Это при том, что большим ростом они не отличались.
Что ж, возможно, не просто так Даниил решил, что ему лучше обратиться к такому непрофессионалу, как я, чем находить настоящую актрису. И не факт, что та не сбежала бы, только столкнувшись с его не слишком приятной сестрой и с… Интересно, какой статус у Витаси? Подругой детства её, что ли, называть?
За столом воцарилась тишина. Меня держали на месте, хотя я очень хотела встать, Виталина, напротив, уходить не собиралась, хотя ей разве что не подмигивали уже…
Сергей Петрович, до сих пор хранивший молчание, решился и нарушил гробовую тишину:
— Виталина, а где сейчас Алеша?
— Пошел в комнату, поиграть, — пожала плечами Витася.
— В детскую? — поинтересовался мужчина.
— Нет, в мою спальню.
— Я не заметил, чтобы вы привезли с собой много игрушек, — отметил пожилой мужчина, и я ощутила в голосе знакомую уверенную твердость.
Что ж, возможно, в Данииле от отца куда больше, чем могло показаться сначала. Да, Сергей Петрович отнюдь не болтлив, и до экстраверта ему тоже, как мне до настоящей невесты Котовского, далеко, но характер у него был. И подчиняться чужому слову этот человек, поняла я вдруг, не станет, даже если на него будут давить — только если посчитает предмет спора ненужной мелочью, где и уступить не грех.
— Нет, но Алеша спокойный мальчик, он найдет, чем себя занять, — отмахнулась Виталина.
— Да? — изогнул брови Сергей Петрович, подавая жене знак, чтобы она не влезала в разговор. — И всё же, мне кажется, ребенку не слишком уютно. Он в чужом доме, а ты даже не познакомила его с Андреем. Сходи, проверь, как он.
— Алеша привык…
— За ребенком нужно следить. Я всегда говорил об этом своим детям и надеюсь, что хоть кто-нибудь из них это усвоит! — он улыбнулся Даниилу, а потом выразительно посмотрел на Дану. — Виталина, пойди, посмотри, как твой сын, и отведи его к Андрею в детскую. Познакомь мальчиков. Они примерно одного возраста и, я думаю, подружатся. Ребенок не должен страдать!
Наконец-то намек был понят правильно. Витася поднялась, взглянула на меня так, словно представляла на моем месте стремительно формирующуюся горстку пепла, хмыкнула, презрительно кривя губы, но всё-таки быстро покинула помещение. Я продолжила сидеть, чувствуя, как Даниил почти до боли сжимает мое запястье.
— Дана, — Сергей Петрович повернулся к дочери, — мне не нравится твое поведение.
— Да что ты говоришь? — изогнула брови женщина. — И ты считаешь, что это тема, которую необходимо обсуждать при посторонних?
— Здесь нет посторонних, — влезла Елена Владимировна. — И если ты про Олю, то она скоро станет нашей невесткой. А значит, должна понимать, что и наша семья, увы, не идеальна!
Да я как-то и не рассчитывала особенно…
— И мне бы не хотелось, чтобы ты своим поведением испортила жизнь не только себе, а и своему брату и собственным детям! — припечатала женщина, вскакивая на ноги. — Ты должна больше внимания уделять Анечке и Яночке и поменьше дерзить.
— Мама!
— Что мама?! — возмутилась Елена Владимировна.
— Я не маленький ребенок, — прошипела Богдана, медленно поднимаясь на ноги. — Я взрослая женщина. Я врач, в конце концов! И потому я сама буду решать, что моим детям делать, а что нет. Ты и так уже предостаточно их избаловала!
— Не смей кричать на мать! — одернул её Сергей Петрович, но Богдана уже вскочила и теперь нависала над матерью, как будто тот злобный коршун.
— И я считаю, что если бы ты меньше совала свой нос в мои с Василием дела, я была бы гораздо счастливее. Потому что ты не…
— Кстати, — прервал вдруг её Даниил лениво, спокойно и явно с каким-то замыслом, а не просто так, от собственного невежества. — Не хочешь ли ты рассказать нам, Дана, где Вася?
Глава тринадцатая
— Вася? А ты так по нему скучаешь, братик? — усмехнулась Дана. — Не ты ли собирался в прошлый раз проредить ему зубы, если, процитирую, он ещё раз вытворит что-нибудь подобное?
— Богдана, — вмешался Сергей Петрович, — скажи честно. Где Василий? Вчера вечером он привез детей и уехал. Почему?
— Потому что я хочу развестись, — пожала плечами Богдана. — Потому что мне это надоело! А что? Кто-то захапает себе миллионера, — Дана взглянула на меня так, как будто я была виновата в том, что она Даниилу сестра, а не какая-нибудь любовница, — будет ходить в шелках и в мехах, а на всяких светских мероприятиях светить мордой рядом с красивым мужиком, а я должна терпеть Васю?!
Я почувствовала, что краснею. Слова Даны прозвучали так, словно я специально охотилась на её брата, а теперь сидела, вся такая самодовольная, и издевалась над нею и над её неудачным браком.
— Мне, наверное, надо бы уйти, — шепнула я, обращаясь к Даниилу. — Это ваши, семейные дела…
Котовский хотел было запротестовать, но в разговор вновь вмешался его отец.
— Иди, детка, — кивнул он. — Это тебе ни к чему.
Я послушно поднялась и на негнущихся ногах, стараясь не бежать, а идти максимально спокойно, направилась к выходу из кухни. Тело дрожало от напряжения, и я чувствовала себя почему-то какой-то редкостной преступницей, дурочкой, которая сама накликала беду, а теперь ещё и притворялась, будто не понимает, в чём её обвиняют. Вот только дело в том, что я и вправду не понимала, когда же успела так сильно провиниться, чтобы буквально искупаться в ненависти Богданы.
А с мужем её не знакома даже… Ещё и Витася эта!
К счастью, за столом все молча дождались моего выхода. Я прикрыла за собой дверь и хотела убежать прочь, но, увы, не успела, надменный голос Богданы догнал меня быстрее и будто приковал к стене.
— Детка! — фыркнула она. — Да откуда вам знать, что эта детка не притащила в ваш дом букет с Венеры!
— Замолчи! — рявкнул Котовский, ударяя кулаком по столу. — Если тут кто-то что-то в дом и может притащить, так это твоя Витася! И с Венеры, и с Марта, и с Сатурна, станется с неё! Почему ты никому не сказала, кого собираешься притащить в дом?
— Это мой дом! — судя по звуку, Богдана толкнула стул, и тот полетел в стену и ударился в неё с громким стуком. — Мой! Это ты притащил сюда какую-то потаскуху и ждешь, пока я возрадуюсь и назову её святой княгиней Ольгой! Может, ещё помолиться на неё?!
Тихий, неразборчивый ответ, очевидно, принадлежал Елене Владимировне, но Богдана явно не впечатлилась тем, что ей сказала мать.
— Да что ты говоришь! — хохотнула она. — Данечка нашел себе хорошую девочку! Как же!
— Богдана… — я с трудом разобрала голос Сергея Петровича.
— Не надо меня перебивать! — громкий треск — кто-то что-то разбил? — Да может эта "хорошая девочка" операцию себе правильную сделала и крутит теперь перед тобой задом, а ты, наивный, развесил уши, облизываешься на неё! Ещё б она с тобой куда поехала, на десять дней ещё, если бы ты вез её на жигулях, а не на лексусе своем распрекрасном! Небось, познакомились вы в автопарке, когда ты приобретал очередную иномарку, а первый поцелуй у вас случился где? Часом не на личном вертолете? Конечно! Это просто чудо, что она повелась на такого, как ты! Нет же ни одной женщины на свете, которая не хочет отхватить себе богатого мужика. А что она тебе в штаны ещё не залезла, так это потому, что ей глубоко наплевать, всё ли у тебя там в порядке. Да хоть три сантиметра! Да я…
