— Если вы позволите, я бы пообедала внизу, — потупилась молодая женщина, метнув укоризненный взгляд на часы.
— Да, конечно, — согласилась я, вспомнив, что обещала отпустить ее после обеда. — Только недолго.
— Конечно, леди ла Рум, — присела в реверансе Глория. — Его величество только что заснул. К тому времени, как я ему понадоблюсь, я уже вернусь.
— Идите, — кивнула я, наконец обнаружив булавку и зло бросив ее на стол.
Счастливая женщина убежала, а я уселась к столу и пододвинула ближе блюдо, на котором лежало безнадежно остывшее жаркое. Потыкав для порядка во все подряд определителем ядов, я отрезала большой ломоть и, пользуясь тем, что меня никто не видит, соорудила здоровенный бутерброд.
— Вот теперь я вижу, что вы это вы, — хмыкнул призрак, о котором я совершенно забыла.
— В каком смысле? — буркнула я, титаническим усилием проглотив откушенный кусок.
— Я уж было заподозрил, что вы воспитывались в каком-то замке, а не в захолустном поместье вашей матушки, — охотно пояснил Густав. — Слишком отточенные манеры, правильная речь. Умение обращаться с такими… — он кивнул в сторону двери, намекая то ли на портних, то ли на Глорию. — Но такое в приличном замке вам бы не позволили.
— А может, замок был неприличным? — хмыкнула я, радуясь, что невольно развеяла такие опасные подозрения.
— Во всех неприличных замках я бывал и вас там не встретил, — усмехнулся призрак.
— Сто лет назад меня и в проекте не было.
— А кто говорит про сто лет? Я и сейчас люблю путешествовать.
— Я думала, призраки не могут по своей воле покидать место смерти.
— По своей не могут, — пожал плечами Густав. — Но я сопровождал своего правнука.
— А он охотно посещает неприличные замки? Какой конфуз.
— К вашему сведению, юная леди, это ему по долгу службы положено. Именно в таких местах…
Очередной настойчивый стук в дверь вынудил его умолкнуть.
На пороге появилась маленькая пухлая дамочка неопределенного возраста.
— Вы заставили меня ждать, милочка! — возвестила она.
ГЛАВА 29
— Если они встретятся, будет весело, — прошелестел призрак, пока меня опять тащили поближе к окну. — Каждая из них уверена, что она — лучшая.
Вечер прошел так же бездарно, как день. Вторая модистка, как и предупреждал Густав, тоже считала себя лучшей в королевстве. Меня снова истыкали булавками и так издергали, что, оставшись наконец в одиночестве, я уже ни о каких ловушках для ла Вейна и не помышляла — до кровати бы добраться.
Хотя отомстить наглому герцогу теперь хотелось вдвойне сильнее: вторую модистку прислал именно он.
— Неужели я внушаю такую жалость, — проворчала я, нащупывая оставшиеся после примерок булавки, — что всем подряд хочется меня облагодетельствовать? Принцесса, теперь ла Вейн. Почему бы им просто не забыть о моем существовании и позволить спокойно выполнять свою работу?
— Увы. Не получится, — развел руками Густав. — Вы занимаете слишком заметное место при короле.
— А кто меня наказал этим местом? — буркнула я. — Не припомню, чтобы мне сюда хотелось.
— Иногда приходится делать не то, что хочется, а то, что должно. Такова жизнь, юная леди. На собственном опыте могу сказать, что посмертие ничем не лучше. Кстати, вы готовы?
— К чему? — невнимательно отозвалась я, думая, как бы повежливее отправить Густава восвояси и улечься спать.
— Как к чему? — возмутился Густав. — Вы обещали мне разбудить Лемока.
— Кого? Ах, да… Спящий призрак. Может быть, займемся этим завтра. Я же никогда еще не будила призраков. А сейчас я сама как тот призрак: спящая. Еще перепутаю что-нибудь.
— А пока вы будете отсыпаться, Лемок уснет окончательно, — нахмурился Густав. — Такое ваша совесть перенесет?
— О, поверьте, у меня очень выносливая совесть, — проворчала я, но все же сунула ноги в туфли, которые уже успела скинуть. — Надеюсь это недалеко?
— Ну что вы, — просиял призрак. — Пять минут, не больше.
— Хорошо, пойдемте.
Вышли мы через тот же потайной ход, которым пользовался герцог ла Вейн.
Но пришлось пройти через две комнаты, прежде чем я оказалась в обещанном светлом коридоре. Минут через десять монотонной ходьбы я недовольно остановилась на развилке, не понимая, куда двигаться дальше.
— С пятью минутами вы явно погорячились. Мы уже полчаса бродим в стенах, как крысы.
— Дорога действительно занимает пять минут. Я никогда не лгу, — вскинул подбородок Густав. — Но вы же не умеете просачиваться сквозь стены. Поэтому пришлось пойти в обход.
— Когда-нибудь я вас таки упокою, — пообещала я, скривившись.
— Очень может быть, — согласился призрак. — И сразу пожалеете об этом. Кто еще сможет стать вам таким верным спутником и достойным собеседником, как я? Прошу налево.
— Сейчас я даже на вашего правнука соглашусь, — заворачивая в левый коридор, сказала я. — Он, по крайней мере, не таскает меня по пыльным потайным ходам.
— А вы готовы отказаться от такого интересного времяпрепровождения? — ухмыльнулся Густав. — Кроме того, мой правнук бывает тут гораздо чаще меня. Он, как и вы, не умеет просачиваться сквозь стены.
— Еще только этого не хватало, — от одной мысли о такой перспективе меня передернуло.
— Вот мы и пришли, — призрак повел полупрозрачной рукой, указывая на ржавый рычаг.
— И?.. — протянула я, с трудом опустив его и оказавшись в пыльной комнатушке, сильно смахивающей на забытую кладовку.
— И вы можете заняться вашим пациентом, — возвестил Густав с такой гордостью, будто преподнес мне лучший подарок в моей жизни.
— Для начала мне надо его увидеть, а потом понять, что от меня требуется, — ворчливо отозвалась я.
— Он вот здесь. Просто всмотритесь и сосредоточьтесь.
— А дальше?
— А дальше можете его позвать, например. В общем, все то, что вы сделали вчера для меня.
— Я думала, вы знаете, что я должна сделать!
— Знаю. Я же сказал: все то же самое.
— Ну, спасибо, — буркнула я, сообразив, что призрак понятия не имеет, что собственно с ним сделали.
— Всегда пожалуйста, юная леди.
«Добро наказуемо, — разозлилась я. — Как вчера, пожалуйста! Вчера я на твоего правнучка ненаглядного нежно смотрела и мечтала, чтобы он сгорел на месте. Значит сейчас посмотрим на стену! И пусть она развалится!»
Разумеется, от моего злобного взгляда стена не развалилась. Да и Густав, на которого я нет-нет да косилась, тоже не почесался. Он вообще, казалось, забыл о моем присутствии, жадно рассматривая ту же стену, что и я. Вот только в какой-то момент на глаза будто навернулись слезы: еще минуту назад четкие стыки кладки поплыли и будто смазались.
