Эстель и Оливия переглянулись.
– Даем слово!
– Вот и славно, – выдохнула Джулс.
– Ты сказала это так, будто от нашего ответа зависела чья-то жизнь! – возмутилась Оливия.
– От вашего ответа зависели только ваши собственные жизни. Вперед, мои красавицы!
Эстель и Оливия были не совсем согласны с последним утверждением, но им так не терпелось оказаться в праздничной толпе, что они не стали перечить Джулс и покорно пошли за ней следом.
В ресторане яблоку негде было упасть, а столик, зарезервированный предусмотрительной Эстель, был уже кем-то занят, но подруги были в таком приподнятом настроении, что не обратили ни малейшего внимания на этот досадный инцидент и отправились за тот столик, который предложил им метрдотель. Не успели они сесть и заказать себе по бокалу вина, как музыка смолкла и над толпой прошел восхищенный вздох.
– Что происходит? – удивленно спросила Оливия. Она вытянула шею, стараясь рассмотреть, перед чем это расступается толпа, но ничего не увидела.
– В чем дело? – потребовала Эстель объяснений у Джулс. Ей почему-то сразу же показалось, что подруга имеет к этому непосредственное отношение.
Джулс лишь загадочно улыбалась.
– Боже, Эстель… – пробормотала Оливия и схватила подругу за руку.
Джулс встала и выскользнула из-за стола. Рядом с ней тут же материализовался Стенли. Они переглянулись и широко улыбнулись.
– Это же… – растерялась Эстель, впервые за много лет.
К их столу шли Джек и Ник. Джек держал в руках огромный букет кремовых роз, а Ник – ярко-алых.
– Привет, – дрогнувшими губами пробормотала Оливия.
Эстель же не могла вымолвить ни слова. Она видела глаза Ника и купалась в их чудесном свете. Какой же дурочкой она была, когда только ради того, чтобы досадить Оливии, пыталась очаровать Джека! И как хорошо, что Джулс их вовремя остановила. Эстель совершенно ясно поняла, что перед ней стоит мужчина ее мечты, тот, кого она ждала и кого уже отчаялась найти.
Ник начал что-то говорить, но Эстель не слышала ни слова. Она завороженно смотрела в его голубые глаза, не в силах ни думать, ни уж тем более отвечать.
– Эстель! – тихо позвал Ник.
Она смущенно улыбнулась, сделала всего один маленький шажок и оказалась в его объятиях. Он пах розами и немножко морем, и это был самый дурманящий запах на свете!
– Эстель?
Она покачала головой и приложила палец к его губам. Сейчас не нужны были слова. Разговор глаз, разговор рук, разговор губ – вот истинный язык любви, язык, на котором можно выразить самые глубокие чувства и самые потаенные надежды.
Эстель потянулась к Нику, как тянется утопающий к солнцу. И он поспешил навстречу к ней, к ее губам, пахнущим розами и немного морем.
– Боже мой, Джек, зачем же… – пробормотала пораженная Оливия, получив свой букет роз.
– Прости, я не должен был позволять себе увлекаться этой…
– Не надо! – попросила Оливия.
– В общем, я прошу у тебя прощения.
– Если ты каждый раз будешь просить прощения таким образом, я позволю тебе соблазнять всех блондинок в округе!
Джек рассмеялся.
– Мне нужна только одна. Значит, прощен?
Оливия улыбнулась.
– Прощен!
Вдруг он сделал всего один шаг, и она оказалась в крепких мужских объятиях. Губы Джека прильнули к ее губам, и пылкий поцелуй заставил все ее тело затрепетать.
– О боже, Джек! – пробормотала Оливия. Потом она всмотрелась в его лицо и уже почти закричала: – О боже, Джек! Ты сбрил усы!
Он лишь смущенно улыбнулся и пожал плечами.
– Ты сразу же стал лучше целоваться! – безапелляционно заявила Оливия. На этот раз первый шаг сделала она.
По залу разнесся вздох умиления, и сразу же раздались бурные аплодисменты.
Джулс улыбнулась и пожала протянутую Стенли руку.
– Ты была права.
– Так тяжело все время оказываться правой, – смеясь, сказала она. – Насколько я помню, мы с тобой не закончили наш спор о позднем периоде творчества Винсента Ван Гога.
– Да, но при чем здесь…
– Я просто подумала, что эта ночь как раз подойдет для завершения этого разговора. Приютишь меня?
– О чем речь! – рассмеялся Стенли.
– Спасибо тебе, ты настоящий друг! – пробормотала Джулс, оглядываясь на беззаботно целующиеся парочки. – Боюсь, даже если бы ты меня не приютил, меня все равно выставили бы на палубу.
11
– Надеюсь, мы ничего не забыли, – озабоченно сказала Эстель, внимательно осматривая каюту.
– Есть такая примета: если что-то забыл, обязательно вернешься! – заявила Оливия. – Я бы не отказалась когда-нибудь повторить это путешествие.
– Вот, а вы еще не хотели ехать! – попеняла им Джулс, которая давно сложила свою сумку обычным для себя способом: просто свалила все в кучу. Правда, сумка, куда кроме вещей были положены разнообразные сувениры, отказывалась закрываться, и Джулс уже подумывала, не позвать ли на помощь Стенли – кажется, своими силами она не справится.
– Это мы не хотели?! – возмутилась Оливия. – Нет, Эстель, ты слышала?! Да мы тебя еле уговорили!
От возмущения Джулс всплеснула руками, и содержимое ее сумки тут же начало вылезать наружу, словно пенка на кипящем молоке.
Эстель и Оливия переглянулись и схватились от смеха за животы. Джулс попыталась сделать вид, что обиделась на них, но и сама не смогла сдержать улыбку. Она покачала головой и вернулась к своей сумке.
– Может быть, вместо того чтобы надо мной издеваться, вы мне поможете? – поинтересовалась она.
– Мы бы с радостью, вот только нас ждут, – чуть смущаясь, сказала Эстель.
– Я тебе говорила, что вещи нужно складывать, а не запихивать как попало, – напомнила Оливия. – Впрочем, у тебя еще есть полчаса на то, чтобы сделать все, как полагается.
– Вот уж нет! – возмутилась Джулс. Одним рывком она застегнула «молнию» и вздохнула с облегчением. – Я не собираюсь пропустить момент, когда наш лайнер будет входить в порт Барселоны. Говорят, это просто потрясающее зрелище. Кстати, о зрелищах… Вчера вы устроили настоящее шоу! Такого танго я никогда не видела!
Оливия и Эстель переглянулись и смущенно улыбнулись.
– Мы еще вчера должны были сказать тебе спасибо, – сказала Оливия.
– Ну так говорите! – предложила Джулс. – Мне очень нравится получать заслуженные похвалы.
Подруги рассмеялись и обняли ее. Джулс еле высвободилась из их объятий и поинтересовалась:
– Я так понимаю, ночь прошла отлично?
