Хатеба обвинили в предательстве. Он оправдывался желанием обеспечить покровительство семейству, которое вынужден был покинуть. Омар хотел снести ему голову, но Мухаммед, вспомнив, что Хатеб храбро сражался при Бадре, простил его.
Вскоре после этого десятитысячное войско мусульман выступило из Медины. Омар, которому поручили руководить движением и назначать места для привалов, скрытно повел воинов горными проходами. Армия дошла, не обнаружив себя, до долины Марр-Аззар, находящейся недалеко от священного города; ночью мусульмане раскинули свои палатки, и Омар в первый раз позволил им зажечь бивачные огни.
Неожиданно в лагере появился дядя Мухаммеда аль-Аб-бас, ушедший с семьей из Мекки, чтобы — как он заявил — стать под знамя пророка. Мухаммед принял его милостиво, хотя и сделал намек на то, что он так долго медлил. «Ты — последний из бежавших, — сказал он, — как я — последний из пророков». Аль-Аббас послал свою семью в Медину, а сам присоединился к войску. Видя, сколь серьезно настроен его племянник, аль-Аббас — в опасении, что курайшиты будут истреблены все до единого, — надеялся убедить их сдаться без боя.
К концу ночи разведчики вели к Омару двух пленных, захваченных недалеко от города. Это были Абу Суфьян и один из его военачальников. Омар при свете бивачного огня узнал Абу Суфьяна и воскликнул: «Хвала Богу, в моих руках такой враг!» Он уже занес саблю, но тут в дело вмешался аль-Аббас, сказал, что участь пленника должен решить сам пророк. При этом он бросился к Мухаммеду; вслед за ним явился и Омар, с криком требуя головы Абу Суфьяна.
Таким образом, от Мухаммеда зависела жизнь человека, изгнавшего его из дома и родного города, преследовавшего его семью и друзей; но, с другой стороны, этот человек был отцом жены Мухаммеда. Подумав, пророк отложил окончательное решение до утра.
На другой день пленника привели к Мухаммеду, и их разговор, при котором присутствовали аль-Аббас и Омар, закончился тем, что Абу Суфьян признал Мухаммеда пророком. Впрочем, не последнюю роль в этом сыграли угрозы Омара, и, следовательно, получило подтверждение правило, что для убеждения упорно неверующих лучшее доказательство — меч!
Обращение в мусульманскую веру помогло Абу Суфьяну добиться приемлемых условий для жителей Мекки, в случае если они изъявят покорность. А чтобы Абу Суфьян мог составить понятие о силе мусульманской армии, был устроен общий смотр, на который каждое арабское племя явилось со своими знаменами и оружием. Абу Суфьян был поражен численностью сторонников Мухаммеда.
«Клянусь, с ним бороться нельзя! — вскричал он, обращаясь к аль-Аббасу. — Действительно, племянник твой обладает великой силой».
«Именно так! — ответил тот. — Вернись же к своему народу, позаботься о его безопасности и предостереги от сопротивления пророку».
Абу Суфьян поспешил в Мекку, где, собрав жителей, сообщил о приближении могучей рати под предводительством Мухаммеда и предложил сдать город. Слова главного противника Мухаммеда возымели действие. Большинство жителей решили покорно встретить пророка при его вступлении в город.
Между тем Мухаммед, не зная, придется ли ему встретить сопротивление, приближаясь к Мекке, позаботился, чтобы основную часть войска с флангов прикрывали специальные отряды. Али командовал отрядом кавалерии, ему было вверено священное знамя, которое надлежало водрузить на горе Хаджун. Все военачальники получили приказ выжидать и ни в коем случае не атаковать первыми — Мухаммед мечтал, чтобы Мекка покорилась его милосердию, а не силе. Правда, всех, кто окажет вооруженное сопротивление, велено было убивать, но зато всем, кто сдастся на милость победителя, даровалась свобода.
Мухаммед в ярко-красном одеянии ехал в арьергарде, восседая на своем любимом верблюде аль-Касве. Громадная масса народа, толпившаяся вокруг него, затрудняла его продвижение. Когда он прибыл на гору Хаджун, где Али водрузил знамя веры, для него раскинули палатку. Мухаммед сошел на землю и сменил свой яркий наряд на черную чалму и одежду богомольца. В этот момент, однако, в долине произошло столкновение: курайшиты обстреляли левое крыло, которым командовал Халид; пылкий воин не стерпел и понесся с мечом на врага, а за ним последовало все войско. Они обратили курайшитов в бегство, ворвались вслед за ними в городские ворота, и только вмешательство Мухаммеда спасло город от страшной резни.
Когда кровопролитие прекратилось, пророк спустился с горы верхом на верблюде и приблизился к воротам, имея по правую руку Абу Бакра, а сзади — Осаму, сына Зайда. При восходе солнца вступил он в ворота своего родного города — не как славный победитель, но в одежде и со смирением богомольца, произнося открытые ему в Медине стихи Корана, в которых предсказывалось это событие. Это было торжество религиозного деятеля, а не воина.
Мухаммед направился прямо к Каабе, где он молился с раннего детства, к тому священному алтарю, который чтили со времен патриархов и который он считал первоначальным храмом единого истинного Бога. Он семь раз обошел вокруг священного здания, как это требовалось религиозным обрядом, соблюдавшимся от древности, и с чувством благоговения каждый раз дотрагивался своим посохом до священного «черного камня». Он бы вошел и в Каабу, но старый охранитель ее Осман ибн Тадха запер дверь. Али вырвал было у него ключи, но Мухаммед велел возвратить их почтенному служителю и так расположил того своей добротой, что Осман сам отворил двери; позже он принял ислам и оставался служить при Каабе до самой смерти.
Войдя внутрь, Мухаммед взялся за очищение священного здания от символов идолопоклонства, которыми оно было наполнено. Все идолы, находившиеся внутри и вокруг него, были низвергнуты и истреблены. Между ними более всех почитался Хабал — идол, привезенный из Сирии; говорили, что в его власти вызывать дождь, и поэтому для жителей безводной пустыни он служил объектом величайшего поклонения. Здесь были также статуи Авраама и Измаила с волшебными стрелами в руках. «Это оскорбляет их память», — сказал Мухаммед. Из уважения к праотцам статуи их были разрушены. В Каабе находились также и картины, изображавшие ангелов в образе красивых женщин. «Ангелы, — сказал с негодованием Мухаммед, — не таковы. Для наслаждения правоверных в раю существуют небесные гурии, но ангелы, духи, подначальные Всевышнему, по природе своей слишком чисты для того, чтобы иметь пол». Поэтому картины эти также были уничтожены.
Из Каабы Мухаммед отправился к святому колодцу Зем-зем, который ангел открыл Агари и Измаилу, когда они изнемогали от жажды. У колодца пророк получил от дяди аль-Аббаса сосуд для питья и совершения омовения. В память этого события он назначил дядю хранителем чаши при колодце — священную должность эту потомки аль-Аббаса наследуют до сих пор.
Окончив религиозные церемонии, Мухаммед расположился на холме Сафа, и жители Мекки, мужчины и женщины, прошли перед ним с клятвой верности. Все это было согласно с откровением Корана, где сказано: «Бог послал своего апостола с указанием ему религии истины, которую он должен возвысить над всеми другими религиями. Воистину, те, которые клянутся в верности ему, клянутся в верности Богу. Рука Божия руководит ими». Но, несмотря на свое торжество, Мухаммед отвергал всякие почести, относящиеся лично к нему. «Почему ты дрожишь? — сказан он человеку, приблизившемуся к нему робкими, нетвердыми шагами. — Чего боишься? Я не царь, а сын курайшитки, которая ела мясо, сушенное на солнце».
