Гаральд в боевое садится седло, Град Киев покинул он славный, Вздыхает дорогою он тяжело: – Звезда ты моя, Ярославна! Веселых пиров миновала пора! Твой слышал, княжна, приговор я! Узнают же вес моего топора От края до края поморья! В печали оставил он Русь за собой, Плывет он размыкивать горе Туда, где арабы с норманнами бой Ведут на земле и на море. В Сикилии встретил Гаральд их напор, Он рубит их в битве неравной, И громко взывает, подъемля топор: – Звезда ты моя, Ярославна! Он в Африке рубится в страшном бою, Покоя нигде не находит, Он на море бьется, ладья о ладью, А мысль его в Киеве бродит. Летает он по морю сизым орлом, Он в бурях и в сечах пирует, Трещат корабли под его топором, А синее море бушует. Веселая то, удалая пора! Гаральдовой славе нет равной! Поет он про берег цветущий Днепра, Поет про княжну Ярославну. На север он бег повернул кораблей, И Русь уже сердцем он чует, Поет с удалою дружиной своей – А синее море бушует! Он на берег вышел, он сел на коня, Он едет под сенью дубравной – – Полюбишь ли, девица, ныне меня, Звезда ты моя, Ярославна! Он в Киев престольный въезжает, крестясь; И гостя радушно встречая, Выходит из терема ласковый князь, А с ним и княжна молодая. – Здорово, Гаральд! Ты скажи: из какой На Русь воротился ты дали? Промешкал довольно в земле ты чужой, Давно мы тебя не видали! – Я, княже, уехал, любви не стяжав, Уехал безвестный и бедный; Но ныне к тебе, государь Ярослав, Вернулся я в славе победной! Я город Палермо в разор разорил, Я грабил поморья Царьграда, Ладьи жемчугом по края нагрузил, А тканей и мерить не надо! Я ужасом стал отдаленных морей, Нигде моей славе нет равной! Согласна ли сделаться ныне моей, Звезда ты моя, Ярославна? В Норвегии праздник веселый идет: Весною, средь плеска народа, В ту пору как алый шиповник цветет, Вернулся Гаральд из похода. Цветами его корабли обвиты, От сеч отдыхают варяги, Червленые берег покрыли щиты И с черными вранами стяги. В ладьях отовсюду к шатрам парчевым Приплыли норвежские скальды, И славят на арфах, один за другим, Возврат удалого Гаральда. А сам он у моря, с веселым лицом, В хламиде и в светлой короне, Норвежским избранный от всех королем, Сидит на возвышенном троне. Отборных, и гридней, и отроков рой Властителю служит уставно: В царьградском наряде, в короне златой, С ним рядом сидит Ярославна. И к ней обращаясь, Гаральд говорит, С любовью в сияющем взоре: – Все, что пред тобою цветет и блестит, И берег, и синее море, Цветами обвитые те корабли, И грозныя замков вершины, И людныя веси норвежской земли, Все то, чем владею я ныне, Вся слава, добытая в долгой борьбе, И самый венец мой державный, И все, чем я бранной обязан судьбе – Все то я добыл лишь на вено тебе, Звезда ты моя, Ярославна!
Во всех сводах королевских саг сообщается, что в ту зиму «Ярицлейв отдал в жены Харальду свою дочь». Эти слова саги подтверждаются ссылкой на 4-ю строфу «Драпы Стува» (ок. 1067 г.) исландского скальда Стува Слепого:
