Встав утром, я, как обычно, подошла к окну полюбоваться великолепием сада, который лучше всего смотрелся именно в эти часы. И, по счастливой случайности, первым, кого я увидела, был Чарли, сидящий на плетеном стуле посреди лужайки. Он был один .
Вот и удобная возможность поговорить. Я поспешно умылась и оделась, надеясь, что еще застану его там, когда я выйду. К счастью, так и произошло. Он приветствовал меня радостным «С добрым утром!». Я подошла к нему.
— Какое великолепное утро! — воскликнул он.
— Чарли, мне нужно поговорить с вами, — сказала я.
— Садись, — произнес он, встревоженно глядя на меня. — Что-нибудь случилось?
— Да. Чарли, я не могу больше здесь оставаться. Я должна уехать.
Несколько секунд он молчал. Потом спросил:
— Это… из-за моей жены?
— В общем, да. Она не хочет, чтобы я оставалась здесь.
— Она изменит свое отношение.
— Не думаю. Нельзя от нее требовать слишком многого.
Какое-то время он напряженно думал, потом произнес скорее с надеждой, чем с уверенностью:
— Постепенно она привыкнет к тебе.
— Нет, Чарли, не привыкнет. И я уже решила, что должна уехать.
— Куда? И что ты будешь делать?
— Это мне еще предстоит решить. Удар был слишком внезапным. Меньше всего я могла ожидать такое. Она себя отлично чувствовала, была такой жизнерадостной, и вдруг ее не стало.
Он взял мою руку в свою и сжал ее. Он понимал меня. Он чувствовал то же самое.
— Что мне делать, Чарли? — спросила я.
— Ты должна всегда помнить, что здесь твой дом. Я обещал ей.
— Я знаю. Но она первая сказала бы, что я должна уехать, и чем скорее, тем лучше.
— Уехать в Лондон?
— Для начала. Я решила, что мне надо найти какое-то место.
— Место? Какое такое место?
— Гувернантки. Или компаньонки. Большинство людей в моем положении поступают именно так.
— Это не для тебя, Ноэль. В тебе живет независимый дух твоей мамы.
— Независимый дух — это прекрасно, когда есть средства его поддерживать. Я должна точно выяснить, каково мое финансовое положение, и тогда решить.
— Моя дорогая Ноэль, тебе незачем об этом думать. Я обеспечу тебя денежным пособием.
— Спасибо, Чарли, но я не могу принять его. Я хочу стоять на собственных ногах. Когда адвокаты приведут в порядок мои дела, я буду точно знать, чем располагаю и что могу делать. В ближайшее время я собираюсь поехать в адвокатскую контору «Мейсон, Мейсон и Кревитт», тогда все прояснится. А пока что я возвращаюсь в Лондон. Робер разрешит мне пожить какое-то время в его доме.
— Робер для того и купил дом, чтобы он всегда мог оставаться твоим, так, как это было раньше.
— Я не могу принять это от него, так же как не могу принять пособие от вас. Я ведь не осталась совсем нищей. По сравнению с некоторыми я настоящая богачка. Чарли, я должна уехать.
— Я поклялся заботиться о тебе, Ноэль. Я обещал это твоей маме. Она взяла с меня клятву.
— Да, я знаю, вы ей обещали. Но она не могла предвидеть всех трудностей. И потом… я уже приняла решение.
Вздохнув, он сказал:
— На днях я еду по делам за границу. Возможно, даже послезавтра. Меня не будет здесь несколько недель. Обещай мне одно: ты не уедешь до моего возвращения.
В ушах звучал голос миссис Карлинг: «Ты должна уехать немедленно».
Конечно, ее предсказания далеки от реальности. Сейчас, свежим утром, я могла сказать себе, что нелепо было поддаваться внушениям старухи со стеклянным шаром. Это сильно напоминало театральную мелодраму. Я была уверена, что Чарли поднял бы меня на смех, если бы я рассказала ему об этом.
— Ну, значит, договорились, — сказал он. — Я сейчас расскажу тебе, как мы поступим, Ноэль. Почему бы тебе не навестить твоих адвокатов прямо сейчас. Мы могли бы поехать в Лондон вместе. Ты остановишься у меня или в твоем старом доме. Может быть, только на день-два. Ты узнаешь заключение адвокатов, а когда я вернусь, мы это обсудим. Ну, что ты на это скажешь?
— Да, это мне кажется разумным.
— Ты не должна совершать опрометчивых поступков. Ты еще в шоке, Ноэль. Мы все в шоке. Это произошло так внезапно, и она так много для нас значила. Мы еще не можем осознать всего. Я хочу быть уверен, что ты живешь под моей крышей. Это было ее желание. Я не хочу, чтобы ты была в Лондоне одна. Поэтому давай так и условимся, хорошо? Мы вместе едем в Лондон. Потом я уезжаю за границу, ты остаешься в Лондоне на день-два, затем возвращаешься сюда. Я обещаю тебе, что как только вернусь в Леверсон, мы с тобой спокойно все обсудим.
— Да, — сказала я. — Мне кажется, это правильное решение.
Я чувствовала облегчение. Несмотря на враждебность леди Констанс, предупреждение миссис Карлинг и мою собственную убежденность, что я не должна оставаться здесь, мне не хотелось покидать Леверсон.
Огонь и ливень
Мы с Чарли приехали в Лондон к концу дня. Меня взволновало это возвращение, вид знакомых мест вызвал во мне смешанное чувство радости и боли. Везде я встречала что-то напоминавшее мне о ней. Чарли и я почти не разговаривали, но каждый из нас понимал состояние другого, потому что испытывал то же самое.
Я остановилась в лондонском доме Чарли. Конечно, я могла бы пойти в мой бывший дом, но решила, что это будет слишком болезненно, а дом Чарли для меня был чем-то безликим, лишенным индивидуальности, что в данный момент меня вполне устраивало.
На следующий день Чарли отбыл на континент, а я отправилась в адвокатскую контору «Мейсон, Мейсон и Кревитт». Там мне подтвердили, что деньги, доставшиеся мне от мамы будут давать мне небольшой доход, достаточный, чтобы обеспечить мое скромное существование, поэтому в ближайшее время у меня нет необходимости искать дополнительные источники существования. Приблизительно так я себе это и представляла. Если бы обнаружилось, что мои дела в значительно худшем состоянии, это подтолкнуло бы меня на какие-то реальные действия. И я почти жалела, что это не так.
Я решила не торопиться с возвращением в Леверсон.
Мне стало ясно, что посещения моего бывшего дома мне не избежать. Я несколько раз проходила мимо, сопротивляясь мгновенному желанию постучать в дверь. Даже на улице перед домом было слишком много такого, что пробуждало воспоминания — место, где Лайза Феннел упала перед экипажем и так вошла в нашу жизнь. Окно, из которого я так часто смотрела на улицу, поджидая возвращения мамы из театра.
В тот момент я почувствовала, что войти внутрь будет для меня невыносимо.
Но на следующий день желание войти в дом возникло с новой силой, и я уже не могла противиться ему.
