Да, пожалуй, космическая катастрофа вполне меня устраивает, эта теория подтверждает теорию об исключительности Баха и Чжуан-Цзы в этом галактическом вареве. Любовь как космическая суперкатастрофа подходит тоже. Эта теория ставит под сомнение все нагромождение тысячелетий, все две тысячи четыреста страниц «В поисках утраченного времени», века болезненных неточностей. Нет, так называемый «гуманоид» не был «необходим». Он никуда не идет, он исчезнет так же, как и появился, и это не имеет никакого значения. Он знает это в глубине души, лицемер, но утверждает совершенно противоположное, чтобы собрать всех в одном месте, ввести в заблуждение, извлечь выгоду, помешать. Госпожа Лежан теперь негодует, и все звенья Империи Леймарше-Финансье принимаются одновременно читать проповеди.
Дора пахнет хорошо. Это персиковая кожа, согретая природой. Я люблю ее маленькие ножки, ее шею, где удобнее всего вдыхать аромат. Чуточку духов, и все ее тело начинает говорить языком аромата. Она — микроскопическая космическая катастрофа, которую можно вдохнуть, можно съесть, как хлеб и вино. Ее догоняет запах морской соли, а еще горелой древесины, лаванды, травы. Независимость пахнет хорошо, приятного запаха не существует без свободы. Можете проверить.
Желание идти в противоположном направлении всегда инстинктивно, рефлекторно. Оно проявляется очень рано, с колыбели, и даже еще раньше, на уровне фибровой ткани. Затем появляются, допустим, опыт, ошибки, поправки, страсти. Так продолжай, ищи свой путь в сумрачном лесу.
Чжуан-Цзы: «Человеческая жизнь между небом и землей подобна тому, как белый жеребенок пытается перепрыгнуть через ров: вспышка — и конец».
Конец, и все начинается сначала. Жизнь — это очень долгая вспышка. Дай мне руку, красавица, пойдем прямо в ночь.
Пятьдесят седьмая гексаграмма «Книги перемен» — это Сунь, «Проникновение», утончение, проникновенность, ветер.
Вот в целом его смысл: осторожно погрузиться в самую суть проблемы.
Комментарий: «Нежное (проникающее, ветер) вызывает некое воздействие, которое проникает нежно, как ветерок, или как прорастают в земле корни. Тот, кто хочет проникнуть в суть занимающей его проблемы, должен проявить мягкость, уступчивость, попытаться приспособиться, входить осторожно, действовать в зависимости от обстоятельств. Это предполагает некоторое смирение, ясность сознания и способность к здравому суждению. Еще необходимо, чтобы он знал, куда направить свой путь, и держался верного курса».
— В конце концов, — сказала Дора, слегка пьяная, — мы познакомились с тобой в борделе, и с тех пор, надо признать, все было не так уж и плохо. Тебе не хватает борделя?
— Иногда. Но это было бы не совсем то же самое. Всему свое время, и в те времена за борделями не слишком хорошо следили, они возникали, расширялись, меняли природу. А ты-то зачем туда приходила?
— Посмотреть. Поэкспериментировать. Поразвлечься.
— Ну и развлеклась?
— Немного.
Молчание. Необходимый период траура.
Я начинаю снова:
— Это было время, когда сексуальность была откровенностью, все сексуальное шокировало. Теперь же все наоборот. Но все еще вернется.
— Ты думаешь?
— Разумеется, все возвращается.
— В каком-то другом обличье?
— Всеобщий конформизм вскоре станет непригоден для существования. Появятся новые виды девиации. Любознательные умы не преминут пополнить свои знания. Родятся всякого рода неуступчивые характеры. Настанет время, и возникнут ситуации суровые, пугающие, забавные, коварные, непонятные, их станут описывать.
— А сейчас?
— Переходный период. Трансляция на дальние расстояния. Навигация в пределах видимости суши. Это не ново, такое уже бывало. Точный удар, промах. Прорыв — ян, отступление — инь.
— Пьют в Китае?
— В Китае.
Чтобы завершить тему — что касается Франсуа, он больше в Китай не верил (это вернется к нему позднее). Как и множество других, и несмотря на присущую ему гениальность, он оставался пленником девятнадцатого века, идеализация, романтизация, в общем, сплошное разочарование. Лично я, в конце концов, стал в этом смысле типичным представителем меньшинства, ну и довольно об этом. Я стал продолжать один. Я больше не думал о Китае в географическом, экономическом или политическом плане, но лишь о том, что он мог означать для нас, когда появился в нашей жизни впервые. И теперь, чтобы приблизиться к истинному, сегодняшнему впечатлению, необходимо преодолеть тонны последующих наложений, ложных интерпретаций, предрассудков, искажений по отношению к вещам совершенно простым. Все простое нами сразу отвергается. Вот пример: если бы в настоящий момент я не видел, как моя рука скользит по бумаге и выводит эти слова, я не замечал бы и черно-зеленую рощицу перед собой, синие чернила, стол, неспокойную воду справа, набережную, красные и серые кораблики, чаек. Все это, тем не менее, составляет одно, и я вовлечен в это ускользающее и в то же время непоколебимое единство. «Дао, — говорит Чжуан-Цзы, — не есть существование. Однако существование не есть его полное отрицание». Разбирайся, как хочешь. Но если я переведу эту самую формулировку буквально (сверху вниз, справа налево), то прочту:
«Дао — не — значит — быть, быть — не — значит — небытие».
Что делает вещи, не правда ли, куда более ясными.
Я могу сказать: «Святой распределяет утверждение и отрицание, плывя по течению неба. Это называется амбивалентной действительностью». Но я совершенно исчерпал смысл китайского:
«Вот — почему — святой — человек — составлять — это — при — помощи — утверждения — и — отрицания — и — плыть.
Тогда — небесное — течение: это — называться — двойственностью».
Не убеждает. Здесь, на Западе, лучше оставить для себя эту логическую утонченность. Она производит дурное впечатление, механизм под названием Леймарше-Финансье здесь вовсе не для того, чтобы колебаться перед «дважды два четыре», и не для того, чтобы оспаривать принцип подлинности. Каждому свой номер, своя карта, свой файл, свои пальцевые и генетические отпечатки, свое понимание морали.
Подвожу итог:
«Вейс, Дора: сорок лет, адвокат, француженка голландского происхождения, вдова известного французского кардиолога, некогда связанного с кружками сюрреалистов. Мать восемнадцатилетней дочери, студентки биологического факультета. Госпожа Вейс с некоторых пор тесно связана с господином X., двадцати восьми лет, французом, корректором одного научного издательства, но имеющим, похоже, изрядные литературные амбиции. Последний довольно часто видится с неким Франсуа В., тридцати трех лет, французом, без определенных занятий и места жительства, известного своей революционной деятельностью. Они оба, будучи личностями асоциальными, не принадлежащими ни к одной из официально зарегистрированных организаций, недавно, один за другим, совершили путешествие в Китай. Необходим надзор».
