– О чём ты? – уточняю, хотя отлично понимаю, на какой разговор он намерен вывести меня.
– О своём отце, Теа, ты же не дурочка. Чего ты ждёшь? Что он откинется в ближайший год? Или готова ещё десяток лет терпеть его тело рядом?
Йен переводит взгляд на меня, и мне становится холодно. Ёжусь, прикрываюсь пуховым одеялом в попытке защититься и согреться. Но всё это впустую. Он заглядывает голубой бездной своих глаз прямо в мою жалкую душонку. Я замираю, как кролик перед удавом, сглатываю слюну и хочу выложить ему все карты, что спрятаны за пазухой. Но нельзя. Стоит ему узнать правду, как это знание закопает меня в самую глубокую яму из всех, что соизволит найти его отец. А значит, у меня остаётся лишь одно оружие – ложь.
Я ещё не суперпрофи во вранье, поэтому отворачиваюсь от его взгляда. Трусливо прячусь.
Опускаю ноги на мягкий ворс коврика рядом с кроватью. Дорогое тактильное удовольствие, которое могут позволить себе очень богатые люди, – купить безделушку за огромные деньги. Как это сделал его отец со мной.
– Йен, зачем ты всё портишь? – вместо заготовленной лжи бросаю в его сторону гранату, зная, что она сейчас детонирует. – Ты имеешь моё тело, разве этого мало?
Спустя долю секунды ощущаю острую, пронизывающую всё тело боль от того, как он тянет меня за волосы назад. Подминает под себя, приковывая к кровати и до боли сжав запястья над головой, с презрением смотрит налитыми жаждой моей крови глазами.
– Прекрати эти дешёвые игры, мачеха, – белые зубы стиснуты с такой силой, будто он готов вот-вот перегрызть ими моё горло. Злой настолько, что по его телу проходит вибрация, перетекающая в меня.
– Ну что будет, если я уйду от него к тебе? Мы заживём долго и счастливо? – я улыбаюсь, ища в себе желчность, которая давно исчерпалась. Выдохлась. Вместо иронии в моём голосе жалкая надежда. И хуже всего то, что глаза начинают предательски блестеть, выдавая меня с головой.
Айс смотрит на меня внимательно и смягчается. Его пальцы больше не причиняют боль. Ослабляет хватку. Наоборот, ощущаю, как он слегка поглаживает мою кожу. Целует скулу, по которой скатывается слеза и опускается к моим губам. Я вновь ощущаю его желание, и понимание этого сбивает моё дыхание.
– Моя маленькая мачеха, тебе стоит только сказать, и я пойду просить твоей руки у собственного отца.
Не верю своим ушам. Не верю глазам. Обнимаю его за шею и жмурюсь от страха и радости, которые за секунду сменяют друг друга тысячи раз. Счастье так близко и так далеко.
Йен садится на колени и утаскивает меня на себя, пока я продолжаю жаться к нему всем телом. Гладит мягко по спине, будто жеребёнка успокаивает.
– Маленькая, ну что ты, – тихо шепчет в ухо, и только сейчас я осознаю, что меня трясёт.
– Пожалуйста, потерпи, Йен, – молю его.
Я со всей силы прилипла к нему, но он всё же отстраняется, заглядывает в мои глаза, обхватывая лицо ладонями.
– Объясни хотя бы что-то, – смотрит на меня так, будто словам моим совсем не доверяет.
– Не могу. Потерпи чуть-чуть, не спрашивай ни о чём и к отцу своему не ходи, – стараюсь убедить его максимально искренне и серьёзно, в надежде, что он не станет предпринимать ничего.
Молчит. Только продолжает пытаться прочесть что-то, заглядывая в душу. И я открываю ему её.
– Сколько терпеть?
– Год.
Он опускает ресницы. Не дышу, жду его вердикта. Год – это чертовски долгий срок.
– Хорошо.
Он уехал этим же вечером из Нью-Йорка, оставив со мной грусть и маленький лучик надежды. И я верила ему. Чувствовала, что он не лжёт, что он готов ждать меня.
Но всё изменилось через пару дней, когда по дороге на учебу я залезла в новостной портал и увидела оглушающий заголовок: «Йен Сандерс признался, что состоит в отношениях с женой своего отца».
Глава 44Остановила красный, яркий, бросающийся в глаза кабриолет у обочины. Сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из грудной клетки, как с катапульты. Ладони стали влажными от страха. Уткнулась лбом в кожу руля, пытаясь отдышаться, но воздуха с каждым мгновением не хватало всё больше.
Я уехала, как всегда, спозаранку. Пока весь дом спал. Дорога из пригорода до Парсонс занимала немало времени, а я лишь радовалась поводу вырваться из клетки. Вероятно, муж просто не успел изучить утренние новости.
Случившееся напоминало самый жуткий ночной кошмар. Я отдышалась, подняла голову, вглядываясь в проезжающие машины, опасаясь, что за мной вот-вот приедут полицейские. Арестовывать.
Нет, конечно, Бен не стал бы вести себя подобным образом. В браке с ним я пришла к пониманию, что это не тот человек, который позволит упасть тени на свою репутацию. А жена под арестом не лучший способ держать хорошую мину.
Но с супругой, которая, как оказалось, трахалась по углам с его сыном, он поступил бы иначе. По крайней мере, все годы нашего брака он вдалбливал в моё сознание страх перед возможной карой. И этот страх перманентно меня преследовал.
Перевела имевшиеся в распоряжении средства на счёт отца. Пока я не выкарабкаюсь, у него будут деньги. После чего выкинула телефон на дорогу, и проносящаяся мимо машина тут же раздавила его, а ошмётки отлетели на другую сторону.
Я даже не вытащила ключ из замка зажигания. Не захлопнула дверь, оставив дорогой автомобиль в том месте, где припарковалась. Со стороны, должно быть, выглядело так, будто меня похитили инопланетяне.
Мне хотелось сбежать. И плевать, что будет потом. Убраться подальше от обоих Сандерсов.
Меня мало уже волновали причины, по которым Йен так поступил со мной. Но зато теперь я точно знала, что ни о какой любви речи не шло. Больше не оставалось сомнений в том, что его шашни со мной – это лишь способ насолить отцу. Выместить свою боль, накопленную за долгие годы. А я так удачно попалась на его пути. Глупая девчонка, по уши в него влюбившаяся. Наверняка он подозревал о подобном исходе. Ни одна девушка в здравом уме не в состоянии перед ним устоять. Может быть, он даже посмеивался за моей спиной, понимая мою глубокую к себе привязанность. А все демонстрируемые им чувства – тонкая игра, манипуляция опытного игрока.
Страх перед Бенджамином сменился лютой ненавистью к его сыну. Он этим мелочным, глупым поступком за одну секунду сжёг все мосты между нами. Да, подозреваю, чуть позже я остыну. Но сейчас во мне полыхал пожар. Это пламя осушило мои слёзы ещё до того, как они успели появиться. Плакать хотелось, но не получалась. Да и на жалость к себе не осталось времени.
Спустя пару попуток и одно такси, я добралась до промежуточной цели.
– Папуль, я тебя оставлю ненадолго, – сев рядом с родителем, приобняла его за плечи. Предусмотрительно я платила женщине, что ухаживала за ним, покупала вовремя продукты и убиралась в доме загодя. Оставалось надеяться, что старший Сандерс не решит мстить мне через отца. Только уверенности у меня в этом не имелось совершенно.
