Дима вынул из кармана телефон, но звонить было некому. Некого было просить прийти и просто посидеть рядом, некому было сказать, что ему очень плохо и очень страшно и он боится надвигающейся старости и одиночества. Не физического – Лена всегда будет рядом, – а душевного.
Зазвонил телефон.
– Дима, привет, – услышал он голос Люды, – я волнуюсь, Лена не отвечает на мои звонки.
– Она спит.
– А-а, ну, тогда я позже к ней поеду.
– Не нужно.
– Не нужно к ней ехать.
– Ребенок умер.
Дима не ответил.
– Какое несчастье! – Люда всхлипнула. – А я… я запекла яблоки, она их любит. Я должна к ней поехать!
– Я же сказал, не надо, не тревожь ее.
Люда еще раз всхлипнула, и ее голос стал твердым.
– Слушай, ты давно не приходил к нам. Может, зайдешь? Тарас сегодня не на работе, он теперь три дня в неделю работает. Он пошел куда-то, вот-вот вернется. Посидим, поболтаем, мы все-таки родственники.
Дима подумал и согласился. Он встал со скамейки, поднял воротник пальто и побрел в сторону улицы Гиршмана. Там, на углу Пушкинской и Гиршмана, в пятиэтажном доме, жили Тарас и Люда.
Глава 8
1988 год. День четвертый
Тарас отказался идти на завтрак. Он лежал в кровати, стонал и пил боржоми – благо горничная принесла десять бутылок.
– Может, здесь поедим? – предложил Дима.
Тарас вяло махнул рукой:
– Слышать не хочу о еде… Ох, мне плохо… – сказал он капризным голосом и вдруг осекся. – Ты чего так смотришь? Я что, хреново выгляжу?
Тарас испуганно, во все глаза уставился на Диму.
– Ну, я бы врача вызвал, – сказал Дима, глядя на покрытый испариной лоб Тараса.
– Дай зеркало, оно в ящике трюмо.
Дима вынул из ящика маленькое круглое зеркальце. Глядя на свое отражение, Тарас высунул язык и оттянул вниз нижнее веко.
– Все, мне кранты, – простонал он, – я заболел. – Он швырнул зеркало на одеяло и попросил еще боржоми.
Дима откупорил бутылку и сел на край кровати. Вид Тараса ему определенно не нравился – волосы прилипли ко лбу, полные щеки обвисли, дыхание прерывалось, подушка пропиталась потом, несмотря на то что работал кондиционер.
– Давай вызовем врача, – предложил Дима, наливая воду в стакан.
– Вызывай… Больше не хочу. – Тарас зажмурился и отмахнулся от стакана.
Дима поставил бутылку и стакан на тумбочку возле кровати и пошел в гостиную.
Телефон не работал, и Дима спустился на первый этаж к Антонине Денисовне.
– Телефонную линию сейчас чинят. Вчера был сильный дождь, где-то кабель повредило, – сообщила комендант, – а мой телефон работает. Возвращайтесь в номер, а я сейчас же вызову врача. Вы будете в номере завтракать?
Дима кивнул.
– Что вам заказать?
– Не важно – что хотите.
– Хорошо, я позвоню в столовую, и ваш официант поможет мне с выбором.
Врач пришел в сопровождении медсестры и Антонины Денисовны. Комендант в спальню не вошла – только окинула хозяйским взглядом гостиную, сказала, что уже распорядилась доставить завтрак в номер, и удалилась.
Дима нервно топтался возле кровати и смотрел на Тараса – тот постанывал, вздыхал, кривился и закатывал глаза, пока врач ощупывал его живот.
– Придется сделать укол, – сказал врач.
– Не надо, я боюсь уколов! – Тарас вытаращился на медсестру, склонившуюся над своим чемоданчиком.
Дима тоже боялся уколов и предпочел ретироваться в гостиную. Через несколько минут врач позвал его, и Дима на негнущихся ногах побрел обратно.
Тарас был до подбородка укрыт одеялом.
– Жить будет, – сказал врач, – но пару дней придется посидеть на диете, я распоряжусь на этот счет. И ни капли спиртного в течение недели. – Он дружески похлопал рукой по одеялу. – Вы еще легко отделались, Тарас Игоревич. А сейчас только боржоми, друг мой…
Тарас слабо улыбнулся.
– В рестораны больше не ходите, а то одним уколом все не закончится.
Доктор оставил номер телефона, сказал: «Звоните в любое время», – и удалился в сопровождении медсестры.
Дима посидел возле Тараса, пока тот не засопел, и тихонько вышел в гостиную. На столе уже стояло блюдо, накрытое стеклянной крышкой, на нем лежал омлет и две сосиски – его любимый завтрак, – тарелка с овощным салатом, блюдце с булочкой и кофейник.
Есть не хотелось. Дима опустился в кресло возле телефонного аппарата и поднял трубку. Телефон не работал. Значит, нужно идти на телеграф, говорят, он в десяти минутах ходьбы от главного входа. Но как оставить Тараса одного?!
Он побродил по номеру, но так ничего и не придумал. Заглянул к Тарасу – тот спал. Спустился вниз. Комендант была на месте.
– Мне нужно сходить на телеграф. Скажите, кого-то можно попросить присмотреть за Тарасом?
– Обратитесь в медпункт, вам обязательно помогут.
Дима помчался в медпункт и на крыльце столкнулся со Светой.
– Приветик! Что, нога разболелась? – Она отбросила назад прядь волос.
– Не до ноги сейчас. Тарас отравился, а мне нужно на телеграф, хочу попросить кого-нибудь посидеть с ним.
– Отравился? Чем?
– Понятия не имею, извини, мне некогда. – Он взялся за ручку двери.
– Я могу посидеть, если ты, конечно, не против.
Дима обернулся:
– Правда?
– А почему нет? Скорее всего, он на моих именинах отравился. Я должна искупить свою вину, – кокетливо заявила она.
– Отлично! Идем, только быстро.
Увидев их, Антонина Денисовна прищурилась и поджала губы. Света кивнула, но «здрасьте» тоже не сказала.
– Шикарное местечко! – воскликнула Света, войдя в номер. – А что здесь? – Она открыла дверь слева от входа.
– Это моя спальня, – ответил Дима. – А Тарас там, – он указал рукой на противоположную дверь, но Света молча вошла в его спальню.
– Роскошненько! А что здесь? – Она снова убрала с лица прядь волос.
– Ванная комната, – нетерпеливо ответил Дима и посмотрел на часы.
– Целая комната? – Она толкнула рукой дверь. – Ничего себе! Какой пушистый! – Света уже трогала халат. – А в нашем корпусе два душа на весь этаж. – Она оставила халат в покое. – Почему ты не поздравляешь меня с днем рождения? – Она подошла к Диме вплотную.
