мир. И пусть она сказала, что ей не по возрасту путешествовать, но ведь всё оказалось проще, так что можно попробовать. А может вообще попробовать соединить эти два мира, устроить какие-нибудь курсы по обмену или ещё что-то подобное.
— Дождёшься меня здесь? — голос Дерека выдернул девушку из задумчивости.
— А? — девушка вынырнула из своих мыслей, которые убежали как-то слишком далеко от существующей реальности.
— Жди меня. И я вернусь.
Граф легко коснулся губами лба девушки, подмигнул и вышел из домика Ванеды, оставляя растерянную Машу на попечение болотной ведьмы.
— Ты… ТЫ! — когда до неё дошло, что вроде как жених нагло воспользовался её задумчивостью, Мария хотела было рвануть следом и высказать всё, что она думает о чужой самодеятельности, на её плечо опустилась женская рука.
— Не торопись девочка, — мягко сказала болотная ведьма.
— Но он меня бросил!
— Не бросил, а попросил подождать. Я сказала, что ты будешь у меня в полной безопасности и до его возвращения я тебя точно никуда не прогоню, — ответила Ванеда. — Ты и так столько для него сделала, позволь ему и самому поучаствовать в сражении. Иначе он не сможет смотреть тебе в глаза, если всё твоими руками будет сделано. Мужчины — такие чувствительные существа, им подавай личные подвиги и возможность показать себя, защитив ближнего.
— А мне что делать? — чуть не плача спросила девушка.
— То, что женщина может делать — ждать. И поверь, это не потому, что мы ничего не можем сделать и только отсиживаемся за спинами мужчин. Просто нам дано это умение, а им — нет. Потому мы и ждём, ожидаем, надеемся, что когда-нибудь они вернутся к нам с победой.
— А если нет? — с тяжёлым вздохом спросила Мария.
— Тогда берём всё в свои руки и раздаём на орехи и врагам, и нерадивым мужьям, чтоб больше не подводили, — рассмеялась Ванеда. — Не грусти. Твой жених — сильный и телом, и духом, справиться.
— Так, там не сила, а хитрость нужна.
— На это тему я его немного просветила. Не грусти, пошли лучше со мной, поможешь.
Мария ещё раз глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, и пошла за хозяйкой дома. Просто ждать — никаких нервов не хватит, значит, надо занять себя делами.
17.
Дерек быстро скакал через лес в нужную ему сторону. Ванеда была хорошей хозяйкой и всё время, пока мужчина спал, ухаживала за конём. Так что тот был бодр и полон сил, позволяя графу максимально быстро вернуться в свой замок. Он уже забыл, когда считал это место своим домом. Долгое время он тосковал по замку, по его обитателям, по семье, считая, что всю оставшуюся жизнь будет бродить неприкаянным одиноким призраком в другом мире. Теперь же он направлялся в родной дом, чтобы закончить со всеми делами и уехать отсюда со спокойной совестью как можно дальше. Он просто не сможет жить тут спокойно, память услужливо подкидывала то, что демон творил от его имени и в его теле, пользуясь вседозволенностью. Зато теперь рядом с ним была девушка, рядом с которой захотелось заново жить. Осталось закончить все старые дела.
Выехав на тракт, Дерек пустил коня галопом, не думая останавливаться на посту или объезжать телеги. Да никто и не рискнул преграждать дорогу местному хозяину. И точно так же никто не посмел спросить, где он был всё это время или где девушка, которую он увёл. И мужчина нагло пользовался всеобщим страхом, хотя и тут пришлось следовать некоторым правилам.
Заехав во двор, он споро спрыгнул с коня и не оглядываясь зашёл в замок. Он знал, что местный конюх уже давно ждал возвращения господина, а потому перехватил поводья чуть ли не в воздухе. Сам граф направился в свои покои, благо демон жил в его же комнатах, так что искать информацию в общем потоке не пришлось. Быстро переодевшись во всё чистое и приведя себя в порядок, Дерек уже неспешно двинулся в подземелья. Хотелось сорваться и побежать, но приходилось держать лицо. Все, кто попадали на пути, низко кланялись и поднимались тогда, когда оказывались за спиной графа. Парочка девушек склонилась ну очень уж многообещающе, ещё и глазками повели, но мужчина просто не обратил на них внимания.
Спустившись до нижних уровней, он дошёл до первого поста. Его встретили стоя по струнке ещё и рявкнули что-то, отчего Дерек поморщился. На его счастье, демон тоже периодически забывал, какие у него громкие стражи, так что ничего нового они не увидели. А вот следующий пост явно не ожидал, что сегодня их посетит сам граф Россел. Они так увлеклись игрой в карты, что прошляпили момент появления своего господина. Дереку пришлось кашлянуть, чтобы привлечь к себе внимание, и это у него получилось.
— Простите. Простите, мы вас не ожидали. Да мы на минуточку присели, честное слово. Не губите, мы честно за всем следим, тут всё в порядке.
Мужчина и хотел бы прервать поток извинений, но демон не стал бы, пришлось терпеть. Зато чувство брезгливости, что кому-то это нравилось, помогло создать правильное выражение лица. В процессе извинений, заверений, что больше такого не будет и просьб не наказывать их особо серьёзно, перед графом успели открыть решётчатую дверь. Дерек зашёл туда один, как это делал сам демон, и за это мужчина был благодарен.
Длинный коридор, по бокам которого были камеры разной степени удобства, закончился тупиком у огромной резной двери. Она была заперта, а ключ висел на гвоздике в снете напротив, так что при открытии переговорного окна, заключённый мог его видеть. Мужчина тяжело вздохнул, отпер замок и зашёл внутрь. Несмотря на то что комната была полностью под землёй, она оказалась светлой. Это было и из-за персиковых стен, и большого количества светильников, превращающие ночь в подобие дня. Обстановка была не самой богатой, но и до тюрьмы не дотягивала: крепкая кровать, диван, шкаф с книгами, стол и парочка кресел, а ещё хороший ковёр на полу не позволяющий пленнику застудиться. И среди всего этого Дерек увидел его — брата. Когда они видели в последний раз, это был ребёнок десяти лет, теперь он выглядел старше действующего графа. Ведь за прошедшие тридцать лет он постарел лет на пять, не больше, демон старательно сохранял тело носителя.
На кровати, перелистывая книгу, сидел худощавый мужчина, с длинными волосами и неровно стриженной бородой. Одежда была простая: штаны да рубашка, ноги же были босыми. А вот серые глаза горели ненавистью.
— Что-то ты рано, — хрипло сказал пленник. — Вроде ещё
