Gonna tell Aunt Mary ’bout Uncle John He said he had the misery but he had a lotta fun…[18]
— вся толпа ринулась к краю сцены и просто стояла, уставившись вверх с разинутыми ртами, пораженная первой зафиксированной в истории вспышкой битломании. Обернувшись, Фэрон увидел, что даже его личный гарем оставил его в одиночестве.
Ливерпульский клуб «Каверн» давно отобрал у нашвиллской «Грэнд Оул Опри» титул самой знаменитой концертной площадки в истории популярной музыки. Кроме того, пресловутый «дом кантри-музыки» никогда с такой силой не воздействовал на коллективное воображение масс, как этот куда более домашний и уютный дом Beatles доэпстайновского периода. Даже для не видевших своими глазами его современной копии «Каверн» не менее зрим и осязаем, чем любая реальная вещь: они почти готовы поверить, что спускались по этим восемнадцати каменным ступенькам, ощущали жару внутри и вдыхали его разнообразные запахи, сидели на одном из его деревянных мини-стульев у крошечной сцены с Полом, Джоном и Джорджем, близкими настолько, что можно до них дотянуться.
Сегодня вряд ли есть нужда рассказывать кому-то, что «Каверн» располагался на Мэтью-стрит, мощеной улочке в складском квартале центрального Ливерпуля; что когда-то он служил винным погребом и состоял из трех сообщающихся кирпичных туннелей, своими сводами напоминавших викторианские подземные канализационные коллекторы; что на фоне здешних удобств, точнее, их отсутствия музыкальные клубы Репербана казались образцом респектабельности. Меньше известно о связи между семьей Маккартни и «Каверн» в период незадолго до его битловского расцвета. Двоюродный брат Пола Иэн Харрис (сын тети Джин) был столяром, участвовавшим в переделке клуба: он перестилал здесь полы и модернизировал оборудование туалетов. Однако уже к 1961 году мало кто из посетителей поверил бы, что клуб кто-то вообще ремонтировал за последние двадцать лет.
Пол однажды уже почти попал на сцену «Каверн» — когда только-только стал членом Quarrymen, а клуб по-прежнему упрямо держался за традиционный джаз. С тех пор его владелец Рэй Макфол поостыл в своей идейной ненависти к року, что объяснялось отчасти убылью джазовой аудитории, а отчасти — успехом «Касбы», клуба Моны Бест, в котором теперь было больше трех тысяч официальных членов. Пока Beatles ездили в Германию, в «Каверн» стали пускать рок-группы, правда столь же постепенно и неохотно, как когда-то торговое сословие на королевскую трибуну ипподрома в Аскоте. Когда у Beatles случилось послегамбургское затишье, именно миссис Бест — по-прежнему без устали старавшаяся ради «группы Пита» — уговорила Рэя Макфола дать им шанс.
Макфолу к тому моменту пришла в голову блестящая идея устраивать живые выступления в обеденное время, дабы привлечь девушек, которые каждый день съезжались на работу в конторы центра города. Дебют Beatles состоялся как раз в один из таких обеденных перерывов 9 февраля 1961 года, при участии вернувшегося в январе и снова взявшегося за бас Стю Сатклиффа.
Снобизм Рэя Макфола еще давал о себе знать. Шокированный отсутствием у Beatles одинаковых костюмов, воротничков и галстуков, он поначалу пригрозил, что не выпустит их на сцену, однако перестал быть столь категоричным, когда диджей «Каверн» Боб Вулер указал ему на их огромное преимущество перед другими музыкантами, у которых день был занят «настоящей» работой. Учитывая поголовную незанятость членов Beatles, их всегда можно было привлечь для выступлений в обеденное время. За это Вулер окрестил их «рок-н-доул-группой»[19].
В «Каверн» им нужно было выступать всего лишь по часу за раз, что по сравнению с их марафонскими сетами в «Индре» и «Кайзеркеллере» было сущей ерундой. После безостановочного 60-минутного «mach Schau» у них оставался огромный избыток энергии, находивший выход в дуракавалянии, болтовне с аудиторией и друг с другом и пародировании поп-звезд. Специальностью Пола было передразнивать Джета Харриса, неудачливого басиста Shadows, который во время недавнего выступления в «Каверн» умудрился упасть со сцены.
«В те времена курили все, и Beatles тоже не выпускали сигареты изо рта во время сетов, — вспоминает завсегдатай „Каверн“ Фрида Келли, которой тогда было девятнадцать. — Джордж оставлял одну штуку за ухом на потом или засовывал ее под струны рядом с колками. Пол курил не меньше остальных, но мы знали, что он покупал сигареты в „Джордж Генри Ли“, универмаге, где был специальный лоток. По сравнению с обычной табачной лавкой это тогда казалось просто верхом изысканности».
Поначалу Beatles не были звездами «Каверн», а всего лишь одним из целого реестра коллективов, исполнявших один и тот же американский рок-н-ролльный и ритм-энд-блюзовый материал и включавших Rory Storm and the Hurricanes, Big Three (бывших Cass and the Cassanovas) и Gerry and the Pacemakers, которые подменили их в гамбургском клубе «Топ Тен». На фоне этих конкурентов Beatles выделялись эклектикой материала: в их репертуаре были и малоизвестные би-сайды популярных синглов, и песни, прославившиеся в женском исполнении — например, «Boys», спетая Shirelles, — и джазовые стандарты, и мелодии из мюзиклов, к которым до тех пор не решалась притронуться ни одна рок-группа.
Пол всегда был главным инициатором этих экспериментов, причем как в направлении большей крутости, так и большей мягкости. С одной стороны, он упросил Боба Вулера одолжить ему (и больше никому) «Hippy Hippy Shake» — хрипатый рок-н-ролл Чана Ромеро, бывший главным сокровищем вулеровской коллекции импортных синглов, — дабы попробовать воспроизвести этот кусок бесшабашного веселья собственными силами. С другой — он тщательно изучал и имитировал две сорокопятки джаз-дивы Пегги Ли, позаимствованные у его двоюродной сестры Бетт: «Fever» и «Till There Was You» — последняя представляла собой сентиментальную балладу из популярного бродвейского шоу The Music Man («Музыкант»). Однако до сих пор в их репертуаре практически отсутствовали композиции Леннона — Маккартни — из опасения, что ливерпульская публика будет возражать, что у нее отнимают ценное время, которое было бы лучше потратить на Чака Берри или Карла Перкинса.
