Книга Знайте русских! - Сергей Зверев

– Держитесь ближе к берегу, – распорядился Пантелей, указывая контрабандистам на кромку воды, – нечего зря светиться. И не выписывайте вы пируэты! – Он погрозил кулаком сидящим в катерах людям. – Проплыли вперед – подождали, пока я подойду. Транспортер же не так быстро двигается, как ваши моторки.

Однако максаковского жеста аборигены, очевидно, не поняли и продолжали выписывать по океану широкие круги, ожидая, когда их катера догонит тихоходный транспортер морских пехотинцев.

– Вот папуасы, – чертыхнулся старший сержант и в который уже раз склонился над картой побережья. – А это что? – поинтересовался он, ткнув грязным ногтем в небольшой островок, разделявший надвое вход в бухту, к которой и направлялся весь караван, состоящий из двух захваченных у пиратов катеров и транспортера – единственного, что осталось от малого десантного судна «Резвый».

– «Обезьяний остров», – ответил главарь контрабандистов, выслушав перевод Курочкина.

– Большой? – поинтересовался Максаков.

– Около четырехсот шагов, – перевел Григорий.

– Они что, не знают, что такое «метр»? – удивился Пантелей. – Ну, дают, папуасы. И как они только умудрились захватить наш корабль? Совсем там, наверное, ребята расслабились. Ладно, спроси, что на этом островке есть. Ну, я имею в виду людей, а не обезьян. Хотя на них посмотришь, – Максаков глянул на усохшего Агадубебе, – никакой разницы.

– Говорит, что там у пиратов обычно стоит охрана, – перевел подчиненный, – пулемет, безоткатное орудие, гранатометы, «Стингеры».

– Ого, – восхитился старший сержант, – основательно ребята подготовились. Не всякий корабль захочет соваться в эту бухточку. Если бы наш «Резвый» они подпустили метров на сто, то, пока мы сообразили бы, они из своей пушчонки столько бы дырок нам насверлили – мама дорогая! – Пантелей снова склонился над картой. – Значит, с моря к ним лезть нам не резон. Во всяком случае – днем. А ночью можно и наведаться. Так, смотрим дальше. Ну, на этой развилочке сам бог велел поставить кордон, тут даже к бабке не ходи. Это что, холм? – Максаков снова подвинул карту контрабандисту. Тот утвердительно кивнул. – Значит, и отсюда нам не подойти. Наверняка пулеметик там, а простреливается с этой горки километра на полтора-два, – Пантелей задумчиво почесал макушку. – Не такие уж они и дилетанты, эти аборигены. Вертухаев выставили конкретно. Не подступишься. Остается только одно: причалить вот здесь, – старший сержант указал место десантирования, используя кончик пули как указку, – километров за пять, и по этой прибрежной полосе леса подобраться к пиратской базе как можно ближе. Эй, макака! – Пантелей обернулся к пленному корсару, который был у морских пехотинцев за поводыря. – Посты здесь есть? – Максаков подвинул карту узнику и указал на неширокую прибрежную полосу зелени. Бывший головорез утвердительно кивнул. – А где? – На сей раз пленник пожал плечами и покачал головой в обратном направлении. – Понятно, – невесело подытожил старший сержант. – Как я понимаю, в тактике эти басурмане немного волокут, значит, и в джунглях поставили пост в нужном месте. Ладно, Агабеба, – Пантелей по-приятельски хлопнул по плечу предводителя шайки контрабандистов, – на месте разберемся. Главное, чтобы твои ребята не сдрейфили, как недавно, а то «капут» будет всем: и мне, и тебе, и твоим ребятам, и твоему роду до третьего колена. Я так понял, что эти ребята шутить не любят. Ишь, какую красоту с собой взяли, – и старший сержант любовно перебросил из руки в руку гранатомет, оставленный пиратами в одном из захваченных катеров, демонстрируя упругие мышцы. Предводитель шайки контрабандистов подобострастно улыбнулся и что-то залепетал.

– Чего он? – Пантелей обернулся к Курочкину.

– Восхищается, – перевел Григорий, – говорит, что ты – настоящий воин.

– А морские пехотинцы все такие, – высокопарно отреагировал старший сержант, – нас голыми руками не возьмешь. А мы – можем.

– И еще он интересуется, – продолжал подчиненный, – планом нападения.

– Вот же, ну, – наигранно возмутился Пантелей. – И что это он такой быстрый? Если бы я знал. На месте посмотрим. Стой, – Максаков схватил подчиненного за руку, – этого не переводи. Наплети ему что-нибудь. Мол, план операции – это военная тайна, разглашать нельзя и все такое прочее.

Григорий перевел, но старый контрабандист снова затараторил, мешая в кучу английский, итальянский и наречие местных племен.

– Говорит, – перевел Курочкин, – что тайна – это хорошо, дело нужное. Но ему ты можешь по секрету сказать. Божится своими богами, что больше никому не расскажет.

– От народ! – саркастически усмехнулся Пантелей. – Я думал, только у нас в России такие. Оказывается, и здесь то же самое. У нас мамой клянутся, здесь – местными божками. Ладно, – Пантелей снова взял в руки пулю и стал водить ею по карте, – переводи. План такой: высаживаемся, как я уже и сказал, – здесь, – пуля указала первую точку, – и перво-наперво выясняем, стоит ли еще в этой бухте наш корабль. Если «Резвый» на месте, то мы всей толпой неожиданно наваливаемся на него и отбиваем его у пиратов. А там уж с помощью корабельных установок разносим всю базу в щепки. Если же судна нет, то проходим по этой зеленой тропе, по джунглям, и всеми имеющимися силами и средствами наваливаемся на пиратский поселок и тоже разносим его в щепки. Понятно?