— Хе, — усмехнулся конунг сияя ещё больше, но пока не прыгая от радости.
А вот Брунгильда уже была готова попрыгать на трупах моих обидчиков.
— Миранда не рабыня! Она валькирия, как и все мои сёстры! — Заявила она, вскипая, и готовая броситься на Магнуса, несмотря на численное превосходство местных.
Видимо, к силе духа прибавляло, что нас не обезоружили при входе во дворец, вероятно считая, что три женщины не представляют особой опасности.
— Валькирия Брунгильда, остерегись! Желаешь оспорить права конунга? — Прогремел один из приближённых воинов Магнуса.
— Права нет! Рабство сестры да! — Выпятила грудь валькирия.
Конунг, что сидел примерно в метр выше уровня пола, где стояли мы, усмехнулся и нагнулся в нашу сторону с заинтересованным видом.
— Тебе известно, ярл Брунгильда, что не сумев оспорить право, ты либо умрёшь, либо станешь моей рабыней. И твои воины станут моими воинами, — произнёс конунг тонким, полу — женским таким тембром.
Я прыснула со смеху, но быстренько закашлялась. Надо отдать должное, никакой ломанной речи, будто сам он с юга.
— Да как ты посмела, рабыня! — Топнул ногой конунг, заметив насмешку.
Где — то неподалёку звякнули цепи. Я сглотнула слюнку и быстро настроилась на серьёзный лад.
— Извините, что вмешиваюсь в серьёзный разговор, о великий конунг Севера, — начала я, продрав горло. — Но где обещанный суд?
— Я — суд! — Рявкнул Магнус пискляво.
Я едва сдержала смех.
— В том смысле, что нужно ведь определить мою вину, где я там провинилась, и что мне грозит?
— Ты убила сорок семь воинов! И обокрала меня на двадцать тысяч гульденов! И вопрос лишь в том, дерзкая девка, как убить тебя, с пытками, или сразу голову срубить, чтобы не болтала!
— А, ясно, — поникла, и тут же воспряла. — А вам, о великий король…
— Да заткнись ты уже! — Перебил один из приближённых, но конунг отмахнулся, мол продолжай.
— А вам, о величайший король Севера, — продолжила любезно. — Не показалось странным, что я убила почти полсотни воинов? Быть может я великий воин, который завоевал славу на Юге и начал завоёвывать на Севере?
— Вот — вот, — прогнусавила Брунгильда. — Она уже и гигантского тролля голыми руками, и паука размером с лошадь…
— Да это мелочи, тс, — перебила я и снова обратилась к главному варвару: — Быть может мы слышали об охотнице Миранде? Той, что освободила вашу ненаглядную Изенгильду. Кстати, где она?
— Не надо в моём присутствии об этой гнусной рабыне! — Прогремела внезапно очнувшаяся королева!
Я прикусила язык, переваривая сказанное. Изенгильда — свет Севера не принцесса?!
Конунг закрыл ладонью лицо. А его приспешник выдал:
— Та, о ком ты говоришь была дочерью покорённого конунга Олава. И теперь является рабыней, как и покорённый воин Миранда.
— Я готова оспорить право! — Воскликнула Брунгильда решительно. — Кто будет биться со мной?
— Эй, а может я сама оспорю право? — Притормозила я подругу. — Давайте, прикончу вашего лучшего воина и дело с концом? Потом поговорим уже о деле.
— Рабыня не имеет прав! — Воскликнул приближённый конунга.
— Да вы просто боитесь, — прыснула я. — Нет ни одного воина, кто в честной схватке мог бы меня одолеть. Готова спорить.
Конунг посмотрел на меня с подозрением. В зале повисла гробовая тишина. Но в какой — то момент кто — то из крайних слева варваров пукнул. Вышел такой коротенький пук, словно шлепок. Дальше варвар, видимо, опомнился и сжал булки сильнее.
— Хорошо! — Согласился конунг и стал озираться на приближённых.
— Э, не! — Раздалось из — за кулис.
И на сцене появился… чёрт бы его побрал Дэсад!
Маркиз вышел в шкурах с холёной мордой слегка прихрамывая и опираясь на костыль. Он не был закован, из его задницы не торчал кол. Ему даже парик оставили! Он что, гость?!
— Ты её знаешь?! — Насторожился конунг.
— Более, чем хотелось, и в некотором роде менее, мой лорд, — выпалил Дэсад.
— И что же? — Приподнял бровь Магнус.
— Боюсь, что Миранда может и одолеть здесь любого. Но на счёт честности схватки, не уверен, — залепетал маркиз с ухмылкой и добавил: — Быть может, великий конунг желает хорошо развлечься? Заодно и наказать вероломную рабыню, как следует.
— И что ты предлагаешь? — Глаза конунга горели.
Неужели они спелись?!
— На сколько я осведомлён о ваших традициях, выбор оружия может быть и за конунгом, как ответной стороной спора. Посему предлагаю выбрать бой без оружия. И без доспехов, а точнее без одежды. Но чтобы дать шанс Миранде выбрать не из числа мужчин, это было бы не интересно. Предлагаю выставить против неё Изенгильду.
— Она не станет, эта непокорная тварь! — Взвился король.
— Станет, ваше величайшее величество, — со злорадством продолжил маркиз. — Если на кону будет её свобода, она будет драться, как миленькая.
— Никакой свободы этой шлюхе! — Снова подала голос королева, и конунг вновь закрыл лицо рукой.
— Тогда просто посмотрим на борьбу голых дев, — махнул рукой маркиз.
Зал взорвался одобрительным гоготом. Магнус поднял руку вверх, и все замолчали.
— Твои идеи, южный ярл нравятся мне, — пропищал конунг. — Мы устроим схватку рабынь. Но воина, что будет биться за меня, я выберу сам! Возможно это будет Изенгильда, а возможно нет!
— Но конунг, — надавила королева.
— Я ещё не решил, — прошипел подкаблучник.
Я посмотрела с укором на Дэсада, сияющего от счастья. Извращенец на этот раз превзошёл себя. Как же хотелось расцарапать эту наглую рожу, которая отчасти добилась, чего хотела. Увидит теперь меня обнажённой и спустит за шторкой.
Затем я взглянула на Брунгильду, которая невольно стала участницей сей авантюры. Если бы я захотела, то легко бы свалила отсюда, устроив потасовку. Но что бы тогда стало с валькириями?! Вот почему я — одиночка, которая изо всех сил старается ходить на все дела одна! Потому что могу следить за и держать в сохранности лишь свою шкуру! И как так случилось, что я успела прикипеть к дикаркам?!
— А меня вообще кто — нибудь спросит? — Возмутилась неожиданно для всех я. — Между прочим я девственно чистая дева с непоруганной честью. А вы меня голышом хотите на какую — то борьбу? А если мне там лоно порвут или ещё чего хуже? Ладно маркиз уже давно упал в моих глазах. Конунг, ты — то хоть будь мужчиной!
— Рабыня будет указывать мне! Конунгу всего Севера!! — Взревел Магнус, и добавил хищно: — Взять!
Залязгали мечи и топоры. Обе валькирии ощетинились, на них в ответ выставили лес копий, клинков и прочих колюще — режущих. Без шансов… повязали всех троих.
