Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 41
После нашего собрания некоторые спортивные руководители тоже изъявили желание побеседовать с командой и с каждым игроком в отдельности — так сказать, для поднятия морального духа. Но это была бы уже «накачка», а она ничего хорошего не сулит. Тихонов проявил твердость, не допустив более никаких призывов и уговоров. Как опытный психолог (а хороший тренер обязательно должен быть психологом), он по нашим лицам угадал стопроцентную внутреннюю сосредоточенность каждого игрока, настрой на полную самоотдачу. «Накачка» могла вызвать раздражение, а у молодых хоккеистов — скованность. Тарасов, помню, в таких случаях не подпускал к команде никого из посторонних, какие бы высокие посты они ни занимали. Точно так же поступил и Тихонов.
Не стану подробно описывать матч: он еще у всех в памяти. 2:0 — таков его счет. Зрелищно это была не самая интересная встреча, однако по внутреннему напряжению поединок, безусловно, выдающийся. В первом периоде вратарь Шиндл стоял хорошо, но все же не уберег свои ворота от снайперского броска Кожевникова, который, кстати, был включен в олимпийскую сборную в последний момент. Во втором периоде удачным оказался кистевой бросок Крутова в дальний угол. Две ошибки защиты — два гола. А наша оборона в тот день действовала безошибочно…»
На той Олимпиаде Третьяк провел 6 игр и пропустил 4 шайбы. Его сменщику — Владимиру Мышкину — доверили одну игру, в которой он пропустил одну шайбу.
Музей-усадьба Архангельское — любимое место В. Третьяка
Последние матчи, или Коньки на гвоздь
После Олимпиады Третьяку от Министерства обороны дали ордер на новую трехкомнатную квартиру. Причем поначалу планировалась четырехкомнатная (в ЦК КПСС и в Моссовете были согласны), однако против выступило Министерство обороны: дескать, майор (а у Третьяка тогда было это звание) не может жить в четырехкомнатной — не дорос.
Тогда же ему предлагали уехать играть в Канаду, встать на драфт. Он мечтал играть в «Монреаль канадиенс» и был вполне к этому готов, поскольку считал, что у себя на родине уже всего добился: 13 раз был чемпионом СССР, дважды выигрывал Кубок СССР (1969, 1973), 3 раза — Олимпийские игры, 10 раз — чемпионаты мира и 9 раз — Европы.
В нем еще были силы лет на пять полноценной игры, но играть хотелось именно в Канаде. Однако его не отпустили, хотя канадцы предлагали советским властям хорошие деньги — миллион долларов.
Итак, не уехав в Канаду, Третьяк продолжал тренировки на родине. Правда, это уже не доставляло ему никакого удовольствия. От хоккея он откровенно устал. Даже в любимом Архангельском, где была база ЦСКА, ему становилось неуютно. По его же словам:
«В Архангельском теперь многое изменилось. Хоккеисты живут в трехэтажном кирпичном доме, где есть и сауна, и медицинские кабинеты, и видеомагнитофон. Но традиции времен Локтева и Фирсова остались прежними, и в этом — одна из причин стабильных успехов клуба.
Уже давно рядом не было никого из тех, с кем я начинал. Это тяжело, особенно когда выпадали часы отдыха. У молодых ребят свои интересы, свои любимые фильмы и мелодии. Меня уже не радовали ни рыбалка, ни шахматы, ни кино…
Обычно коротал время в разговорах с массажистом Сергеем Чекмаревым — он ближе по возрасту. Или уходил в гости к политработнику Юрию Евгеньевичу Данилову, который когда-то помогал мне подготовиться к экзаменам в Военно-политической академии…
Я прощался со старым парком в Архангельском. Ровно 16 лет назад я впервые с робостью переступил порог деревянного одноэтажного павильона, где жили тогда армейские хоккеисты (сейчас там клуб и администрация санатория).
Каждый уголок этого старинного парка мне знаком. Вот здесь, на берегу Москвы-реки, я любил сидеть с удочкой, завороженно наблюдая за поплавком. Плотва, подлещики, а в запруде карпы — рыба тут знатно клевала.
Однажды с Колей Адониным удили на живца. И поверите, такой судак у меня с крючка сорвался, что в азарте я сам за ним в реку полетел!
А вот эта горка памятна другим. Здесь Тарасов проводил тренировки по атлетизму. Утопая по пояс в снегу, бегали вверх-вниз.
Сюда, в Архангельское, любили приезжать артисты, наши верные армейские болельщики. С нами много лет дружат космонавты, писатели, ученые. Перед трудными поединками армейцев напутствуют ветераны войны, легендарные герои нашей Родины.
Это тоже была часть жизни в Архангельском. И очень важная! После таких встреч хотелось трудиться еще ответственней. Неверно думать, что именитые гости только лишь расширяли наш кругозор — нет, это не так. Общение с истинно интересными, яркими людьми всегда духовно обогащает, заставляет внутренне подтягиваться, еще строже относиться к своему делу.
Но вернусь в своих воспоминаниях на те тропинки знаменитого парка, которые вновь выведут нас к старому деревянному павильону. Там — истоки. Там — все, из чего потом выросла моя биография.
Обычно все эти годы я жил в одной комнате с кем-то из вратарей. И только в последнее время эта традиция стала нарушаться. Руководство команды старалось селить меня в одноместном номере, без соседей. Это вовсе не дань заслугам, как может показаться. Я никогда не просил для себя никаких привилегий, да и жить вдвоем веселее, чем одному. Но наш доктор решил, что так мне легче настраиваться на матчи. Доктор видел, как сдают мои нервы…»
Между тем в апреле 1984 года Третьяк в составе сборной СССР участвовал в Кубке Швеции. Тот турнир наши ребята проиграли, заняв 2-е место после чехословаков. Третьяк провел 2 игры и пропустил 8 шайб. Причем только от чехословаков их было целых 7 штук (2:7). Это было крайне неудачное выступление и сборной, и Третьяка. Хотя в чемпионате СССР ЦСКА в том же апреле в очередной раз взял золотые медали. Правда, на долю Третьяка досталось 22 матча (меньше было в 1968/1969 — 3 и в 1980/1981 — 18), он пропустил 40 шайб. Самое интересное, у его сменщика Тыжных были те же самые показатели: 22 игры и 40 пропущенных шайб.
На этой ноте Третьяк и пришел к решению повесить коньки на гвоздь.
Когда стало известно, что Третьяк завершил игровую карьеру, тренер сборной Канады 80-х годов Дэйв Кинг отозвался на это следующим образом: «Я видел хороших вратарей. Видел отличных. Но не видел голкипера, кроме вашего Третьяка, который был бы в форме всегда»
По его же словам:
«Я ушел, потому что психологически надорвался. Ничего интересного не было. Четыре Олимпиады. Я десятикратный чемпион мира. Я сказал Тихонову, что, если я буду жить дома, а не на сборах, я поиграю. Он говорит: «У нас дисциплина, никаких исключений».
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 41
