Приняв решение, она встала и твердым голосом произнесла:
– Хорошо.
– Хорошо? – Фредди посмотрел на сестру. – Что хорошо? – не понял он. – Ты себя нормально чувствуешь, сестренка?
– Разумеется. Почему должно быть иначе? – Заметив, что он растерянно пожал плечами, Ли решительно повторила:
– Я никогда не чувствовала себя лучше. А что касается твоей идеи вернуться домой, то я нахожу ее вполне разумной. Это я и имела в виду, сказав «хорошо». Мы оба по горло сыты Лондоном, и я согласна – сейчас самое время возвратиться в родные места.
– Конечно. Но только еще одно: сэр Джон поедет с нами.
– С нами? – Ли не поверила своим ушам. – Сэр Джон?
– Ты против? – Фредди беспокойно посмотрел на нее. – Мы постоянно обсуждали с ним эту идею последние две недели, и ему уже невтерпеж оставаться тут. Он говорит, что здесь прямо какой-то морг.
– Морг? – Все происходило чересчур быстро, и Ли чувствовала себя совершенно сбитой с толку. Фредди кивнул.
– Ты ничего не заметила? – хитро улыбнувшись, спросил Фредди.
Ничего такого, подумала она с виноватым чувством, ведь она была занята лишь собой. Что в таком состоянии она могла заметить?
– Честное слово, для меня это самый настоящий сюрприз… А где он будет жить в Йоркшире? – спросила она, сознавая, что задала глупый вопрос.
– С нами, конечно! За стариком ведь кто-то должен приглядывать. Ты же не против, не так ли? По правде сказать, я страшно соскучился по Йоркширу. А ты?
– Конечно, – не могла не слукавить она. На самом деле все обстояло с точностью до наоборот. Скучать по Йоркширу? Никогда! Даже если альтернативой было по-прежнему жить в одном доме с высокомерным, вспыльчивым и язвительным мужчиной. В Лондоне, конечно, нелегко, но скучно – не скажешь.
– Ты, разумеется, прав, – обрела она наконец голос. – Мы не можем так запросто насовсем покинуть наш дом. Одному Богу известно, в каком состоянии он будет, когда мы вернемся. – Она представила, что садится на поезд, чтобы никогда больше не увидеть Николаев Рейнольдса, и почувствовала, как сердце оборвалось.
То, что она только что узнала от Фредди, повергло ее в шоковое состояние.
Сэр Джон поедет с ними… Нечего говорить, веселенькая история. Еще больший простор для обвинений в «золотоискательстве», в желании прибрать к рукам его состояние.
Ли была достаточно умна, чтобы понимать, что ничто не удержит брата от возвращения в Йоркшир и он будет до глубины души оскорблен, если она не поддержит его план.
Решение Фредди определило ее судьбу. Но было ли это к лучшему? Какое будущее ее там ждет? Провести остаток жизни, тоскуя по человеку, который желал ее тела, но считал ее ниже себя? Адские муки и то были бы лучше.
– Ты прав. Мы не можем жить здесь вечно на чужой счет, – сказала Ли, отбрасывая прочь видение пустоты, ждущей ее в Йоркшире. – Теперь я неплохо зарабатываю, хотя и благодаря Николасу. И я достаточно набралась опыта, чтобы и в Йоркшире найти работу получше, чем в библиотеке. Да, сейчас самое время вернуться домой.
Домой. Это слово уже не звучало для нее так, как в то время, когда она только что покинула родной дом. Тогда оно воплощало все, что она знала о мире, все ее маленькие радости и разочарования, все воспоминания, связанные с дедушкой. Все это осталось, но и теперь в глубине души она чувствовала, будто вся ее будущность и жизненная сила останутся здесь, в Лондоне.
– Ты на самом деле не возражаешь против переезда сэра Джона? – спросил Фредди, вставая. Она решительно толкнула его назад в кресло.
– Я же сказала тебе. Это уже решено. Когда вы решили уезжать?
– Мы наметили это на ближайшие выходные, но все зависит от тебя.
– Меня это вполне устраивает. А сейчас я поднимусь наверх и приму ванну. Фредди, солнышко, я знаю, что мы давно не общались, но, может быть, мы побудем вместе на следующей неделе? Возьмем от последней недели пребывания в Лондоне все самое приятное, а затем вернемся домой.
Странная вещь, подумала Ли, взглянув на брата. Стоило ей поднять на него глаза, как мальчишеские черты его лица волшебным образом преображались в четкие черты Николаев… Тряхнув головой, она быстро вышла из комнаты.
Следующие полчаса она провела, блаженствуя в ванне и пытаясь убедить себя, что покинуть Лондон – это именно то, что ей необходимо. Подняв намыленную руку, она начала загибать пальцы, подсчитывая причины, по которым это следует сделать.
Во-первых, в Йоркшире она избавится от общества леди Джессики. Освободится от досадного чувства ревности, которое вспыхивает в ней всякий раз в присутствии этой женщины. Во-вторых, воздух у них на севере гораздо чище, и к тому же она сможет куда угодно добраться на велосипеде, вместо того чтобы давиться в метро. В-третьих, сэр Джон вернет Фредди то равновесие, которого тот лишился, когда умер дедушка. У него теперь не будет проблем. Пусть ее собственная жизнь кончена, но уж будущее брата обеспечено.
И конечно, самое главное, она будет свободна от Николаев. Не придется больше ежедневно сталкиваться с ним. Не придется все время сопротивляться его притягательности, физической и интеллектуальной, а потом дни и ночи терзаться, что все это было лишь обманом и игрой.
Нет. В Йоркшире их будет только трое: она, брат и сэр Джон.
Чудная перспективка, мрачно усмехнулась она, заворачиваясь в большое пушистое полотенце. Но, взяв себя в руки, нахмурилась и решила, что станет намного счастливее, если все пойдет по намеченному плану.
Ли была так занята своими мыслями, что, выйдя из ванной, не заметила Николаев, удобно устроившегося на стуле в углу комнаты. Она уже собиралась отбросить в сторону полотенце, когда взгляд поймал его отражение в зеркале, и она обернулась, словно пораженная электрическим током.
– Какого черта ты здесь делаешь? Голос ее дрожал, и она обхватила на себе полотенце, завернувшись в него поплотнее. Николас улыбнулся уголками губ.
– Жду тебя.
– Зачем? – импульсивно вскрикнула она, а затем продолжила, не давая ему возможности ответить. – Неужели не мог бы ждать меня где-нибудь в другом месте?
– Извини, – ответил Николас, скрестив руки на груди в позе человека, который расположился здесь на неопределенно долгое время, – дверь была не заперта.
– Это не оправдание, – недовольным голосом возразила она. – Банки тоже открыты весь день, но это не означает, что ты можешь зайти в один из них подремать, если это взбредет тебе в голову!
– Странная метафора, – спокойно произнес Николас, и ей показалось, что он, хотя и был несколько неуверен в себе, когда она вышла из ванной, теперь, как обычно, полностью овладел собой. Вспыхнувший гнев поставил ее в уязвимое положение, а отсутствие одежды только помогло этому.
– Ничего не странная, – процедила она, пытаясь изобразить подобное же спокойствие. – А кроме того, почему ты вернулся так скоро?
