Вообще-то сначала на контракт по электрификации выставки претендовали «Дженерал электрик» (она запросила за работу 1 миллион 720 тысяч долларов) и никому не известная компания «Саус Сайд машин энд метал уорк», владельцем которой был бизнесмен из Чикаго Чарлз Локстед. Свои услуги эта фирма оценивала почти в три раза дешевле — в 625 тысяч долларов. Победа «эдисоновцев» вроде бы не вызывала сомнений. Ведь кто такой этот Локстед? Кто его знает? Кто гарантирует, что он все сделает на высшем уровне?
Но тут-то и последовало сенсационное заявление: Локстед объединяет свои усилия с Вестингаузом. А это было уже совсем другое дело. Соперники сильно занервничали. Конкуренцию все-таки не зря называют локомотивом развития. На очередной встрече с руководством выставки представители двух компаний кардинально снизили стоимость своих услуг. «Дженерал электрик» за свою систему постоянного тока просила уже 577 тысяч 485 долларов (почувствуйте разницу!), а блок Вестингауза—Локстеда — 480 тысяч 694 доллара за переменный ток. Руководители выставки довольно потирали руки. Им удалось сэкономить более миллиона долларов! Контракт в итоге перешел к Вестингаузу.
Правда, патент на производство ламп накаливания принадлежал Эдисону, и он вовсе не собирался уступать его конкуренту. Вестингаузу пришлось бы заплатить ему огромные деньги, если бы у него не было вовремя купленной лицензии на так называемую «стопорную лампу» Сойера — Мэна — с резиновым дном, где находилась нить накаливания на месте стеклянной конструкции Эдисона. По качеству эта лампа была хуже, но выхода не оставалось. Вестингаузу надо было успеть выпустить 250 тысяч таких лампочек за полгода — небывалые темпы по тем временам. Ну а давать ток этим лампам и вообще всей выставке должна была многофазная система переменного тока Николы Теслы.
Инженеры и рабочие Вестингауза собирали эту систему с нуля. Она казалась огромной — никогда еще в истории человечества переменный ток не заставлял работать столько различных устройств одновременно. До сих пор самая крупная установка могла зажечь не более 10 тысяч лампочек, и ничего больше. Тесла регулярно приходил из своей лаборатории для консультаций. В конце января 1893 года газеты сообщили, что генераторы переменного тока готовы. Их было двенадцать, и каждый весил 70 тонн. Заканчивалась работа и над двенадцатью двигателями — мощностью в тысячу лошадиных сил каждый. Вестингауз еле-еле успел: все эти махины привезли из Питсбурга в Чикаго лишь за неделю до открытия выставки — в конце апреля 1893 года.
* * *
Как и было запланировано, Чикагская выставка открылась 1 мая 1893 года. В ее павильонах, как говорилось в одной из газетных статей того времени, царило «смешение передовых культур, обращенных язычников, иноземной речи и причудливых заморских диковинок». Многих тогда поразила мощь молодого американского капитализма (хотя именно в 1893 году в США разразился очередной экономический кризис). Директор Харьковского технологического института, профессор Виктор Кирпичев, которого русское министерство отправило на выставку в качестве эксперта, отмечал в своем отчете: «По количеству производимых машин, их распространению, а в большинстве случаев и по достоинству их Америка значительно опередила все европейские страны, не исключая и колыбели машиностроения — Англии. В то же время во многих случаях достигнута значительная дешевизна производства».
Он даже приводил список машин и механических производств, заимствованных европейцами: швейные машины, металлические оружейные патроны, производство ружей и револьверов, насосы системы Блэка и Вортингтона, паровые машины системы Корлиса, котлы Бабкокса и Вилькокса, машины для изготовления обуви, американские турбины, пильные станки, разные сельскохозяйственные машины и множество станков для обработки металлов.
Впрочем, далеко не у всех русских, побывавших на выставке, эти достижения вызвали только чувство восхищения. Электротехник А. И. Смирнов, командированный в Чикаго, признавал в своем отчете, что в области электротехники Америка ушла далеко вперед, но замечал, что «там, где требуется научная, а не техническая разработка какого-нибудь нового вопроса в области электротехники, Америка отстает от Европы и в большинстве случаев пользуется плодами мысли и трудов ученых Старого Света…».
Посетил выставку и молодой преподаватель Минного офицерского класса Морского технического училища в Кронштадте Александр Попов — один из будущих изобретателей радио. В США он пробыл свыше трех недель, знакомился с деятельностью американских лабораторий и предприятий, в особенности электротехнических.
«До сих пор, — сообщал Попов жене, — не собрался описать тебе Чикаго и Америку — боялся представить слишком мрачными красками. Всех приехавших сюда Америка поражает своим видом, но только не в лучшую сторону».
Что же представила на выставке Россия? В Чикаго привезли отдельные интересные разработки в области горно-металлургической промышленности или, например, показали метод «электрической отливки металлов» Славянова, получивший золотую медаль «за дуговую электрическую сварку». Однако большая часть русской экспозиции состояла из икон, мебели, колоколов, самоваров, подносов, замков, столовых приборов, подков, иголок, белья, кожи, обуви и т. п.
Конечно, не имели себе равных российские породы лошадей, меха, русские кожи и хлопчатобумажные ткани, фарфор, изделия и украшения из серебра, бронзы, русских самоцветов и минералов, стекло и хрусталь знаменитых мальцевских заводов, различные кустарные деревянные поделки, кружева, художественное литье из чугуна каслинских мастеров. Но, как бы сейчас сказали, в области инноваций и передовых технологий Россия оказалась далеко позади. Даже побывавшие в Америке русские интеллигенты не могли не признать этого, хотя развивающийся американский капитализм с его «конвейерным» способом производства, эксплуатацией рабочих и господства «его величества доллара» мог казаться им отвратительным.
В области электричества Россия не могла составить конкуренцию ни одной из развитых стран. Хотя имена русских электротехников Яблочкова, Лодыгина или Доливо-Добровольского знали во всем мире.
27 миллионов американцев и иностранцев посетили выставку за время ее работы. «Колумбовская выставка — это потрясающий триумф эры электричества», — восторгались газеты. Теперь переменный ток называли не «ужасным убийцей», как несколько лет назад, а «нежным и животворящим потоком». Если электричество победило полностью и окончательно, то переменный ток, а вместе с ним и Тесла одержали важную стратегическую победу в своей войне.
Павильон «Электричество» был одним из самых больших. Главными конкурентами в этой области оказались, естественно, корпорации «Вестингауз» и «Дженерал электрик», а также концерн AEG из Германии, который представил оборудование переменного тока, использованное Брауном и Доливо-Добровольским в передаче электроэнергии по линии Лауффен — Франкфурт.
«Дженерал электрик» тоже выставила собственную систему переменного тока. В самом центре павильона она установила 25-метровую «Башню света», увенчанную гигантской лампой Эдисона и переливавшуюся разноцветными огнями под музыку.
Вестингауз, в свою очередь, тоже воздвиг «монумент» — только у входа в павильон. Его венчала светящаяся надпись: «Электрическая компания Вестингауза, многофазная система Теслы».
