед и хватает член Глена. Его рот приоткрывается, когда она начинает покрывать небрежными, голодными поцелуями всю его длину.
— Господи. Ласс. Тебе не обязательно…
— Не обязательно, — фыркает она, открывая рот и заглатывая его член. Он хрипло стонет, его голова откидывается назад, а глаза закрываются, когда она принимает его глубоко.
Пока она отсасывает Глену, и её голова восторженно движется вверх-вниз, я поворачиваю руку и погружаю два пальца глубоко в её влажную, пульсирующую сердцевину. Её бедра тут же сжимаются вокруг моего запястья, как тиски, удерживая меня на месте.
— Ещё, — бормочет она.
— Сейчас будет. — Вместо того, чтобы добавить ещё один палец, я прижимаюсь к её пульсирующему входу и погружаюсь в неё. Она тугая и горячая, растягивается, чтобы приспособиться ко мне. Она ахает, её рука тянется назад, чтобы бесцельно схватить меня.
Я замираю, наполовину погребенный внутри неё.
— Это слишком? — спрашиваю я, стараясь не шевелиться.
Она качает головой, дрожа всем телом.
— Я… Ты так глубоко, — бормочет она. — Боже. Нет. Ты можешь продолжать двигаться.
Я наклоняюсь, чтобы поцеловать её в бедро, и толкаюсь вперед, на этот раз медленнее. Она стонет, когда я, наконец, полностью оказываюсь в ней, мои яйца прижимаются к её заднице. Жар заливает мое лицо.
— Это не займет много времени, милая, — выдавливаю я, она кивает, снова хватается за Глена, направляет его обратно в свой рот и начинает грязно сосать. Я принимаюсь входить в нее. — Ты выглядишь так сексуально, — бормочу я. — Иисусе. Ты выглядишь потрясающе, когда берешь его в свой рот, милая.
Она ничего не говорит, просто прижимается ко мне и обхватывает пальцами основание члена Глена.
Глен издает сдавленный звук.
— Остановись. Остановись, ласс, мне нужно…
— В рот можно, — бормочет она. — Я просто проглочу всё.
Он стонет, когда она сжимает свой кулак вокруг него. Я стискиваю зубы, всё ещё врываясь в неё. Пот струится по моей спине, моя кожа липнет к её. Я так близко, что у меня начинает темнеть в глазах. Я не могу дышать из-за стеснения, охватившего мою грудь. Я вытягиваю руку вперед, засовываю её между её ног и сжимаю её набухший бугорок, перекатывая его между пальцами.
Брайар просто распадается на части.
Всё начинается медленно; сначала я чувствую, как напрягаются её ноги, затем её зад, затем её руки. Всё ещё посасывая член Глена, она начинает брызгать слюной и давиться, когда кончает. Это словно цепная реакция. Когда она вскрикивает, задыхаясь и постанывая, Глен стонет в последний раз, крепче сжимая её волосы, и кончает ей в рот. Ощущение того, как её киска пульсирует и сжимает мой подрагивающий член, доводит меня до края. Я ударяю рукой по стене и вскрикиваю, когда, наконец, взрываюсь, адреналин и удовольствие захлестывают меня дикой, горячей волной.
Бог знает, как долго я кончаю. Я практически покидаю свое тело, пока вхожу, вхожу и вхожу в неё, чувствуя, как она дрожит и извивается подо мной, опустошая меня досуха.
В конце концов, сияние, наполняющее мой мозг, угасает, и я возвращаюсь на Землю. Глен тяжело прислонился к стене, с трудом дыша. Брайар опускается между нами на четвереньки, всё ещё слегка дрожа. Я наклоняю голову вперед, оставляя длинную цепочку медленных, посасывающих поцелуев вниз по её позвоночнику. Она ахает, и я успокаивающе провожу рукой по её коже, пытаясь успокоить её.
Глен двигается первым, вытаскивая член у неё изо рта. Он наклоняется и обхватывает ладонями её щеку.
— Ты в порядке? — проверяет он её, его голос низкий.
Она кивает. Он осторожно вытирает каплю своей спермы с ее распухшей нижней губы, затем выпрямляется и направляется в ванную, чтобы привести себя в порядок. В последний раз поцеловав её в бедро, я медленно выхожу из неё, и она безжизненно падает на простыни. Я завязываю презерватив и бросаю его в ближайшую мусорку, а затем обнимаю её за плечи и прижимаю к себе.
— Иди сюда, милая.
Она прижимается ко мне, устраиваясь у меня под мышкой. Всё её тело всё ещё вздрагивает и подергивается. Когда я провожу рукой по её груди, притягивая её ближе, она стонет так громко, как будто я всё ещё внутри нее.
— Как ты себя чувствуешь? — тихо спрашиваю я.
— Намного лучше, — выдыхает она. — Спасибо.
— Поверь мне. Удовольствие получили все.
Она радостно мурлычет, прижимаясь ближе.
