— Это она тебе все рассказала?
— Да. Только я ее не обвиняю. Любой бы на ее месте…
Каждый ребенок любит свою мать на подсознательном уровне и ее защищает. Теперь я научно подходила к проблеме.
— А ты с ней видишься?
— Нет, она за границу уехала. По телефону разговариваю.
Я посмотрела другими глазами на несчастную, никому не нужную некрасивую девочку Таньку. Но ее жалеть не было времени. Нужно было пожалеть себя. Я продолжила допрос:
— Откуда твоя мачеха знакома с Владом?
— Ты, наверное, познакомила.
— Я-я?
— Тогда не знаю. Не папа же. Я припомнила, что однажды Юля приезжала к отцу в офис, когда я приводила Влада. Это было очень давно, когда еще между нами почти ничего не было. Ничего не было. А может, и сейчас между нами… Слезы хлынули из глаз. Так вот почему он меня так выпроваживал в Америку!
— Таня, ты, случайно, не знаешь, а папу кто познакомил с Юлей?
— Знаю.
Безродная Танька знала все. Ей, брошенной родителями, нужно было как-то выживать в этой непростой ситуации.
— Может, опять скажешь, это его друг дядя Сережа познакомил?
— Не-е. Я.
— Как это ты?
— Мы летели к маме за границу. Я еще маленькой была. Папа хотел, чтобы она на меня посмотрела, как я выросла и какая красивая стала. Ты знаешь, какая я в детстве хорошенькая была?
— Ты и сейчас красавица, — приободрила я девочку.
— Ну так вот. Юля в самолете стюардессой работала. Кажется, главной.
— Старшей, — поправила я.
— Мы хоть и первым классом летели, только меня все время укачивало.
Она ко мне подсела и стала рассказывать, что ее сына, Вовика, тоже в самолете укачивает. Ну, в общем, развлекала меня. Соки разные предлагала, жвачку. Подлизывалась к папе. Он такой крутой, в костюме красивом, в галстуке. Она тоже ничего, в пилоточке, стройная, молодая. Вот папа на нее внимание и обратил. Она ему коньяк все подливала и подливала. Потом папа куда-то подевался. Я заплакала и пошла его искать.
— Нашла? — уже догадываясь, что она мне расскажет дальше, спросила я.
— Да, она его в туалете целовала. Прямо взасос. К раковине прижала и на шее повисла. До сих пор висит. Потом они встречаться стали. Она к нам приходила домой. А потом Вовика привела, чтобы я с ним познакомилась. Заботливую такую из себя изображала. Потом Машку родила, потом к нам перебралась, и они с папой ссориться стали. Она воспитывать нас не хотела, только по магазинам шастала, шмотки всякие покупала, мебель. Папа и повариху, и гувернантку, и няньку для нас нанял. Знаешь, Надежда, — по-взрослому заявила Танька, — когда у меня свои дети будут, никому их не доверю. Вот как только рожу, так целыми днями с ними сидеть буду, «агу» им говорить, ласкать.
— А что мама твоя тогда?
— Когда?
— Когда вы к ней повидаться летали.
— Маме одна французская фирма предложила контракт. У нее совсем времени для нас не было. Мы с ней встретились в ресторане. Она такая красивая была. Она и сейчас красивая… я думаю. И вообще она за француза замуж вышла. Он ее продюсер.
— Да-а, — впервые услышав признание Тани, протянула я.
— Надь, а зачем детей заводят?
Я понимала, что вопрос заключается не в том, как их заводят, потому что «про это» Танька могла просветить даже взрослого. Девочка хотела знать — для кого матери-кукушки рожают детей? В ее вопросе заключалась боль брошенного и никому не нужного ребенка. От ее разговоров мне стало совсем плохо. Потому что кто-то, а именно Влад, уговорил меня стать такой же матерью. Сейчас, осознав всю жуть того, что могла натворить в своей жизни, я расклеилась окончательно.
— Только ты папе ни-ни о том, что Юля с твоим Владом укатила, — напомнила мне Танька, — и вообще никому. Я ведь только тебе, потому что ты моя старшая сестра. А они пусть сами разбираются. Если папа ее бросит, у нас совсем никакой мамы не будет.
Ни у Машки, ни у Вовика… — Про себя она не сказала. — У него и так какие-то неприятности. Сердце, говорил, болит.
— У папы болит сердце?
Глава двадцать вторая
После разговора с Таней я почувствовала, что у меня тоже заныло сердце.
Что делать теперь мне, всеми покинутой, одинокой, да еще к тому же беременной? Можно сказать, что мне повезло. Ай да Нэнси, выкинула такой номер. Отговорки, что она не может рожать, скорее всего вранье. Ребенок, которого так хотел Стив, оказался бы никому не нужным. Вот как Танька глаза мне раскрыла!
Жизнь срочно нужно начинать сначала. Только с чего? Ехать в офис. Что там? Существует ли вообще? Может, Влад уже продал его или заложил? Я помчалась туда.
К моему счастью, там оказалось все на месте.
Только… в моем кресле сидела длинноногая лягушка с огромным ртом и большими зелеными глазами. Место Максима оказалось пустым. Всплеснув глазами, она проквакала:
— Я партнер Влада по бизнесу. Он, к сожалению, в командировке. Можете все вопросы обсудить со мной.
— А я королева Елизавета. — Моя рука изящно потянулась к собеседнице.
Она опешила.
Мой указательный палец обвел линию вокруг лица и, подперев подбородок, застыл в воздухе. Похлопав глазами, я передразнила девицу. Не знаю, слышала ли она обо мне, но тут же вскочила и вытянулась как струна.
— Расслабься, — великодушно разрешила я. — И освободи мое место.
— Может, вы пока сядете в комнате Влада, — забормотала она, — а то…
— А где Максим? — сверкнув глазами, зло выдавила я.
— Он теперь на складе работает.
— Как на складе? Кто его отправил на склад?
— Не-е зна-ю, — заблеяла Лягушка.
Я ворвалась в комнату, где должны были сидеть две нанятые мной сотрудницы. Они, к радости, оказались на месте. Увидев меня, обрадовались и бросились наперебой сообщать мне новости.
— Где Максим, как он попал на склад? Их лица скукожились.
— Это такая история… — забормотала одна.
— Может быть, не в первый день… — поддакнула другая.
— Рассказывайте, что произошло, — потребовала я.
— Когда я была в отпуске, Максим временно исполнял мои обязанности, — заикаясь начала бухгалтер. — И подписал документы на покупку партии одежды из Италии.
— Это от той же фирмы? — Я ничего не понимала, ведь фирма Патриции, со слов Влада, разорилась.
— Не совсем, у нее та же хозяйка, только фирма теперь другая.
«Так, — сразу же догадалась я, — значит, Влад с Патрицией, забрав мои деньги, просто обрушили ее старую фирму, с тем чтобы меня обмануть!»
