раз.
Звуки музыки уносят меня в волшебный мир — туда где нет предательства мужа, нет его злобной любовницы, туда где никто не заставляет меня выплачивать чужие кредиты.
С детства обожаю танцевать. Вот, что меня реально расслабляет, дарит удовольствие и позволяет выразить эмоции. Еще и шампанское действует, срывает все внутренние ограничители.
Эмоции. Почему-то мысли перескакивают на наглого босса. И я представляю, что танцую для него. Представляю, как его глаза загораются восхищением, как он жалеет о том, что так разговаривал со мной. Что заставил бегать по офису без юбки. Вот, где я устроила настоящий стриптиз.
Жалеет о том, что так нагло приставал сегодня.
Представляю, как он смотрит, и как хочет меня, просто сгорает от желания, как я его дразню, а потом жестко отталкиваю. И он мучается от возбуждения, которое разрывает ему штаны. Будет знать, как обижать меня.
Я так увлекаюсь танцем, а особенно мыслями о такой «жестокой» и сладкой мести боссу, что прихожу в себя лишь когда обрывается музыка. Танец закончился.
Мне громко хлопают, свистят и выкрикивают поощрения. Им понравилось, определенно.
Но среди поднявшегося шума всё больше раздается недовольных возгласов. Свист становится громче. Я различаю отдельные крики:
— Раздевайся.
— Эээй, даже юбку не сняла.
— Покажи сиськи.
— Нагнись-ка детка, я тебе помогу снять лишнее.
Все пялятся на меня. Я никого не вижу, но чувствую похотливые взгляды. Мне кажется кто-то особенно пристально сверлит меня глазами. Кожей чувствую. Неужели Олег пробрался обратно? И теперь устроит мне очередной скандал.
С ужасом наблюдаю, как кто-то в поддатом состоянии лезет ко мне на сцену. Отступаю, собираюсь позорно сбежать. Ну, не могу я раздеться. Пропади оно всё пропадом.
Пячусь задом, осталось немного и я рвану подальше отсюда. Дорогу знаю, уже бегала, когда Олега застала, трахающим свою шалаву. А сейчас я сама ничем не лучше. Просто заняла её место. Странные выверты судьбы.
Но сбежать не получается. Упираюсь спиной в чье-то тело. Медленно поворачиваю голову. На сцену вышел сам владелец клуба. Он крепко подхватывает под локоток и тащит обратно на середину.
Глава 28
Анатолий Петрович берёт микрофон в руку:
— Дамы и господа, — ну, прям заправский конферансье. Не ту работу работает. — Как вы уже поняли, у нас новенькая девочка. Поддержим малышку аплодисментами. Она очень стесняется.
Чуть выдыхаю. Может, Анатолий Петрович и нормальный чувак. Вышел мне помочь. Сейчас всех успокоит, и я, наконец, пойду домой. Хочу в душ — отмыться от этих противных взглядов.
Недовольные крики продолжаются:
— Где стриптиз?
— Пусть раздевается.
Владелец поднимает руку, призывая к тишине.
— У нас сегодня эксклюзивное предложение. Раздень малышку первым.
Толпа мужиков у сцены принимается радостно улюлюкать. Что происходит?
— Девочка сначала подарит приватный танец. Сами понимаете, для нее — это первый раз. А первый раз дорого стоит.
Я пытаюсь вырвать руку из крепкой хватки. Волосы становятся дыбом на макушке. Он меня сейчас отправит в закрытую кабинку с незнакомым мужиком?
Пока поднимается громкий гвалт и мужики сыпят похабными словечками о том, кто, как и в каких позах меня заставит танцевать, Анатолий Петрович щелкает кнопкой микрофона и шипит мне на ухо:
— Не дёргайся, девочка. Скажи «спасибо», что я разруливаю бардак, который ты тут устроила.
— Мы так не договаривались. Я не хочу приватный танец.
— Мы договаривались, что ты разденешься. А теперь заткнись.
Он возвращается к микрофону, щелкает обратно кнопкой.
— Дамы и господа. Скорее, уж господа, чем дамы, — улыбается своей дурацкой шутке, — Девушка первый раз разденется в приватном танце. Посмотрите, какая скромная, свежая, как мило она стесняется, — пауза, дает толпе проникнуться. — Давайте поможем девушке преодолеть стеснение. Уверен, вы готовы раскошелиться, а как известно, деньги покупают всё. Нет такого стеснения, которое нельзя купить за деньги. У всего есть своя цена. Начинаем аукцион! И первая ставка — сто тысяч.
Я икнула. Ну, ничего себе он загнул. А внутренне выдохнула. Ну, всё. Это он пошутил. Он же понимает, что никто не станет покупать какой-то приватный танец за такие деньжища. Зря я о нём плохо думала. Просто владелец придумал такой хитрый ход, чтобы и репутацию заведения сохранить, и клиентов успокоить.
Пока в зале начинается гул, теперь уже из-за названной высокой суммы, Анатолий Петрович опять щелкает микрофоном и снова шипит мне на ухо:
— Пойдешь, как миленькая и будешь отрабатывать. Такого позора для репутации клуба, я не потерплю. Отправлю тебя в дальнюю кабинку с новой шумоизоляцией, а охране скажу, чтоб не мешали. Обычно в приватном танце запрещается трогать руками, но можно и нарушить правила. Ты же нарушила соглашение.
Не было никакого соглашения. Он просто выпихнул меня на сцену, заставил танцевать. Сердце сжимается от страха. Остается лишь одна надежда, что смогу договориться с тем, кто купит мой танец. Или уже и не танец… за такие-то деньги.
— Миллион рублей, — кто-то выкрикивает совсем рядом со сценой.
От страха голос кажется знакомым. И даже очень знакомым. А когда сопоставляю предложенную сумму и того, кому мне кажется, этот голос принадлежит, мне уже не кажется. Я просто уверена.
Не может быть! Неужели это мой босс?
Поправляю на лице кружевную маску. Первая мысль — он же не мог узнать меня?
А вторая вдогонку — ничего себе сколько он готов заплатить за какую-то стеснительную девушку из стриптиз-клуба. Что это? Ревность кольнула иголочкой?
— Продано, — звучит над ухом приговор.
Владелец клуба тащит меня прочь со сцены. Еле иду, ноги заплетаются, я то и дело спотыкаюсь. Внутри буря эмоций.
Если я начну разговаривать с начальником, он сразу узнает по голосу. Жмурюсь от одной только мысли — стыдно — это не то слово. Придётся танцевать. Может пронесет и он не станет распускать руки. Он же так-то нормальный мужик. Не насильник же.
Ну, потанцую немного. Сама накаркала. Жар еще больше приливает к лицу, когда вспоминаю, что я себе представляла во время танца на сцене. Я же хотела, чтобы он увидел, как я танцую. Просто жаждала подразнить его своим телом. Подразнила. Увидел.
Сейчас еще посмотрит. Деньги ему девать некуда. Лучше бы мой долг выкупил. Мне-то от этой суммы неизвестно какие крохи перепадут. А жадный владелец клуба просто так не отпустит.
Хорошо, что Константин Аркадьевич не знает, что это я.
Мою смелость, как веником сметает, стоит увидеть Орлова в коридоре, ведущем к приватным кабинкам. Он смотрит на меня в упор. Сама невозмутимость. Лишь крылья носа чуть подрагивают, выдают напряженные эмоции и в уголках глаз едва заметные морщинки.
Как
