Рэм фыркнул.
— Если бы к отцу пришли и сказали: «Мы вам стулья хотим поменять» — он послал бы всех далеко-далеко!
Вторую мысль он озвучивать не стал.
Отец не был ни центристом, ни конфедератом. А что если к нему и в самом деле пришли, хотели заставить выступить на стороне конфедератов, а он отказался менять убеждения? И тогда его вместе с семьёй?..
Но почему юрист продолжал охотиться на Рэма? Ведь уничтожив отца, он отомстил достаточно?
— Сложно всё это, — сказал Рэм. — В жизни — сложно. А со стульями как-то уж больно примитивно выходит.
— Ну не так уж и примитивно, — улыбнулся Дерен. — Вот представь, что эта комната — твой мир. И вдруг тебя просят сменить стулья. Ты вносишь чужие стулья — тесно, выносишь свои — жалко. Оставил — соседи говорят, а почему ты не с нами? И вот весь твой мир сводится к тасканию стульев. Пока не придут те, у кого есть оружие, не переломают всю твою мебель. И вот это уже война.
— Это ты к тому, что не надо менять мебель, если она кому-то не нравится?
— Это я к тому, что в твоём доме должно быть что-то поважнее стульев. Ты поел? Пойдём. Надеюсь, устройство двойки тебе знакомо лучше, чем теория стульев.
В шлюпке Дерен сел слева, и Рэм растерялся, услышав команду «принять управление».
— Я же на месте второго пилота?…
— А какая разница? — спросил Дерен и активировал пульт, передав управление второму пилоту. — Представь, что меня убило.
Рэм возмутился в душе: ну и шуточки.
Проверил, как его слушается пульт и улыбнулся невольно. Да, доступ был полный, можно было даже стрелять.
Пока чтобы порулить, Рэму требовалось разрешение Дерена. Он не проходил предполётного медицинского контроля, его параметры ещё не были внесены в навигационную базу корабля.
Но с разрешения Дерена он мог сейчас делать всё.
А всё ли?
В чём же подвох? Он покосился на пилота, лениво откинувшегося в ложементе.
Ведь точно же хочет где-нибудь подловить!
Стоп. Они на планете экзотианского подчинения. Имеет ли он право лететь, куда вздумается, или должен сначала запросить разрешение местных систем контроля?
Рэм активировал окно связи и действительно увидел незнакомые обозначения.
— А мы вообще можем свободно передвигаться в воздушном пространстве Кьясны? — спросил он. — Или нам надо разрешение?
— Хороший вопрос, — улыбнулся Дерен. — Теоретически Администрат Кьясны разрешает «Персефоне» транзитные перемещения. Но милостью эрцога Локьё над Кьясной висит сейчас секторальный патруль. И запросить коридор для передвижения будет вполне разумно. Действуй.
Рэм кивнул и запросил подтверждение коридора.
Ему ответила автоматика, одобрив запрос.
А потом вдруг над панелью возникло лицо связиста в чужой форме:
— А ты кто? — спросил он, разглядывая Рэма. — Почему не знаю?
— Мой новый второй пилот, можешь добавить в базу, — с улыбкой отозвался Дерен.
Связист узнал его и тоже расплылся в улыбке.
— Вальтер, привет. Долго там командующие тусоваться будут?
— Привет. Нам пока отбоя не дали.
— Ясно. Перетирать будут. Теперь вообще непонятно что ждёт бедный Юг.
— Почему — непонятно? — Дерен говорил уверенно и спокойно, словно бы знал что-то, неизвестное связисту. — Юг Содружества и Юг Империи объединятся. Север Империи либо утрётся, либо начнётся война между Севером Империи и объединённым Югом. Северные земли Содружества становятся заложниками в этой кровавой игре. Видимо, это и перетирают.
— А Э-лай? — спросил связист.
— Э-лай переобуется на лету. Он уже разорвал контракт с имперским Севером.
— Значит… — голос связиста дрогнул. — Мы будем воевать теперь на одной стороне? Мы с вами?
— А чем мы заняты последние два года? — удивился Дерен.
Связист замолчал.
Рэм решил, было, что он отключился, но маячок горел. Потом связист произнёс: «Спасибо», — и соединение погасло.
Нет, скорее всего, он знал, о чём говорил Дерен. Но не смог свести факты и сформулировать очевидное.
И это, очевидное, потрясло его, как и Рэма, который был не в курсе политической игры.
«Значит, мир? — думал ошарашенный пацан. — Настоящий? И все молчат?»
Он искоса глянул на Дерена и прикусил губу. Он не знал, как спросить.
— Риски большие, — пояснил пилот, не дожидаясь вопроса. — Командующие советуются. Им сейчас нужно смягчить последствия этого решения. Под удар попадут не только северные земли Содружества, но и те южане, кто сейчас оказался на Севере по торговым или иным делам.
«Точно! — осенило Рэма. — Если начнётся война с Севером, все эти бедные люди внезапно станут врагами!»
— Они погибнут?
— Скорее, станут заложниками и предметом торга. Стартуй.
— Но… — Рэм замялся. Разговор со связистом отвлёк его. — Я не понял, можно нам передвигаться свободно или нет?
— Можно, — кивнул Дерен. — Классический старт спиралью. Выход на низкую орбиту в коридоре над планетарным транспортом. Потом виток по высокой орбите. Покатай меня.
Мир… Что это значит, когда из твоих шестнадцати лет — восемь — идёт война?
И что теперь? Спецон расформируют? Или у него теперь наоборот начнётся его настоящая работа — разгребать последствия долгой войны?
Вот же дурак! Мир! А он испугался, что воевать будет не с кем…
Рэм послал шлюпку к облакам на домагнитке — мягко, почти невесомо. Сориентировался в воздушных коридорах и начал плавно, по спирали, набирать высоту.
Мир внизу был необыкновенно красив. Мир…
Дерен не мешал ему. Он задумчиво смотрел на обзорную панель, куда навигационная машина проецировала сейчас грандиозную панораму облаков.
Рэм выполнил в воздухе все фигуры, что знал, вышел на высокую орбиту. Поразился количеству своих и чужих кораблей, висящих над Кьясной.
Он изредка косился на Дерена, но тот лишь задумчиво улыбался чему-то. И Рэм успокоился.
Он менял углы ускорений, привыкая к шлюпке, а наигравшись со скоростями, вывел энергию на щиты.
Скорость тут же начала расти, словно сама собой. В условиях множественных моментов масс это было небезопасно, и Рэм поляризовался, гася скорость.
Он даже не подозревал, что с висящих над Кьясной кораблей за ним следило сейчас с полдюжины дежурных навигаторов.
Они пытались сообразить, что творится со шлюпкой, но молчали. И только когда энергия маленького судна вдруг пошла на щиты — рука навигатора «Леденящего» дёрнулась.
