— Он разводится.
— Господи, а это-то тут при чем?
— Он продаст «роллс» как есть. Не хочет вкладывать деньги, чтобы его бывшей половине больше досталось.
— Но ты же совсем недавно приступил к его реставрации. О чем твой клиент думал раньше? Не знал, что будет разводиться?
— Мы подписали договор больше года назад, — монотонно произнес Джек.
— Что? Ты столько времени занимался…
— Я занимаюсь машиной столько, сколько считаю нужным, — сухо ответил он.
— Тебе надо научиться работать по-другому, Джек.
Он посмотрел на нее с плохо скрытым раздражением.
— Я не собираюсь ничего менять. — Каждое слово упало тяжело, как кирпич.
— Но, Джек, ты же говорил, что мечтаешь иметь свой раритетный автомобиль, даже показывал мне его. Помнишь, когда мы заезжали в кафе? Твой стиль работы ничуть не помогает тебе приблизиться к цели, Джек.
— Кэт, перестань, пожалуйста.
Она покачала головой.
— Господи, Джек, какой ты упрямый!
— Я-то думал, ты понимаешь меня, но ты… ты такая же, как любая другая, кого я знаю, — с горечью бросил Джек.
Он полагал, что это прозвучит оскорблением, но Кэтрин восприняла его слова как комплимент.
— Нет, я понимаю тебя, но так уж получилось, что не согласна с тобой. А это большая разница.
— Суть одна и та же.
Не было никакого смысла продолжать этот разговор. По крайней мере, до тех пор пока Джек не остынет и не сможет взглянуть на ситуацию здраво.
— Мне очень жаль, правда, жаль… Кстати, я зашла сказать, что сегодня вечером иду с Бобби в «Лилии Темзы».
Он медленно кивнул.
— Поздравляю. Ты ведь именно этого хотела.
Они посмотрели друг на друга, потом одновременно отвели глаза.
— Спасибо тебе, Джек… за все.
— Пожалуйста… за все.
— Пожелаешь мне удачи?
— О, у тебя все будет отлично.
— Мадам Зельда, у меня к вам огромная просьба. Не могли бы вы одолжить мне еще разок то платье? Красное, шелковое. Я искала в магазинах что-нибудь в таком же духе, но безуспешно. — Кэтрин надела было блузку без рукавов, в которой ходила с Джеком в «Караван», но почему-то сегодня ей не хотелось быть в этом наряде.
Мадам Зельда внимательно посмотрела на явно нервничающую молодую женщину, кивнула и указала на кресло.
— Конечно, мадемуазель. А позвольте поинтересоваться, почему это вы так взволнованы сегодня?
— Я иду с Бобби в «Лилии Темзы»!
— Почему?
— Как почему? — изумилась Кэтрин. — Мадам Зельда, вы же помните, я рассказывала вам о Бобби… о Роберте Мастерсоне с моей работы.
— Конечно, помню. Но «Лилии Темзы» — и вдруг с Бобби… Интересный выбор. — Мадам Зельда посмотрела куда-то вдаль. Когда Кэтрин проследила за ее взглядом, то, поняла, что хозяйка смотрит в сторону «Авто-Брэннер». — Что ж, берите, — со вздохом сказала она и отвернулась.
Джек сидел в машине и чувствовал себя… Да, как же он себя чувствовал? Примерно, как осужденный на повешение, стоящий на табурете и ожидающий, когда табурет вышибут у него из-под ног. Сначала чертов хозяин «роллса» отнял у него возможность окончить один из лучших проектов в его жизни, а теперь еще это! Кэт, Кэтрин отправляется в ресторан со слизняком Бобби! Он никогда не видел парня, но почему-то считал это определение наиболее для него подходящим.
Конечно, Джек знал, что она добивалась этого приглашения, но так было до вчерашней ночи. Как она может проигнорировать то, что произошло между ними? Он, например, не мог… Естественно, Джек слышал, что Кэтрин сказала по поводу его увлеченности работой, но разве он когда-нибудь уделял работе больше внимания, чем ей?..
Хотя только что именно так и поступил. Конечно, он был зол и на клиента, и на себя, за то, что «роллс-ройс» теперь практически погиб, но выместил-то раздражение как раз на Кэтрин. Она вроде бы не обиделась, но, тем не менее, все же идет на свидание с этим… этим…
Джек вылез из машины, вышел из мастерской и направился к своему «саабу». В этот момент перед домом мадам Зельды остановилось такси, оттуда появился молодой человек лет двадцати восьми-тридцати и направился к дверям. Слизняк Бобби?
Джек подождал несколько минут, и парень показался снова, на этот раз вместе с Кэтрин.
Кэтрин! Ему показалось, что его ударили в солнечное сплетение. На ней было то чудесное красное платье с короткой юбкой и черные туфли на высоченных тонких каблуках. Парень обнимал ее за плечи. В глазах Джека потемнело.
Парень обнимал Кэтрин. Его Кэтрин. И она сказала, что собирается опробовать свою новообретенную технику поцелуев на этом типе.
Никогда!
Позабыв обо всем на свете, Джек завел мотор и последовал за удаляющимся такси.
Джек был одет довольно небрежно даже по менее строгим критериям, чем в «Лилиях Темзы». Он прошел в мужской туалет, умылся, причесался и отправился искать столик.
— Вы сделали предварительный заказ? — спросила хорошенькая девушка, встречающая посетителей.
— Нет, зато у меня привычка давать хорошие чаевые, — ответил Джек, доставая из кармана двадцатифунтовую банкноту.
Бумажка исчезла мгновенно, будто ее и не было.
— Подождите минутку, сэр.
Пока Джек думал, что бы это могло означать, красотка соскользнула с высокого табурета, заглянула в гардероб и вернулась, неся темно-синий клубный пиджак, который подала ему с милой улыбкой.
— Чтобы вы не чувствовали себя неуютно, сэр.
Пиджак был коротковат в рукавах и узковат в плечах. Черт, и как это ему может быть уютно в таком? А с другой стороны, думал Джек, следуя за девицей, разве я ожидал, что буду ощущать себя комфортно, пока Кэтрин пытается соблазнить другого мужчину?
Он увидел их сразу. Они сидели в середине полупустого зала. Да-да, полупустого! Или другие подойдут позднее, или он напрасно выбросил двадцатку. Ладно, черт с ней!
Кэтрин сидела к нему спиной, так что, проходя мимо, Джек сумел рассмотреть ее спутника. Довольно щуплый, так что о телосложении даже говорить неловко, невыразительное лицо, противный голос. Слизняк, как есть слизняк. И с таким ему предстоит соревноваться?
Джек немедленно почувствовал себя лучше.
Но ненамного.
Девица попыталась провести его в самый незаметный, темный угол зала. Но он рассудил, что двадцать фунтов — сумма достаточная, чтобы получить лучшее место, и сел неподалеку от Кэтрин и Бобби.
Не говоря ни слова, девица приняла его решение, исчезла на мгновение и вернулась с меню. Джек поблагодарил ее, а когда поднял взгляд, то увидел, что Кэтрин, полуобернувшись, смотрит на него широко открытыми от удивления глазами. Или от гнева? Но уж никак не от страсти. Определенно не от страсти. Ничего, это изменится.
