вот как полагал
И льстился:
Ужли и впрямь, что ум слонов
На ум не наведет ослов?
Однако, как совет открылся,
Дела совсем другим порядком потекли:
Ослы слонов с ума свели.
КОНЬ ВЕРХОВЫЙ
Верховый гордый Конь, увидя Клячу в поле
В работе под сохой,
И в неге не такой,
И не в уборе, и не в холе,
Какую гордый Конь у барина имел,
С пренебрежением на Клячу посмотрел,
Пред Клячею крестьянскою бодрился
И хвастал, чванился и тем и сем хвалился.
«Что? — говорит он Кляче той.—
Бывал ли на тебе убор когда такой,
Каков убор ты видишь мой?
И знаешь ли, меня как всякий почитает?
Всяк, кто мне встретится, дорогу уступает,
Всяк обо мне твердит, и всякий похваляет.
Тебя же кто на свете знает?»
Несносна Кляче спесь Коня.
«Пошел, хвастун! — ему на это отвечает.—
Оставь с покоем ты меня.
Тебе ль со мной считаться
И мною насмехаться?
Не так бы хвастать ты умел,
Когда бы ты овса моих трудов не ел».
ОСЕЛ-НЕВЕЖА
Навстречу Конь Ослу попался,
Где путь весьма тесненек был.
Конь от Осла почтенья дожидался
И хочет, чтоб ему дорогу уступил;
Однако, как Осел учтивству не учился,
И был так груб, как груб родился,
Он прямо на Коня идет.
Конь вежливо Ослу: «Дружок, посторонися,
Чтоб как-нибудь нам разойтися,
Иль дай пройти мне наперед».
Однако же Осел невежей выступает,
Коню проходу не дает.
Конь, видя это, сам дорогу уступает,
Сказав: «Добро, изволь ты первый проходить.
Я не намерен прав твоих тебя лишить
И сам тобою быть».
БОГАЧ И БЕДНЯК
Сей свет таков, что кто богат,
Тот каждому и друг и брат,
Хоть не имей заслуг, ни чина
И будь скотина;
И кто бы ни был ты таков,
Хоть родом будь из конюхов,
Детина будешь как детина;
А бедный, будь хоть из князей,
Хоть разум ангельский имей
И все достоинства достойнейших людей,
Того почтенья не дождется,
Какое богачу всегда уж воздается.
Бедняк в какой-то дом пришел,
Который ум и чин с заслугами имел;
Но бедняка никто не только что не встретил,
Нижé никто и не приметил,
Иль, может быть, никто приметить не хотел.
Бедняк наш то к тому, то к этому подходит,
Со всеми разговор и так и сяк заводит,
Но каждый бедняку в ответ
Короткое иль да, иль нет.
Приветствия ни в ком бедняк наш не находит;
С учтивством подойдет, а с горестью отходит.
Потом,
За бедняком,
Богач приехал в тот же дом,
И не имел богач сей ни заслуг, ни чина,
И был прямая он скотина.
Что ж? богачу сказать нельзя какой прием!
Все стали перед богачом,
Всяк богача с почтением встречает,
Всяк стул и место уступает,
И под руки его берут;
То тут, то там его сажают;
Поклоны чуть ему земные не кладут,
И меры нет как величают.
Бедняк, людей увидя лесть,
К богатому неправу честь,
К себе неправое презренье,
Вступил о том с своим соседом в рассужденье.
«Возможно ль,— говорит ему,—
Что так людей богатство ослепляет!
Достоинствы того, кто беден, помрачает,
А кто богат, того пороки прикрывает.
Куды как это огорчает!»
«Дивишься ты чему! —
Другой на это отвечает.—
Достоинств ведь взаймы не ищут никогда,
А денег завсегда».
ВЕЛИКАН И КАРЛИКИ
Купались карлики. К ним великан пришел,
Который тож хотел
Купаться.
Да видит, для него река
В том месте, где они купаются, мелка.
Их спрашивать и добиваться:
Не знают ли, где глубина?
«Поди туда,— ему сказали,—»
Вот там она».
И место указали.
Однако же река
Для великана все мелка,
Чтобы купаться.
Еще у них он добиваться.
«Ну говорят, так там такая глубина,
Что не найдешь и дна!
Мы через это место плыли».
Но всё, где карлики и дна не находили,
Вброд переходит великан.
Иному и в делах лужайка — океан.
ВОЛЧЬЕ РАССУЖДЕНЬЕ
Увидя Волк, что шерсть пастух с овец стрижет,
«Мне мудрено, сказал, и я не понимаю,
Зачем пастух совсем с них кожу не дерет?
Я, например, так я всю кожу с них сдираю,
И то ж в иных дворах господских примечаю,—
Зачем бы и ему не так же поступать?»
Слон, волчье слыша рассужденье,
«Я должен,— говорит,— тебе на то сказать:
Ты судишь так, как волк; а пастухово мненье —
Овец своих не убивать.
С тебя, да и с господ иных примеры брать —
Не будет наконец с кого и шерсть снимать».
ЖЕЛАНИЕ КАЩЕЯ
«Вот эту б тысячу мне только докопить,
А там уж стану я довольствуяся жить»,—
