отстранили от соревнований из-за опоздания. Я тогда спасал братишку, в очередной раз впутавшегося в темную историю.
А вот теперь события повторяются, что ли? Только у меня нет глупого родича. Я сам создал себе проблемы на ровном месте.
Выскочил из электрички, помчался к метро. Голова побаливала. Не выспался. В желудке пусто. Сонный и усталый. Как будто всю ночь муку таскал на горбу.
На метро быстро доехал до нужного района. Время уже почти двенадцать. Станцию метро до дома культуры еще не построили. Пришлось сойти на ближайшей, а оттуда уже рвануть бегом.
Прибежал в дом культуры вовремя. Запыханный и вспотевший. Нашел Щепкина в окружении нескольких учеников из нашего клуба.
— Где ты ходишь? — закричал он. — Чуть не опоздал! Живо переодевайся! С тобой все в порядке?
Я кивнул и быстро переоделся. Ги грязное. Посмотрел на других участников соревнований. Как назло, все в белоснежной форме. Как гуси-лебеди. Надо же так опростоволоситься.
Все участники соревнований и их тренеры вышли на татами. Народу меньше, чем вчера. Больше пространства. Обустроили три татами вместо вчерашних шести.
Один из глав судейского корпуса сказал небольшую речь. О том, что карате развивает дух воина. И что это так необходимо для выполнения задач, поставленных коммунистической партией.
За ним выступил Белоухов. Этот был еще лаконичнее. Пожелал удачи в турнире. Победители могут выступить в городских соревнованиях. А победу пусть одержат сильнейшие.
Вслед за тем провели взвешивание. И пошли поединки. Почти сразу. И мне тоже выпала возможность выступить сразу.
Меня сразу поставили на бой. Я успел сразу разглядеть соперника. Высокий и длинноногий. Как аист. Коричневый пояс.
Если не дурак, будет работать ногами. А я, если не дурак, не буду давать ему делать это. Работать поближе.
Мы вышли, поклонились. Все, как полагается. Голова у противника маленькая, стрижка короткая. Руки он держал на уровне груди. Для его роста нормально. Он выше меня.
Мы пошли друг другу навстречу. Как я и ожидал, противник атаковал ногой. Просто вытянул ее в прямом мае гери. Я поставил блок. И сразу рука отозвалась болью. Меньше, чем вчера, но все же.
Противник тут же продолжил атаку. Снова прямой удар ногой. Той же самой. Он просто опустил ее, набрал силы для размаха. Ударил снова. Вот так, просто. Как будто аист пытается забить лапами змею.
После третьего удара мае гери я вроде бы понял, как он добрался до коричневого пояса. Просто бил вот так, без очереди. Как молотилка. Не пускал на ближнюю дистанцию. С его длинными ногами этого достаточно.
Ладно. Если ты такой предсказуемый, противоядие найдется. Когда он атаковал мае гери в пятый раз, я пригнулся и пнул его под колено. Ребром стопы, с наклоном назад. Кансэцу гери.
Один из моих излюбленных ударов. Если провести правильно, противник упадет.
Но долговязый удержался. Вот зараза. Он не только длинный, но и сильный.
Тогда поступим по-другому. Без ближней дистанции здесь никак. Когда противник снова атаковал прямым ударом, я ушел в сторону и вперед.
Контратака. Боковые удары. Сэйкен фури учи. И уракен учи. Быстрые и жалящие. Как рой ос.
Противник успел пропустить парочку. Ударил сам длинным кулаком. Тоже прямым, сэйкен цуки. У него какая-то болезненная страсть к прямым ударам. Они опасные, спору нет. Но от них легко уйти.
А когда парень ударил снова, тут же, той же рукой, я снова уклонился и опять ударил уракен учи. На этот раз дважды левой рукой. Потом тут же отошел назад и добавил контрольный. Тоже ногой и тоже сбоку. Маваши гери в корпус.
Получилось неплохо. Видимо, я достал печень. Парень согнулся, охнул, отошел назад.
Ну что же, это тебе наука. Ты должен разнообразить свой арсенал.
— Один балл, — заметил судья.
— Ваза-ари, — возразил другой. — Он попал в печень.
Они немножко поспорили. Тренер коричневого пояса крикнул со своего места: «Серега, делай его связками. И быстрее, быстрее!». Ну, спасибо за совет.
Наконец, рефери узнал решение судей. Пожадничали. Только юко, один балл. Ладно, это тоже хорошо.
За это время противник успел очухаться.
После совета тренера долговязый начал работать активнее. Удары ногами посыпались на меня почти непрерывно. Плюс Серега чередовал их с ударами рукой. Моя больная рука превратилась в сплошной синяк. Вот ублюдок.
Я попытался провернуть тот же трюк. Снова очутился в ближней дистанции. Атаковал кулаками в голову.
Цель этих атак одна. Заставить противника поднять руки. Оставить корпус без защиты. Он высокий, когда поднимает кулаки, передо мной открывается огромное поле возможностей.
— Серега, корпус держи! — крикнул тренер, но поздно.
Я уклонился от контратаки кулаком. И атаковал сам. Только на этот раз коленом. Хидза маваши гери. Почти, как в тайском боксе.
Тоже один из моих излюбленных ударов. Коварный и сильный.
Я попал противнику в туловище, но Серега оказался сильный малый. Удержался. Хотя я видел, как он скривился от боли. И выдохнул воздух из-за сбитого дыхания.
— Вот теперь ваза-ари, — заметил все тот же судья.
Второй уже не спорил.
Мы продолжили поединок. Я опять пошел в атаку. Имитировал удар ногой, потом опять ворвался в ближний бой.
Серега отступил. Хотел сохранить среднюю дистанцию. И одновременно опять молотить ногами. Но я пристал к нему, как клещ. Близкая дистанция — мое спасение. На дальней он забьет меня своими ногами-молотами.
Здесь я снова атаковал руками. Правой, поврежденной, делал отвлекающие финты. Левой молотил по голове противника. Потом сделал вид, что снова хочу ударить ногой.
Но сам опять пробил левой в голову. Тот же боковой уракен учи. Два раза, три. Противник пытался отбиться, ставил блоки. Но быстрые удары преследовали его повсюду. Пожалуй, это все.
— Ямэ! — крикнул тренер. — Остановите бой! Иппон! Победа Ермолова.
Глава 16
Путь пустой руки
Когда я сошел с татами, Щепкин пожал мне руку.
— Молодец, парень. Ты продолжаешь меня удивлять. Я думал, ты проиграешь. А ты устроил ему экзекуцию.
Я поклонился. Честно говоря, я не отказался бы поспать. Но надо готовиться к другим поединкам.
Впрочем, иногда медитация заменяла мне сон. Был такой период в прошлой жизни.
Пришлось бодрствовать. Трое суток подряд. Так пятнадцать минут медитации спасали меня. Освежали. Не давали уснуть.
А так бы я мог заснуть и уже не проснуться. Перерезали бы горло заточкой.
Сейчас ситуация, конечно, полегче. Но тоже спать нельзя. Медитация в самый раз.
Я нашел укромный уголок. Сел в сэйдза. Сосредоточился на тандэн. Центре тяжести. Внутреннем центре.
Без него человек теряет ориентир в жизни. Становится расхлябанным и недисциплинированным.
