реальным. Но, тем не менее, она знала, почему эти сообщения всплывали в ее видении.
[Товарищи снова преодолели 99 сценариев.]
— ...Почему ты ведешь себя так ошеломленно?
Это была трагедия, которую она привела в движение. И те самые люди, которые лицом к лицу столкнулись с этой трагедией, протягивали к ней руки.
— Пойдем, Союнг-сси.
Ю Сангах слегка похлопала Хан Союнг по спине и взяла инициативу в свои руки.
Спины ее товарищей, идущих впереди нее, были мутными, затуманенными.
Это было невозможно. Это было не то, что можно было сделать из-за желания спасти кого-то другого.
Но даже тогда они все равно это сделали.
Вдалеке виднелась стена букв, скрывающая конец мира.
«Последняя Стена».
Товарищи обменялись знающими взглядами и один за другим начали доставать свое оружие – и одновременно издалека донесся рев Созвездий.
Ю Джунхек, наблюдая за этой сценой, также обнажил свой Черный Демонический Меч.
— Этот дурак за этой стеной.
Доккэби из «Бюро» преграждали им путь, и можно было увидеть фигуру Короля Доккэби, охраняющего саму Последнюю Стену. Хан Союнг медленно втянула воздух и поднялась со своего места.
Это действительно была длинная история. И, наконец, ее конец был прямо перед ее глазами.
[Они, наконец, достигли заключения, которое она написала.]
Глава 103.1: Точка зрения Всеведущего читателя - Точка Зрения Всеведущего Читателя(1)
Я вспомнил, как впервые прочитал этот роман.
Очень душное, скучное отделение больницы. Единственный компьютер, расположенный в его холле.
Когда я стоял в очереди, чтобы попробовать, джентльмен в фетровой шляпе отступил в сторону, пропуская меня. На экране компьютера в то время отображалась платформа веб-романов, которую я любил посещать.
Я ошеломленно уставился на экран, прежде чем ввести ключевые слова. Возможно, я ввел три или около того слов, но не мог точно вспомнить, что я тогда напечатал. Однако я все еще помнил, о чем думал тогда. Грифели механических карандашей, разбросанные по полу класса, небо цвета индиго, простирающееся далеко за окнами.
Что я мог сказать наверняка, так это то, что мои руки, которыми я открывал окно в классе, что-то напечатали, и это привело меня к открытию этого романа.
[Три Способа Выжить в Разрушенном Мире]
Благодаря этой истории я выжил.
[Он определенно не виноват в том, что родилась эта история]
Внутри меня все болело. Я не мог бороться с головокружением и рухнул на пол. Тексты перед моими глазами были размытыми и плохо различимыми.
[Хан Союнг была tls123.]
Тяжело дыша, я долгое время неподвижно лежал на полу. В моей голове продолжал крутиться один и тот же вопрос – вопрос "Но почему?".
[Почему для такого, как я?]
Какое-то время я оставался без сознания. Мне также казалось, что я плакал. Однако, как бы я ни бился, ни кричал и ни рыдал, уже написанные предложения изменить было невозможно. Хан Союнг потратила 13 лет жизни только ради меня и помогала мне жить, создавая предложения, буквально вырезанные из нее. А затем она погасла.
[Ким Док ча]
«Четвертая Стена» звала меня. Я молча слушал следующие слова.
[Ты до л жен чи та т ь]
Я осторожно встал. Мое отражение в окнах было в полном беспорядке. Мое тело уже трудно было назвать взрослым. Мой рост сильно уменьшился, а лицо помолодело. Пальто, которое я носил, больше мне не подходило. Я долго смотрел на это лицо, прежде чем снять пальто навсегда.
— ...Сколько лет прошло?
[Зе мн ое вре мя зде сь н е име ет ни ка ко го зна че ни я]
Я понял, что это значит.
Это метро было местом, где "Древнейшая Мечта" видела свои сны. Поэтому время других мировых линий не могло измерить "время", текущее в этом поезде.
Честно говоря, я совершенно потерял чувство времени после того, как вошел в этот поезд.
— Но даже в этом случае должна существовать такая вещь, как воспринимаемое время, верно?
[Око ло 21763 л е т]
— Не так долго, как я думал. Я все еще намного моложе "Скрытного Интригана", верно?
[Все е ще ма ля в ка]
Я слышал, как «Четвертая Стена» гогочет. Если бы не ее присутствие, я бы давно сошел с ума.
Вместе со звуком "Па-сусусу" кончик моего мизинца немного уменьшился.
Я задавался вопросом, с каких пор это началось. Я ничего не делал, но мое тело продолжало уменьшаться. Ну, если быть более точным, это было не совсем "я ничего не делал".
— ....Я буду продолжать становиться меньше? – Я уставился на крупицы Историй, уплывающие за окнами, и спросил. – А куда деваются эти Истории?
[В под соз на ни е все лен но й]
— И где это?
[На ми ро во й лин и и, ко тор ую ты н е зн аеш ь]
Роль "Древнейшей Мечты" заключалась в том, чтобы представить все мировые линии. Даже если я не осознавал этого, мое подсознание все еще непрерывно наблюдало за мировыми линиями.
[Э ти Ис то ри и пе ре родя тс я как е ще од ин Ким Док ча]
— Как еще один Ким Докча?
[Ме та фор и че ск и го во ря, та к он о и ест ь.]
Я думал, что могу понять, о чем говорит «Четвертая Стена».
Истории текли за пределы галактик, направляясь к другой мировой линии.
Эти Истории были, по сути, "мной".
Как и 49%-ная версия меня, живущая вместе с моими товарищами где-то в 1864-й регрессии, мои фрагменты вполне могут переродиться как "Ким Докча" где-то там, на другой мировой линии.
— Если это всего лишь такой маленький фрагмент, я думаю, что назвать этого парня "Ким Докча" будет немного затруднительно. Ведь он не будет таким же, как я, с таким маленьким фрагментом .
[Воз мо ж но, ты пр ав]
Существование, которое может иметь отличное от меня имя и лицо. Но даже тогда это существование ожило бы и начало представлять вселенную. Он был бы тронут, прочитав историю, а затем смотрел бы на мировую линию.
И точно так же он поддерживал бы эту вселенную.
— .....Я понимаю.
Почему-то мне казалось, что я могу хоть немного понять принцип этой вселенной.
Я прижал свои разрушающиеся пальцы к окну. Когда я это сделал, скорость разрушения начала ускоряться.
[Ес ли ты сде ла еш ь эт о]
— Это мой способ искупления за эту историю.
Не только с моих пальцев,
