сильно обуглилось от огня Пиромана. Солдаты от вспышки потеряли ориентацию, но это ненадолго. Пора двигаться дальше. Силен побежал.
Теперь все зависело от того, насколько близко он от края облавы. У него две раны, правое плечо и левая рука. Обе легкие, но кровоточат и будут мешать драться. Если придется бежать дольше десяти-двадцати минут, то все напрасно, он труп.
Но спустя пять минут его вынесло на пятерку настороженных северян. Двое были вооружены мечами, двое боевыми топорами и один арбалетом. Времени не было, Силен со всех ног побежал к арбалетчику. Вот тот поднял оружие, вскинул к плечу. Время. Силен бросился на землю, перекатился, пропуская болт над собой, и воткнул свой гладиус, зажатый в левой руке, в пах арбалетчика. Вытаскивать меч времени не было, выхватив из ослабших рук арбалет, Силен побежал дальше. Он миновал оцепление и выскочил на поляну. Вдалеке, на расстоянии около двух с половиной километров виднелись стены Каллимара.
Стены были на северо-востоке. Боги, его почти загнали на юг! И это при том, что в конце он шел на северо-запад. Швырнув как можно дальше от себя арбалет, Силен из последних сил побежал в сторону городской стены. Была видна имперская дорога на Майн и Врата Императора, южные ворота Нижнего города. Маг его с такого расстояния уже, скорее всего, не достанет. У Кинетиков плохо получается стрелять своими зарядами точно на расстояние больше двадцати-тридцати шагов. Остается опасаться только лучников и арбалетчиков. Вряд ли они рискнут на виду появиться из леса, но пока меткий выстрел мог его достать. «Накаркал!» – зашипел Месть. Рядом с ногой Силена в землю воткнулся арбалетный болт.
Он заметался, думая только о том, как сбить лучников, и сам не заметил, как почти добежал до ворот. Створки, открываемые наружу, были закрыты. Он подбежал к калитке и, опершись на нее, обливаясь потом и сглатывая вязкую слюну, начал барабанить в нее. Через пару минут открылось окошко, из которого высунулся арбалет.
– Силен, центурион-палм третьей манипулы третьей когорты! Был в разведке на востоке с отрядом новичков! Наткнулись на северян, вырвался только я! – скороговоркой пролаял Силен.
Наконец легионеры разглядели нашивки разведчика, поняли, что он один перед калиткой. Небольшая, окованная полосами железа с двух сторон дверь из цельного дуба распахнулась, и Силен рухнул на руки двух удивленных легионеров.
Спустя всего час с небольшим Силен, перевязанный кое-как солдатской рукой, докладывал легату Амброзию в штабе легиона в Маленьком городе.
– На нас вышли два разведчика легиона «Лев». Они были ранены. Спустя полчаса наша стоянка уже была атакована четырьмя десятками северян. Нам удалось отбросить их, но потери были большими. В моем отряде были преимущественно новички, шесть палмов. Убив двенадцать, мы потеряли почти два десятка, в том числе одного из разведчиков «Льва». Начали отступать, но нас загнали в засаду. Ушел только я и второй разведчик. Его ранило в следующей стычке. Пытался вынести его, но не удалось. Дальше прорывался один. Ребят обложили знатно, по лесу было рассеяно чуть ли не полтысячи северян, некоторые отряды шли с поддержкой магов. С одним я столкнулся и еле унес ноги.
Силен показал бинты на левой руке. Легат нахмурился и сказал:
– Сынок, я понимаю, что тебе пришлось нелегко. Я тебе гарантирую Железный крест за храбрость в бою с превосходящими силами. Но что сказали разведчики легиона «Лев»?
– Да. Новости. Все плохо. Очень. Легиона больше нет. – Кто-то резко вздохнул, но Силен, не обращая на это внимания, продолжил: – Они шли навстречу армии Герики. Встретили отряд из баронских дружин, около пяти тысяч. Авангард с ходу принял бой и прижал их к реке. Вроде бы к Быстрой, притоку Меридиана. Подтянулись основные силы, и началось избиение. Вот только по ходу сражения с севера подошли еще десять тысяч дружинников и пятнадцать тысяч северян. На сей раз к реке прижали легион. Снайл, прими его Один, говорил, что дружинники из тех первых пяти тысяч пробовали прорваться, их не пустили и опрокинули в реку. Вот только на следующий день также в реку опрокинули легион. Всего за три часа. Ребята ушли рекой. Так многие пытались, но на Быстрой опасные течения. Из их палма добрались только они, из соседнего – никого.
Силен прокашлялся в полной тишине.
– Думается мне, ребят так обложили, чтобы они не донесли весть о разгроме до нас. Если бы не наш отряд, с ними столкнувшийся, через три дня двадцать, а то и двадцать пять тысяч подошли бы неожиданно с востока. Стена у Нижнего города длинная, могли бы и не удержать.
В штабе все так же царила тишина.
– Забудь о Железном кресте. Завтра получишь Звезду Империи. Боги, парень, да если бы не ты… Говоришь, им идти еще три дня?
– Так полагал Снайл, а он был опытным разведчиком. Ему стоит верить. Жаль, не удалось его вытащить.
– Отставить! – вскричал легат. – Ты вытащил главное – весть о наступлении и свою голову. Во время штурма такие отчаянные ребята пригодятся. Вот что, принимай всю свою манипулу. Ты солдат до мозга костей и смел до безрассудства, мне это нравится!
«О да, мы такие!» – довольно мурлыкнул Месть. Похоже, только он один во всем штабе сохранял оптимизм. Защищать Маленький город с мизерной стеной для обстрела и одними воротами от двадцати тысяч это несложно. А вот защищать стены всего Нижнего города с тремя воротами и десятком лазов контрабандистов… Да и о Маленьком городе забыть нельзя. Новости хуже не придумаешь. Не верится, что был разбит целый легион. А другой такой же легион теперь должен защищать город, набитый до отказа жителями и беженцами. Это будет нелегко.
«Многие погибнут», – пожаловался Милосердие. «Главное, чтобы не все». – Это была самая оптимистичная мысль, какую смог выдавить из себя Силен.
Интерлюдия IV
Любовь к скульптуре
Кариан был уже давно влюблен в Летту. Только вот как ей в этом сознаться? Она первая красавица деревни, знахарка, которая учится важному умению у своей слабой здоровьем бабки. А он просто простофиля-лесоруб!
Эх, не собрать ему нужное приданое, и родители не помощники. Знают, что на него положила глаз Авдовья, дочка мельника. Да на ней самой вместо осла можно пять мешков зерна али муки тащить! И даже не вспотеет. А родителям все равно, главное, можно денежки себе выколотить.
Благо Кариан знал, что нужно сделать. Охотники болтали между собой, что уже год как в их Восточном лесу появилась одна избушка. Поселилась там настоящая ведьма. Она молода, но пугает до ужаса. Говорили, что если правильно попросить, то она может выполнить любое желание! Главное, попросить правильно.
Кариан думал об этом уже несколько недель. И наконец решился. Найдя одного из охотников, выспросил у него путь к ведьме и отправился туда.
Изба эта стояла на небольшой опушке, кажется, раньше она принадлежала какому-то старому охотнику. Пару десятков лет простояла, забытая всеми, и вот теперь выглядела совсем по-другому. Сруб и доски стен казались свежими, будто построили избу на прошлой неделе, а не лет сто назад. Крыша тоже перестелена. За избой виднеется сад и огород. Кариан хмыкнул и хотел было подняться на крыльцо, но заметил рядом с ним столбик с колокольчиком. Дернул за веревку, привязанную к язычку, и раздался нежный мелодичный перезвон.
Пару минут ничего не происходило, а потом из сада вышла женщина чуть старше Кариана. Она была одета в алые одежды, кажется, из шелка, лесоруб сперва даже не поверил своим глазам. Волосы повязаны платком, а глаза завязаны лентой все из того же ярко-алого шелка. Выглядела женщина от этого весьма пугающе.
– Я тут эта… Явился испросить у тебя, ведьма…
– Называй меня Великая Госпожа, смертный. – Голос был низкий, с хрипотцой.
– Да, да… Ну, эта, Великая Госпожа, я бы хотел попросить у тебя руку Летты! – промямлил Кариан. И тут понял, какую глупость сморозил. Охотники ведь предупреждали, просить нужно правильно. Попросит руку, а эта ужасная баба в шелках ему руку и отдаст! Леттину руку. Вот будет кошмар-то! – Нет, нет!
