«Лучше массажистку нанять», – настаивал Саня.
– А… Геркулес, нельзя же только о себе! Прочь предрассудки. Пора придать своей сексуальной жизни разнообразия.
– Идея мне нравится, – отозвалась Рита.
«А мне не очень, – обеспокоенно произнес молодой человек. – А можно как-то побыстрее, без ныряний в кишащую опасными медузами воду, без морской болезни и похотливых массажистов?»
– Жизнь вовсе не такая длинная, как кажется, – поучал Кастро. – Есть моменты, которые нужно продлевать, моменты, которые стоит получше запомнить. Чтобы было что потом рассказать сокамерникам.
– Обнадеживающие перспективы, – произнесла Рита. – Это, надеюсь, без меня.
Автобус остановился, вибрация глохнущего мотора отдалась в ногах.
– Приехали, – объявил водитель.
Сквозь пыльное окно Саня брезгливо разглядывал базарную суету нежаркого утра.
Все трое думали об одном.
– Нас ведь здесь не станут искать? – уточнила Рита.
– Не станут, – отозвался Кастро.
– И спешить ни к чему, правда? И мы, наконец, отдохнем? – с мольбой продолжала она.
– Да.
«Мы найдем отель, да? – спросил Саня. – И я буду спать».
– Да.
– А я пойду в лучший ресторан и буду много кушать, – сглотнула слюну девушка.
– Обязательно! – подтвердил Кастро. – А я пойду в бар и, пожалуй, напьюсь и найду себе бабу, или даже двух, а потом…
– Гигант, – сиронизировала Рита.
«Да-да, – подумал Саня, – желаю удачи. А я спать, спа-а-ать…»
Хуши сказал: «Иные женщины так сильно мечтают о верном муже и крепкой семье, что даже после замужества не прекращают поиски»
В обед следующего дня из отеля «Angkor century», того самого, что в десяти минутах ходьбы от знаменитого храма Angkor Bat, вышел симпатичный молодой щеголь. Его белый костюм, блестящие черные туфли, аккуратная прическа, выбритое лицо и не сходящая с него улыбка, как магнит, притягивали любопытные взгляды встречных женщин. В глазах их ревнивых спутников читались удивление и зависть.
Молодого человека не интересовали местные достопримечательности, за час он обошел несколько магазинов, заглянул в интернет-кафе, успел съездить в аэропорт и вернуться обратно.
Сегодня, как и вчера, он обедал под открытым небом. Сто грамм коньяку принесли сразу, двойной стейк обещали приготовить за двадцать минут.
– Салат? Крабовый? Опять? – спорил он с самим собой, листая меню. – Нет, терпеть не могу! Ладно! Ладно! Только не шуми! – бормотал, касаясь пальцами висков, как при головной боли, и тут же кричал вслед официанту: – Товарищ! Дружище! И этих!.. Кальмаров, будь они не ладны!
В ожидании заказа раскрыл купленную еще вчера подробную карту королевства Камбоджи и принялся сосредоточенно разглядывать. Поводив пальцем по тонким полоскам автомобильных дорог, свернул карту и, отложив в сторону, нерешительно потянулся к графину.
– Сделаю, – произнес вслух, наполняя рюмку.
«За это надо выпить. Игорь, какой молодец, догадался на «мыло» скинуть, что да как. Видишь, Рита, ты дома, Павел Игоревич жив, лабораторию восстанавливает, а вы, Грин… ну куда они могли вас увезти… Найдем».
Сосредоточенно, как дуэлянт поднимает пистолет, не сгибая руки, оторвал рюмку от стола.
– Что значит – маленькими глотками? – спросил вдруг себя. – Мы так не договаривались! Я не буду тянуть, я могу только залпом! Ах, так!.. – будто принял вызов и, собравшись с силами, сделал глоток.
Последовал вдох, и на лице появилось выражение удовлетворения.
Отпил еще.
– А что, очень даже своеобразно. В этом что-то есть. Выпью и еще закажу… А вот теперь нет… Не факт, – ухмылялся он, – поглядим еще, кто напьется первым.
За соседними столиками обедали несколько пожилых пар. Ближе всех, в трех метрах от молодого денди, находилась дама в годах, жена господина Гейлера, владельца сети местных отелей. Громко, не обращая внимания на посетителей, она выясняла отношения со своим молодым любовником. Саня, сам того не желая, подслушал их разговор.
– Рафаэль, ты последний мерзавец, подлец и негодяй! Я все узнала! Никакая она тебе не сестра! – возмущалась женщина.
– Лиза, я все объясню!
– Водишь шашни у меня за спиной! Это за все добро, что я для тебя сделала?! Да кем ты был – дрянной альфонсишко, мелкий шулер?! – женщина поднесла к его лицу руку и сомкнула пальцы, словно хотела раздавить зажатую в них букашку. – Да если бы не я, тебя, ворюга, давно бы зарезали твои же дружки. Хам, шушера! В тебе же ни грамма благородства! Изо всех сил я тяну этого пройдоху в высшее общество. Я знакомлю его с друзьями мужа, финансирую бездарные бизнес-начинания, покупаю одежду, оплачиваю жилье, а он мне такую пощечину. Все! Хватит с меня! Пьяница, подохнешь под забором! Такая уж, видно, твоя судьба, – подытожила Гейлер, откидываясь на спинку стула.
– Лиза, милая, – положив руку на грудь, промолвил Рафаэль. – Почему каждое утро мы начинаем со скандалов?
– Утро?! Два часа дня! Дрыхнешь до обеда – бабник! Иди работай! Узнаешь, как это горбом хлеб добывать!
Молодой человек насупился, скорчил обиженную мину, и нижняя губа его задрожала.
– Как обидно ты говоришь, как несправедливо. Знаешь, как много я сейчас думаю? Я почти начал свою книгу. Работа это все… Работа это… Если сейчас сбить настрой… Все, что придумано, все пойдет прахом…
– О твоем даре я слушаю уже два года. Старая пластинка! Хватит! Все кончено! Как ты мог привести эту дрянь в дом. Лечь в постель с этой рыжей курицей!..
– Какая еще постель? Что ты говоришь! Почему?
Громко, не обращая внимания на посетителей, она выясняла отношения со своим молодым любовником. Саня, саж того we желая, подслушал их разговор.
Почему ты перестала мне верить? Наша любовь – самое дорогое, самое чистое, что может быть! Как можно брать ее под сомнение? Она такая хрупкая, беззащитная… Кроме нас, защитить ее некому! Возьми этот нож! – Рафаэль по ошибке схватил с тарелки вилку. – И лучше зарежь меня прямо сейчас.
– Я приходила вчера ночью. Я слышала вас. Это было ужасно. – Лиза смахнула слезу. – Со мной ты давно не был таким страстным.
– Ха-ха! Что ты слышала, глупая. Это был не я, это был мой друг… Жан, – сказал он и с облегчением вскинул руки. – Господи, как ты меня испугала. Я ведь рассказывал тебе про Жана.
– У тебя нет никакого друга Жана. У тебя не может быть друзей. Ты их обокрал.
– Этого нет, этого не успел.
В глазах пожилой дамы блеснула искра надежды.
