«Дорогой папочка!
У меня прекрасные новости, и думаю, ты будешь рад их услышать.
Компьютерная сеть, над которой я работала последние месяцы, наконец-то действует. Задача была нелегкая, то и дело возникали проблемы, но теперь все отлажено, и через пару недель начнется последнее испытание.
Я очень скучаю по тебе. По вечерам так часто гляжу из окна на крыши Парижа и думаю о том, как мы часто сидели на нашем крыльце в конце дня. Париж — сказочный, великолепный город, но все-таки не дом. И ничего никогда не заменит мне дома.
Не могу дождаться, пока закончу здесь работу, вернусь в Америку и снова увижу тебя. Спасибо за письма Знаю, ты не очень любишь писать, потому и благодарю И еще спасибо за фотографии. Они заставили меня тосковать, но и принесли много радости.
Любящая тебя Фрэнси»
Фрэнси запечатала конверт и отправила письмо прежде, чем рассказала кому-либо о своем успехе. Она хотела, чтобы отец первым узнал обо всем.
Три дня назад, когда Фрэнси работала одна в компьютерном центре «Магнус Франс» над очередной запутанной частью программы, ей наконец удалось найти недостающее логическое звено, отсутствие которого вызвало срыв в работе системы. Проблема была еще серьезнее, чем предполагала Фрэнси. Пришлось придумывать совершенно новую концепцию, чтобы решить ее. Собственная изобретательность изумила Фрэнси; она гордилась бы своей работой, не терзай ее мысль о том, насколько она была близка к полнейшему провалу Но об этом Фрэнси рассказывать отцу не стала.
Ничего не написала она и о Джеке, но уже по другой причине. Тот взял с нее слово, что Фрэнси пока никому не скажет об их намерении пожениться.
— Отец не смирится с тем, что я пошел против него, — объяснил он. — Хочу заявить о своей женитьбе как о свершившемся факте. Не желаю в очередной раз вступать с ним в бой и использовать тебя в качестве оружия. Но самое главное — чтобы ты закончила свою систему до того, как мы поженимся. Это важно для тебя и для твоей карьеры. Ты осуществила проект и заслуживаешь награды.
— Но я еще ничего не сделала, — запротестовала Фрэнси, улыбаясь.
— Не сделала, так сделаешь. Я ничуть в этом не сомневаюсь. Мы должны ошеломить отца двумя вещами, с которыми он ничего не сможет поделать: во-первых — потрясающая система, которая так повлияет на будущее корпорации, а во-вторых — наша свадьба.
Фрэнси приняла его условия. И теперь, когда удалось добиться успеха, она испытывала двойную радость — скоро ее великая мечта наконец станет реальностью. Не было малейших сомнений в том, что на этот раз система начнет действовать, и она знала также, что ничто больше не препятствует их с Джеком свадьбе.
Джек приезжал в Париж еще дважды. Фрэнси пыталась отговорить его, убедить, что столь частые посещения «Магнус Франс» могут выглядеть подозрительно, но Джек не желал ничего слушать.
— Никто в «Магнус» не смеет указывать мне что делать. Приезжаю и уезжаю когда хочу. Кроме того, — добавил он с улыбкой, — я не могу быть слишком долго вдали от тебя. Я с ума сойду.
Каждое новое свидание было волшебнее предыдущего. Джек всегда приезжал ненадолго, но эти короткие встречи только усиливали их влечение друг к другу.
Что-то внутри Фрэнси время от времени предостерегало — нельзя так безрассудно терять голову, это может быть опасным. Но у нее не было сил и желания что-либо делать. Толос Джека в телефонной трубке, его почерк в коротких записках, посланных Фрэнси, парализовывали ее волю. Когда же она видела его и ощущала его руки на своих плечах, весь мир вообще отходил на задний план.
Когда они любили друг друга, она упивалась его одержимостью и страстью, как и в ту первую ночь. В ласках Джека было что-то ненасытное-казалось, будто до их встречи он не жил полной жизнью и, только полюбив ее, пробудился, чтобы наконец познать тайну собственной мужественности.
Утомленные ласками, они лежали рядом и тихо разговаривали. Фрэнси постепенно узнавала Джека — он рассказывал ей о своих идеях, мечтах, планах, надеждах на будущее.
Впервые Фрэнси услышала и о трудном детстве мальчика, росшего в тени своего отца, о его изнурительной борьбе за свою независимость от сильной и жестокой воли старшего. Джек был единственным в семье, кто осмеливался выступать против Антона. Он испытывал жалость к матери и сестрам, находящимся целиком во власти Магнуса, и всегда стремился их защитить.
Фрэнси узнала все это и еще многое другое в Джеке. Однако по, мере того как их близость усиливалась, тайна Джека становилась все более глубокой. Он был скрытным человеком и до конца ни перед кем не раскрывался. Только огонь его страсти заставлял Фрэнси чувствовать, что их души соприкасаются. Она сознавала, что знает Джека очень хорошо, гораздо лучше других, и все же по-прежнему совсем его не знает. И эта манящая загадка только усиливала желание Фрэнси быть постоянно рядом с ним, помочь ему залечить раны и забыть тот мир, в котором он был столь несчастлив. И вот теперь великий день уже близок. Скоро она будет принадлежать Джеку полностью и навсегда.
Фрэнси позвонила Джеку в Нью-Йорк сразу же, как только отправила письмо отцу. В Париже было четыре часа дня, а в Нью-Йорке-десять утра. Джек был в своем офисе.
— Дорогой, все в порядке! — возбужденно сообщила Фрэнси. — Теперь ока будет действовать, я уверена!
— Превосходно! — Голос Джека звучал необыкновенно четко и ясно. — Великолепные новости, хотя, должен признаться, я ничуть не удивлен. Я же говорил, что ты со всем справишься, раньше или позже.
— И еще одно, -добавила Фрэнси.
— Что именно?
— Я люблю тебя.
Послышался его тихий смех.
— Надеюсь, никто не подслушивает, — ответил Джек.
— Мне все равно! — воскликнула она, чувствуя в эту минуту, как близка к Джеку. — Я люблю тебя! Люблю! Люблю! А ты?!
— Вдвойне, -с улыбкой в голосе тихо ответил Джек.
— Я хочу назначить контрольный прогон на следующей неделе. Если все пройдет хорошо, запустим систему как можно быстрее.
— Может, сумею приехать. Это значит для меня столько же, сколько и для тебя.
— Да, — засмеялась она, весело, возбужденно, радостно. — Хочу, чтобы ты был рядом со мной, когда она заработает. Дорогой, дорогой!
— Спокойно, — засмеялся Джек. — Береги себя и сообщи мне обо всем. Надеюсь, скоро сумеем поговорить подробнее.
Они попрощались, но Фрэнси еще долго держала трубку в руке, вспоминая каждое слово.
Наконец, вернувшись на землю, она набрала номер кабинета Ролана де Люме и сообщила ему радостную новость.
— Все в порядке, — сказала она. — Прошу уведомить всех, что через неделю-последнее испытание.
— Сейчас же сделаю, — пообещал он.
Фрэнси вновь поблагодарила свою счастливую звезду за Люме. Именно он постоянно убеждал руководителей филиалов «Магнус» по всей Европе, что, несмотря на неудачное начало, план Фрэнси обязательно будет иметь огромный успех. Благодаря его неустанным усилиям, европейцы, похоже, начали верить, что компьютеризация скоро так или иначе неизбежно станет нераздельной частью их будущего. Ролан был единственным настоящим союзником Фрэнси в корпорации, если, конечно, не считать Джека.
