1
Джулс закусила губу, изо всех сил стараясь сдержать слезы. Она не могла себе позволить плакать перед Фрэнком, по крайней мере, не сегодня!
– Значит, все? – отвернувшись, спросила она.
– Если только ты так хочешь…
– Фрэнк, ты совершенно не желаешь выслушать меня! – Джулс вспыхнула, словно сухие дрова. – Сколько же можно перекладывать на меня ответственность за принятие решений?
– Но тебе же всегда хотелось независимости…
– Теперь ты меня и в этом обвиняешь. Очень мило. Когда я захотела стать зависимой от тебя, ты не согласился.
– Джулс, пойми, я еще не готов к серьезным отношениям.
Она тяжело вздохнула и взъерошила короткие, цвета переспелой вишни волосы.
– А когда ты будешь готов? Мне кажется, ты так никогда и не решишься сделать этот шаг. Ты даже не можешь решиться переехать ко мне окончательно! Такое впечатление, будто ты оставляешь себе запасной аэродром.
– Ты говоришь глупости, Джулс!
– Может быть, но попытайся понять меня. Мы встречаемся уже больше пяти лет, последние три года ты живешь у меня, но при этом платишь за свою квартиру. В конце концов, эта ситуация становится просто смешной!
– А я вот ничего смешного не вижу, – мрачно отозвался Фрэнк.
Джулс бросила на него презрительный взгляд.
– Не смотри на меня так, пожалуйста! – попросил он. – У меня сразу же возникает чувство, будто я – никчемная тварь.
– Заметь, ты сам это сказал.
– Ты и правда считаешь меня никчемной тварью?
– Ты сам это сказал! – обвиняющим тоном повторила Джулс.
– Джулс, в последнее время ты стала просто невыносимой! – взорвался Фрэнк. – С тобой же невозможно разговаривать! Мне это надоело. Меня достали эти постоянные скандалы, меня достали твои претензии, суть которых я никогда не смогу понять, – меня все достало! И если ты все никак не решаешься сделать этот последний шаг, его сделаю я. В конце концов, у меня ведь есть запасной аэродром!
Фрэнк развернулся и пошел к двери. Уже взявшись за ручку, он вдруг оглянулся и тихо спросил:
– Ну что я должен был сделать?
Джулс ответила, лишь когда за Фрэнком закрылась дверь:
– Ты должен был просто остаться со мной.
Эстель сидела в небольшом уютном пабе, расположенном очень удачно: на полпути между офисом и домом. Как раз в том месте, где Эстель понимала, что ей незачем идти домой, а на работу возвращаться уже поздно. Она давно облюбовала этот паб, у нее даже появилось свое место за стойкой, как раз около бармена – приветливого пожилого негра, большого любителя джаза и разговоров «за жизнь».
– Как всегда? – спросил он свою любимую клиентку, когда она вошла в бар и села на свой стул.
Эстель покачала головой.
– Давай сразу двойной виски, но без воды и льда.
Бармен удивился и пожал плечами, но отправился выполнять заказ.
Сегодня Эстель было особенно плохо: через три дня должен состояться корпоративный банкет, и приглашения, розданные сегодня сотрудникам, были на две персоны. Эстель была уже готова отказаться от этой вечеринки, у нее просто не было сил вновь ловить на себе сочувствующие взгляды коллег: самая успешная сотрудница, добившаяся к двадцати семи годам поста финансового директора, привлекательная, с безукоризненным вкусом женщина, вновь одна. В общем, повод отказаться от приглашения у Эстель был довольно веский, вот только как один из руководителей она просто не могла себе этого позволить. Ей оставалось одно: вновь попытаться заглушить противное чувство собственной ущербности несколькими порциями виски.
– Что-то ты сегодня неважно выглядишь, подруга! – сообщил ей бармен.
Эстель нравился этот паб еще и свободой отношений, царивших в нем. Здесь она могла расслабиться и забыть и о своих достижениях, и о своей привлекательности, и о своих бесчисленных талантах.
– Это я и сама знаю! – ответила Эстель и залпом выпила свой виски.
– Проблемы на работе?
– Если бы! – усмехнулась она. – Я уже и забыла, что на работе могут быть проблемы. Иногда начинаешь уставать даже от собственного везения.
– Парадокс.
– Повтори, – попросила она и указала рукой на стакан.
Бармен кивнул.
Есть множество людей, которым гораздо хуже, чем мне, размышляла Эстель в ожидании виски. Есть люди, которым нечем платить за квартиру, есть люди, которые не могут найти работу, есть, в конце концов, смертельно больные, но даже они могут радоваться жизни и любить ее. У меня есть все, о чем только может мечтать современная женщина: престижная перспективная работа, огромный счет в банке, своя квартира в престижном районе, даже собственный стилист. Счастья нет.
– Когда нет счастья, жизнь становится совсем отвратительной. – Бармен подал Эстель стакан.
– Ты телепат? – поинтересовалась она.
– Нет, со мной все в порядке. Проблемы у тебя – ты уже начала разговаривать вслух, и не замечаешь этого.
– Да, дело совсем плохо… – пробормотала Эстель и вновь залпом выпила второй стакан.
– Решила напиться сегодня? – поинтересовался бармен.
– Кажется, это единственное, что мне еще осталось.
– Знаешь, я видел множество отчаявшихся людей за этой барной стойкой. Кто-то терял работу и не знал, чем будет кормить детей. Кто-то терял любимого человека и не знал, как научиться жить без него. Кто-то терял смысл жизни. Любую потерю может пережить человек, но когда жизнь становится бессмысленной… Без смысла жизни нет самой жизни.
– Хочешь сказать, мне стоит зайти в москательную лавку и купить веревку и мыло? – поинтересовалась Эстель. Виски уже разлился приятным теплом по телу, но тоска так и не отступила.
– Я католик и категорически против этого.
– А что же тогда делать?
– Может быть, поискать этот самый смысл? – Бармен лукаво улыбнулся. – Никогда не знаешь, где его найдешь…
– В том-то и проблема: я не знаю, где его искать.
– Уж точно не в бутылке! Я видел много алкоголиков – и мужчин, и женщин. Ты достойна большего. Разве алкоголь помогает тебе избавиться от твоих проблем?
Эстель лишь покачала головой. Ей не стало лучше, ей стало гораздо хуже.
– Утром ты просыпаешься с головной болью. Тебе страшно смотреть на себя в зеркало. Мысли путаются и до обеда у тебя только одна мечта: как бы выпить, чтоб остальные не заметили.
Эстель вновь кивнула.
– Это алкоголизм, девочка. Может быть, тебе стоит начать с того, чтобы избавиться от тяги к спиртному.
