как заложено естеством мироздания.
Телепат остановился у сияющей рамки портала.
— Понятно… — вздохнула Эйни, толкнув локтем Чака, — Подвинься, у нас в команде новый сумасшедший учёный-конспиролог.
— А про наследие древних вы им уже рассказали? — поправил пенсне Тейки. — Мы их тут называем «предыдущими».
— Вряд ли это помогло бы им лучше стрелять и рвать врага на запчасти, поэтому лишь в двух словах.
— Оу, господа, да у меня для вас есть уникальная история про то, как были созданы световые двигатели и почему порталы гораздо эффективней в наше время. — На серьезном лице телепата дрогнула улыбка. — Вы правы, Хелл, чем необразованней попаданец, тем легче ему привыкнуть к реалиям войны. Но у вас теперь старина Тейки, и я всё вам расскажу.
— Старина Тейки, давай уже на «Обаму», — осадил его я, для себя решив, что это надо делать почаще, чтобы не лил воды в уши команде. Хотя он говорил правильные вещи. Как шутили солдаты на первой и последней войне с Фурри-лендом, «меньше думаешь и знаешь — с лёгким сердцем убиваешь».
— Ну так пойдемте! — развел руками Тейки, будто это мы его задерживали, а не он нас, и шагнул в квадрат портала, исчезнув с планеты и перестав ощущаться в Спирит-группе.
Сказанная им фраза о том, что на «Обаме-первом» и на Свит-236 нет Спирита, объясняла многое — например, то, почему я не вижу своего будущего. Однако мне не давала покоя одна мысль: если команда его всё-таки знает, это означало, что я, скорее всего, никогда не вернусь на Терру. Могло быть и еще одно, не менее удручающее: дальнейшее видение собственного будущего исключает факт моего избранного пути, в который они все так верили, и Спирит умышленно скрывает от меня то, что мне знать пока не надо…
Тем временем Эйни и Мяч шагнули вслед за телепатом. Чак заметно нервничал, глядя то на портал, то на меня, будто не решаясь что-то сказать. Интересно, о чем же ты думаешь, мажор из клана Бурых Волков… Я ободряюще улыбнулся ему — мол, прорвемся, — и шагнул вперёд.
Глава 27. Обама-первый
Портальный холл на «Обаме-первом» напоминал переполненный склад. Нагромождения из сложенных друг на друга черных ящиков армейского образца уходили высоко под потолок, создавая узкие коридоры на площади размером с футбольное поле. В мои ноздри ударил хвойный запах, который я не ощущал со времен той самой войны: на корабле, да и в армии, были лучшие генераторы кислорода. Наши ноги примагнитило к полу. Искусственная гравитация, пик террарианской инженерии, позволяла передвигаться по космическим судам не используя поручни и тросы.
— И это всё полетит на Землю? — в пространство спросила Эйни, оглядывая ящики.
— Нет, на Терру это не полетит, — тут же ответил Тейки. — Со Свит-236 давно уже ничего не возят. Наоборот, неделю назад закончилась глобальная отсылка этого вот сюда. Видимо, еще не разгрузили холл.
— Что в них, ты знаешь? — заинтересовался Мяч. Кот осматривался на предмет наличия врага, но врага не было.
Создавалось странное ощущение, что нас и вправду никто не ждал.
Телепат помялся с хитрой усмешкой, затем будто нехотя выдавил:
— Не должен был знать, не моя линия секретности…
— Но ведь знаешь? — тут же обронил Чак.
— Знаю, конечно. Они что-то строят на орбите планеты. Это всё — части чего-то большого.
— Оружие? — продолжал допытываться Чак.
— К сожалению, этого те, у кого я копался в головах, не знали, — пожал плечами Тейки.
— Почему они не используют портал постоянно? — на этот раз спросил я, ещё на Байконуре заметив, что портальный зал очень уж пуст для постоянно работающего магического лифта.
— А это ещё одна загадка, — хмыкнул телепат. — Тут у нас налицо недостаток информации.
«Как будто в чем-то другом у нас избыток, — не удержался я от язвительного мысленного комментария, подключил цикл-генератор силы к предвидению и принялся сканировать местность, заметив, что Чак и Эйни делают тоже самое. — Молодцы, быстро учатся».
Здесь не было иной силы, кроме той, что мы принесли с собой в виде пары циклов-генераторов пси-энергии, однако давяще и неприкрыто, даже пуще, чем на Терре, ощущалась злая мощь Тирипса.
Мое сознание поползло по коридорам склада, где без устали трудились машины. Они утягивали ящики в многочисленные шлюзовые двери на места разбора, где извлеченное оборудование собиралось, словно детский конструктор, в нечто пока что бесформенное, непонятное. Далее куски захватывались кораблями-механиками, и уже те выносили груз в открытый космос, куда я, к своему сожалению, заглянуть пока еще не мог.
Тейки оглянулся на нас и проговорил:
— Отключить портал я смогу только из адмиральской рубки.
— Я так понимаю, нас пока не заметили? — уточнил Мяч, провожая взглядом очередного робота.
— Паритет видящих и тотальная уверенность, что им нечего тут бояться, некоторое время сыграют нам на руку, — ответил телепат, обратив внимание на рябь портала, — Смотрите, на полотне пошли желтые разводы. Это значит, что на Терре Байконура больше нет. Забавно, да? Между нами четыре световых года, а портальная связь работает мгновенно.
— Квантовая запутанность? — предположил Чак.
— Порталы эффективнее, чем любая техника. Антисистема на Свит-236 прилетела на этом вот самом корабле.
Шестьдесят тысяч адептов отрицательных потратили четыре года жизни, чтобы привести это сюда. А мы почти мгновенно с помощью портала принесли Спирит. Сейчас он закрепился за нас как за точку в пространстве и скоро тоже будет тут в полной силе. Конечно же, системе не нужны никакие порталы, но она не может появиться там, где нет адептов. И вот мы тут, и даже с вырубленными телепортами она быстрее скорости гравитации настигнет нас.
— Как скоро? — спросил Чак, явно чувствуя себя не в своей тарелке от отсутствия привычной силы.
— Откуда ж я знаю? — вновь изобразил легкую улыбку Тейки. — У вас… то есть у нас, простите, в группе есть маг, закончивший академию. Думаю, это можно у него спросить. Но я бы пока посоветовал отложить все вопросы на потом. Сейчас важнее — добраться до рубки. Топать до нее… — Тейки что-то прикинул в уме, — не менее трёх километров, а это минут пятьдесят.
— Ой, так далеко? — удивилась Эйни.
— «Обама-первый» — это, грубо говоря, сплюснутый шар, и его диаметр три тысячи метров. Он главный в эскадре, но небоевой корабль. Его задача больше конструкторская и транспортная.
— Ты говорил про шестьдесят тысяч адептов. Они все тут, на корабле? — уточнил Мяч.
Я взглянул предвидением, пробравшись с его помощью на адмиральский мостик и первым делом копировал сознанием штабную доску диспозиций. Штаб был не близко, но теперь я знал направление движения. Как я и предполагал, предвидение не увидело рядом никого. Это означало, что флагманом командовали одни адепты, прикрываемые паритетом видящих.
'Экипаж флагмана Обама-первый — 16000 человек.
Сопровождение: 6 кораблей типа линкор с экипажем в 5000 человек,4 десантных корабля по 500 человек обслуги и 5000 человек десанта в каждом, 3 корабля-танкера 500 человек экипаж, 100 крейсеров — экипаж каждого на 10 человек и 300 истребителей на одного пилота.'
Цифры тут же улетели в спирит-канал, который только-только начал налаживаться между нами, и Мяч аж присвистнул от состава террарианской группировки.
— Почему никто не следит за порталом изнутри? — спросила Эйни.
— Обычно так не бывает. То есть, — поправился Тейки, — так не должно быть. Я думаю, тут сыграло роль то, что Алам напала на космопорт в максимально удачное для нас время, возможно, вычислив предвидением вероятный процент удачной операции.
— Пойдем ближе к рубке, — предложил я. — Как раз пока доберемся, Спирит наберёт достаточную силу, чтобы можно было взять её боем.
— Сколько их там? — уточнил Мяч.
— Если они успеют поднять тревогу, то нам будет противостоять все шестнадцать тысяч. А если удастся застать врасплох, то не более тридцати человек, судя по размерам мостика.
Мы осторожно двинулись вперед, озираясь по сторонам. Я выбирал путь, где предвидение не пророчило нам рейтинга. Позади давно остался склад, исчезли дроны, что, казалось, освоили все туннели судна и, словно муравьи, занимались своими механическими делами не замечая никого и ничего. В одном из коридоров нас всех одновременно посетила мысль.
— Так, котаны, — остановился Мяч. — Это самоубийство. Даже если мы победим тридцатку впятером, все остальные почувствуют, что мы тут, и на этом наша война закончится.
Мы стояли у иллюминатора, за которым в открытом космосе по-прежнему трудились машины и ремонтные корабли. Из округлого окошка совсем не была видна
