— Мсье Ордегри, а вы уверены, что мою «тойоту» нужно чинить? Она же на ходу! Вы сами-то ее смотрели? — Мои вопросы вызвали всеобщее замешательство.
— Нет, но внучка сказала...
— Мсье Ордегри, действительно, взгляните сами, — поддержал меня Игнасио, — может, правда, все не так безнадежно.
Милый мой, с благодарностью подумала я, конечно, не безнадежно! Только не расслабляйся, Мари Люно, тут же одернула я себя, главное, чтобы ты села в свою машину.
— Эй, дед! — Из-за дома со стороны сараев показалась Лауренсья с перепачканными по локоть руками. — Все классно, я нашла не только шрусы для «тойоты» но и совсем новую коробочку для «хаммера»!
Конечно, классно, подумала я, ты очень вовремя, дорогуша! Сейчас я тебя выведу на чистую воду, золота она захотела!
— Хорошо, что ты пришла, Лауренсья, — сказала я, не дав никому вставить и слова, — мы как раз собирались с мсье Ордегри посмотреть, нужен ли ремонт «тойоте», ты и покажешь, какие там неполадки. Пойдемте, мсье Ордегри! — Я даже потянула его за руку, что в общем-то обычно мне не свойственно.
— Мы сейчас, парни, — сказал тот, вставая. — Мы быстро.
— Не нужно, дед! — переполошилась Лауренсья. — Я сама справлюсь, Билли и Хулио помогут.
Я невольно взглянула на балкон, но Билла и Хулио, как я и ожидала, там уже не было.
— Педро, пойдем с нами, — позвала я, — ты лучше меня разбираешься в машинах.
— Да куда вы все собрались! Дед, ну скажи ты им, что я классный механик!
— Помолчи лучше, клиенты хотят, чтобы посмотрел я! Не могла до сих пор загнать машину на яму! — прикрикнул на внучку мсье Ордегри. — Тащись теперь на край света!
И мы втроем направились в ту сторону, где за домом и рощей, судя по всему, все еще посреди дороги стояла моя «тойота». Лауренсья тоже шла за нами, продолжая уговаривать деда поверить ей на слово.
Теперь у меня, да, похоже, и у остальных больше не было сомнений в том, что она лжет. Но неужели она способна лгать родному деду? Неужели она в сговоре с Биллом, Хулио и их загадочным хозяином? И тоже собирается «поприветствовать» нас, когда мы найдем золото? Даже деда?..
В двух шагах от машины Лауренсья предприняла последнюю попытку не подпустить нас к ней, а я невольно обернулась. Конечно, от дома за нами следовали Марега и Игнасио, а также Хулио и Билл. Но Педро был рядом, и я не боялась ничего!
— Подождите, мсье Ордегри, — произнесла я твердо, совсем как вчера Игнасио, когда распределял комнаты. — Сначала я сама сяду за руль и скажу вам, если мне что-то не понравится. — Я взглянула на Педро, тигриная улыбка выражала одобрение и восхищение.
Я смело протянула руку к дверце, вдруг подумав, как же я открою ее без ключей, однако дверца открылась, ключи с дурацким прокатным брелоком в виде улыбающейся Эйфелевой башни висели в замке зажигания. Но ведь они были в моей сумке, которую я оставила в архиве, а сейчас она валялась на сиденье... Откуда она тут взялась? — успела удивиться я, прежде чем осознала, что с заднего сиденья в меня направлены два пистолета, которые держит в руках... Гарри!!!
— Не двигаться! — заорал он.
Но это было явно лишнее, потому что я и так обмерла. Я никогда в жизни не видела оружия так близко, я вообще никогда не видела оружия.
— Сволочь! Гадина! Предательница! — нечеловеческим голосом вопил Гарри.
Последнее никак не могло относиться ко мне...
— Я перестреляю всех! — Он пробкой выскочил из машины, прижался к ней спиной и навел один пистолет на меня, другой еще куда-то...
— Тише, Гарри, — пробасил Педро.
— Гарри, миленький, я не виновата, клянусь! — хрипло визжал баритон Лауренсьи.
— Ты меня предала, ты всех привела сюда!
Раздался выстрел, потом еще один.
— Подонок! — вскрикнула Лауренсья. — Что тебе сделал мой дед! Дедушка, ты цел?
— Ни с места! — Гарри выстрелил снова.
— Спокойно, сеньорита, — прошептал Педро и попытался прикрыть меня собой.
— Не двигаться! Я сказал, не двигаться! — рыкнул Гарри.
— Успокойся, Гарри. Никто не двигается, — выплыл из тумана голос Мареги. — Пожалуйста, успокойся. Все под контролем. Клянусь.
— А тебя я убью первым! Предатель! Я так и знал, что вы без меня спарились, умники! Но я буду медленно убивать тебя, док, а потом убью Риччи. Возьми его, Билл. Прострели ему ногу чтоб не сбежал.
Кто такой Риччи? — краем сознания слабо отреагировала я. Здесь нет Риччи...
— Билл! Не смей! Ты понял меня? Не смей! — Это приказал Игнасио.
У меня все плыло перед глазами, а нацеленный на меня блестящий пистолет увеличивался в размерах с каждой секундой.
— И ты послушаешься его, Билл? Ты? Ты струсил? — рычал Гарри. — Я сам прикончу тебя!
Но выстрел раздался где-то сзади.
— Целься лучше, Биллито! — насмешливо хмыкнул Гарри. — С трех метров не можешь попасть в этого ублюдка!
— Маноло! Довольно! — снова услышала я голос Игнасио.
А кто такой Маноло, почему Маноло?..
— Брось оружие. Мы не в тире.
— Сеньорита, у хозяина тоже пистолет, не бойтесь, — еще тише прошептал Педро, но Гарри все равно услышал.
— Заткнись! Я сейчас вышибу мозги этой шлюхе! Что скажешь, дорогой кузен?!
Дуло пистолета выросло до устрашающих размеров. Я закрыла глаза. «Кузен»... Кого он называет так? Риччи, Маноло... Раздался выстрел. Ты сейчас умрешь, Мари Люно, какая разница, кто чей родственник?..
— Нет! — закричал Марега, срываясь на фальцет.
— Молодец, Билл!
— Оставь доктора в покое, Маноло. А ее, если хочешь, пристрели, — холодно произнес Игнасио. — Только тогда ты не найдешь золото.
— Почему? Дневник-то у тебя. Тебе тоже недолго осталось, малыш Риччи!
— Кроме нее, никто не может прочитать дневник. На, возьми, попробуй. Да опусти ты пистолет, Хулио. Ты все равно не сможешь прикончить бабу. И отнеси дневник Маноло. Ну, кузен, убедился?
Боже, Гарри, которого Игнасио называет почему-то Маноло, его кузен! А Гарри называет его Риччи...
— Читай, дура! — Гарри по-прежнему грозил мне пистолетом, а Хулио развернул перед моими глазами дневник Бонвояжа.
— Читай, Мари! — крикнул Игнасио. — Скорее, все ждут! Педро, поверни сеньориту лицом ко мне! Педро, она может сбежать.
Если бы я могла сбежать! Мерзавец! Он же издевается надо мной, а я, какая я дура, опять купилась на красивую физиономию... Педро как пушинку поднял меня и опустил на землю, оказавшись между мной и Гарри. Хулио опять подсунул мне дневник. Но я не могла читать, строчки разбегались.
