Следование ей напоминало игру: надо было обойти центр города, разыскивая на мостовой медные таблички с номерами. Каждый номер рассказывал историю. Игра оказалась очень кстати. Можно было не смотреть друг другу в глаза.
– Паб «Веселушка»… В этом здании Бью Нэш, знаменитый «король Бафа», разбогатевший на азартных играх, принимал высоких гостей, принцесс в том числе, – прочитал Сергей на мемориальной доске двухэтажного особняка. – Его любовница Джулиана Веселушка до сих пор появляется здесь в облике Серой Леди, проверяя, отвечает ли готовка установленным ею стандартам.
– Да уж, Веселушка, – хмыкнула Люси, разыскивая в путеводителе десятку.
Глаза жены были опухшими после ночных слез, но она снова старалась казаться счастливой. Сергей с удивлением наблюдал, как в его мягкой и с виду такой податливой Люси впервые обнаружилась та стальная основа, которую её соотечественники с гордостью называют своей британской выдержкой.
Она продолжала улыбаться. Только теперь это была улыбка приговоренного, которому накануне казни принесли заказанный им обед и пообещали показать любимый фильм. Коротенькое счастье. Не бесконечное, которого ты ожидаешь в детстве или юности, и горько плачешь, когда оно не даётся в руки. А именно коротенькое, без иллюзий и капризов. Концовка всё равно известна, но почему бы от души не порадоваться последним минутам?
Табличка с цифрой десять была вмурована в булыжники прямо под их ногами.
– А что в книжке сказано? – спросил Сергей.
– … Бью Нэш никогда не был женат, любовниц у него было множество – как грибов в лесу после дождя. Его даже называли «шлюшником», на что он отвечал: «нельзя называть шлюшником того, кто держит всего одну шлюху под своей крышей – так же, как нельзя называть сыроделом того, у кого в доме всего один кусок сыра»… И Веселушка это выносила? Наверное, тоже ему рога наставляла.
– Читай дальше, – потребовал Сергей.
– Джулиана (тут голос Люси взял торжественную ноту) оставила Нэша, но… спустя несколько лет, когда он состарился и потерял своё состояние, ухаживала за ним в этом самом особняке, давным-давно купленном им на её имя… После смерти Нэша в 1761 году Веселушка поклялась не спать с другими мужчинами. Она доживала свои годы отшельницей в дупле огромного дерева....
– М-да, повезло парню, – заметил Сергей.
– Я всегда буду твоей Веселушкой, – воодушевилась жена. Она изо всех сил старалась верить собственным словам. – Плохое уйдёт, Серёжа! Вот увидишь, мы будем счастливы… Ты слышал когда-нибудь такое – «у души не будет радуги, если в глазах не было слёз»?
– Впервые слышу, – вяло отозвался Сергей. Его мысли были далеко.
– Это старая индейская поговорка, – объяснила Люси.
Мимо них прошла многодетная, вульгарно одетая мамаша с торчащим надо лбом одиноким бигуди. Она толкала перед собой багги с двойняшками и одновременно громко отчитывала семенившую рядом дочку. Люси с завистью посмотрела ей вслед.
– Знаешь, только что поняла, что я, со своими дипломами и иностранными языками в подмётки не гожусь вот этой тётке.
– Почему? – впервые рассмеялся Сергей.
– Она живет по законам природы, рожает, не мороча себе голову. И правильно делает, потому что эти законы мудрее любого из нас… А у меня только один ребёнок. Всё откладывала, всё время мне что-то мешало… И ещё страшно жалею, что не обвенчались с тобой. Может, всё иначе бы сложилось…
Её веснушки, которыми он когда-то восхищался, обещая перецеловать все до единой, проступили на лице.
– Серёжа, я ведь ехала сюда с настроением make it or break it и надеялась хоть на какой-то знак. А ты?
Сергей не успел ответить – у него зазвонил мобильник, и Люси, осёкшись, расстроенно наблюдала, как муж суетливо достаёт его из кармана, смотрит на имя звонящего так, словно это главное имя на земле, и, отойдя в сторону, тихо разговаривает.
– Это, конечно, была Маша, – с болью констатировала она, когда он вернулся.
– В данном случае неважно, – отвёл Сергей глаза. – Бабушка в реанимации, у неё инфаркт.
7.
”В комиссию по Чистке партии
От Гр. (Фамилия неразборчива) Домны Мефодьевны
Заявление.
Ставлю в известность Комиссии по Чистке партии о том, что Грошунин ругает советскую власть, а во время разговоров с женой Грошунина последняя сообщила мне о том, что её муж прячет дома оружие и на днях разбил бюст Товарища Сталина.
В чём и расписуюсь. Домна Мефодьевна (Фамилия неразборчива)”
Грошунина даже не арестовали. Возможно, друг-чекист дядя Юра помог ему. Пришедшие с обыском энкэвэдэшники оружия не обнаружили, а завёрнутый в газету разбитый бюстик Сталина при внимательном рассмотрении оказался осколками свиньи-копилки. Красного директора спасло ещё и то, что он в Москве почти не жил, много времени проводил в своем подмосковном хозяйстве…
«Как я ненавижу, когда палец химозы начинает медленно двигаться вниз по списку и приостанавливается в самом начале, где «В» и «Г». Я в этот момент впиваюсь ногтями в коленку и глаза закрываю. Сегодня она опять выкрикнула мою фамилию, и я потащилась к доске… Вова Римаков подсказывал, и я кое-как отбарабанила. И зачем мне эта химия, если я собираюсь посвятить жизнь филологии?
После школы играли с Лидой на чердаке. Я показала ей (жирно зачеркнуто). Она сразу устроила целый допрос: откуда взяла и есть ли в нём (зачеркнуто). Я всё рассказала и спросила, хочет ли она со мной дружить после этого. Она долго молчала, потом сказала, что папу ведь не забрали, значит он не враг народа. Я её предупредила, что если (жирно зачеркнуто) пропадёт, то значит, это она проболталась о тайнике, и взяла с неё клятву, что она …»
Домну с семьёй вскоре отселили, вся трёхкомнатная квартира перешла к Грошуниным. Они, хотя и перетащили в освободившуюся комнату кое-какую мебель, не спешили осваивать новое пространство. А потом и вовсе сдали комнату. Лида об этом не знала. Её испугал приход двух незнакомых мужчин, когда она сидела у Аси.
– Ну, здравствуйте, барышни, – с улыбкой обратился к ним тот, который вошёл первым, он только что по-хозяйски открыл дверь Грошуниных своим ключом.
– Дядя Юра, здравствуй! – приветливо откликнулась Ася. Она хорошо знала мужчину.
– Уроки как следует делаем? Без ошибок? Кляксы не ставите? Правильно! Стране нужны отличники.
Мужчины, не останавливаясь, прошли в прежде принадлежавшую Домне комнату и сразу закрылись там. Они мимоходом посмотрели на Лиду, и она вся сжалась под их холодными проницательными взглядами.
– Не бойся, это папин друг, он из НКВД, – шепнула ей Ася. – Мы ему комнату сдаём, он только для работы сюда приходит, нас совсем не беспокоит…
Лида всё больше завидовала Асиной отдельной комнате и телефону. Она тоже хотела добиться успеха
