От последней мысли я невольно улыбнулась.
Уж очень живой, почти реальной была картинка. Вот только матерью малыша в фантазиях была вовсе не Люда. Это себя я представляла на ее месте. Мечтала подарить Дмитрию наследника, стать для него не только подругой на одну ночь, но женой, матерью его детей, помощницей и просто его любимой.
Ох уж эти мечты… После них так больно возвращаться в реальность.
— Все хорошо, доченька? — бабушка, как всегда уловив мое настроение, коснулась руки. — Снова думаешь о нем, да?
Мы прогуливались вдоль пляжа Айгуаблава, наслаждаясь дивными пейзажами и свежим воздухом. Здесь было на удивление немноголюдно, особенно по утрам. Пляж находился в бухте, и море было спокойным и тихим, совершенно без волн, словно огромное голубое зеркало.
— О ком ты? — я притворилась, будто не поняла вопроса. Задрала голову, поддерживая шляпу, и сквозь солнечные очки посмотрела на чистое небо.
— Если не хочешь, не буду спрашивать о нем, — вздохнула бабуля. — Но я вижу, что ты скучаешь. Даже здесь…
Я так и не рассказала бабушке о причине разрыва, ограничившись банальным «не сошлись характерами». Но она была слишком чуткой и проницательной, чтобы поверить в подобные глупости.
Вечером у нас была экскурсия по окрестностям. Мы забрели в уединенное место, где располагалась средневековая крепость. Здесь, блуждая среди каменных переходов, мы и встретили Валерия. Он прибыл с другой группой туристов, но отбился от своих ради того, чтобы пообщаться со мной. Он был высок, хорошо сложен, хотя и не мускулист, как Дмитрий. Его темные густые волосы на висках чуть тронула седина, зато улыбка была мягкой и обворожительной. Голубые глаза напоминали о небе и море.
— Какие две очаровательные барышни! — проговорил он, услышав знакомую речь. — И только один кавалер, — имея в виду Макса.
Валерий чем-то напоминал средневекового рыцаря манерами и поведением. Он так обходительно обращался со мной и бабушкой, говорил комплименты и помогал нам перебираться через частью разрушенные ступени и коридоры замка. Голос его был ровным, спокойным, без той сексуальной хрипотцы, что так нравится всем нам, женщинам. Его сложно назвать брутальным мачо, скорее, он добропорядочный кавалер. Из таких получаются отличные мужья — это мне бабушка сказала украдкой.
Между мной и Валерием не вспыхнула та искра, что способна разгореться в пожар и снести все на своем пути. По крайней мере, с моей стороны. Не было того безумного притяжения, что я испытывала к Дмитрию с первого взгляда. И все же общаться с новым знакомым было приятно. Мы несколько раз прогуливались вместе с бабушкой и Максом, вместе ходили на пляж, экскурсии и посещали уютные кафе на берегу.
А потом он пригласил меня на свидание.
— Сходи, деточка, развейся, — настаивала бабушка.
Я сомневалась.
— Меня к нему совсем не тянет…
— Никто и не заставляет тебя с ним детей крестить. Просто сходи на свидание, растряси тоску.
При упоминании о детях сердце болезненно дрогнуло. Я согласилась пойти из чистого упрямства. Не чтобы проучить Демона или забыться в объятиях другого мужчины. Скорее, собиралась напомнить себе, что я все еще молодая привлекательная женщина, которая нравится мужчинам.
— Будь с нею вежлив и учтив, — предупредила бабушка Валерия, когда он заехал за мной на своем шикарном белом кабриолете. — А то был у нас тут один…
Я покраснела от ее слов, но Валера сделал вид, что не обратил на них внимания.
Мы заехали в ресторан, а после катались по узким улочкам, болтая ни о чем. Точнее, больше говорил Валерий, стараясь всячески растормошить меня. Но я чувствовала себя скованной. Моим мыслям и поступкам не хватало легкости, какой-то чисто женской игривости. Мой спутник не мог не заметить этого.
— Ты очень грустная, Женечка, — сообщил Валерий. — Это неправильно, что такая красивая женщина так редко улыбается. Заедем ко мне? Я напою тебя чаем с вареньем — из дома привез. Сливовое — говорят, лечит любые депрессии.
Приглашение домой на первом же свидании показалось мне излишним, и я отмахнулась, предложив попить чай в другой раз. Но Валера оказался настойчивым.
— Женечка, я знаю, что ты не такая, — предупредил он с серьезным выражением лица. — Мы всего лишь попьем чай, ничего запретного.
Женечка… Так называл меня Дмитрий. Но у него мое имя звучало мягче, ласковей. Вот только он ушел из моей жизни, так что нечего мечтать и сравнивать.
— Хорошо, — сдалась я. — Но только недолго, бабушка будет волноваться.
И мы действительно пили индийский чай с домашним вареньем. Смотрели задорную комедию, и я даже вспомнила, что значит смеяться. Валера вел себя благородно и ничем не намекал на близость. Вот его рука оказалась у меня за спиной, но даже тогда я не почувствовала подвоха. И только когда на запястье защелкнулись наручники, опомнилась. Попыталась сопротивляться, но Валера был жилистым и крепким, мне никак не удалось бы совладать с ним.
— Прекрати немедленно! — выкрикнула я, закованная, словно преступница. — Ты сошел с ума? Что ты творишь?
Не обращая внимания на мои крики, он взял со столика нож, которым до этого резал хлеб, и распорол на мне блузку.
— Все хорошие девочки на самом деле плохие, — многозначительно протянул он, усмехаясь, как какой-нибудь маньяк из фильма. — И вам нравится подчиняться.
— Не смей! — выкрикнула я, все еще пытаясь освободиться. Металлические каркасы натирали запястья, но свобода была куда дороже пораненной кожи. — Я не собираюсь играть с тобой в эти игры.
— Все сначала так говорят, — рассмеялся он мне в лицо.
И достал веревку.
— Ты говорил, ничего запретного! — выкрикнула я в отчаянии.
— О, да! — он рассмеялся. — Сегодня никаких запретов, детка.
Первая попытка связать меня провалилась. Я дернулась и побежала к распахнутому окну, чтобы позвать на помощь. В голове билась только одна тревожная мысль: домик слишком далеко, чтобы нас услышали.
— Сядь на место! — приказал он, угрожая ножом. — Ты ведь не хочешь реальной боли, верно? Мы всего лишь поиграем. Увидишь, тебе понравится…
Одной рукой удерживая нож у моего горла, второй он стал шарить по моему телу. Потные лапы бесцеремонно сжали грудь, покрутили сосок. От боли у меня едва не хлынули слезы, но отвращение было сильнее. Валера вел себя так, будто видел грудь впервые. Да и женщину вообще. Пальцы его подрагивали от нетерпения, когда заползли мне под юбку. Потерли половые губы, покрутили, словно не зная, что делать дальше. Я снова дернулась, но острие ножа слегка прокололо кожу.
— Лучше сразу убей! — приказала я. — Трахаться с тобой я не буду. Только знай, моя бабуля не из слабых, хотя и слепая. Она знает, где я и с кем. И наверняка вызовет полицию.
Угроза подействовала. Валера вздрогнул всем телом и посмотрел непонимающим взглядом, перестав терзать мою «киску». Ни о каком возбуждении не могло идти и речи, я была сухой и неподатливой. Если бы он только попробовал войти в меня — даже пальцами — то не причинил бы ничего, кроме боли.
