Мистер Джордон повернулся к Роджеру:
— Я поеду в больницу с Рори. Скажи тете Джейн, что я позвоню. Отвези Лиз домой и будь умницей, сам обо всем позаботься.
— Да, конечно, дядя. Пожалуйста, позвони, когда все станет ясно. Мы будем ждать.
Вся их маленькая компания вышла на крыльцо фермерского дома и смотрела, как машина «Скорой помощи» медленно и осторожно выезжает на размытую дождем дорогу и направляется к шоссе.
— Поедем-ка домой, Лиз, — сказал Роджер. — А то тетя Джейн будет волноваться. Больше нам здесь делать нечего. — Он посмотрел на мистера Тадденхэма: — Кстати, а что с быком сталось?
Мистер Тадденхэм пожал плечами:
— Пришлось его пристрелить. — Он с сожалением поцокал языком. — А он ведь у меня был племенной, призер. Но что поделаешь? Тут уж выбирать не приходилось — либо он, либо мистер Дунан.
— Досадно! — посочувствовал Роджер. — Мне очень жаль, Тадденхэм.
— Да уж. Наверное, это он от жары. Бывает, жара сводит скот с ума. — И фермер взглянул на небо, озаряемое молниями. Он смотрел в сторону запада. — Гроза вроде бы понемногу стихает.
И действительно, небо постепенно светлело, и гром раздавался лишь где-то в отдалении. Крупные капли дождя изредка падали на землю.
— Ну что ж, — говорил Роджер, когда они шли по грязи к машине. — Жалко беднягу Рори, но все могло быть гораздо хуже. Слава богу, что еще жив остался. Какой-то мор у нас в клинике. Только дядя Гарри вернулся к работе, как Рори вышел из строя. — Он повернул голову и посмотрел на Лиз. — Хорошо еще, что я решил остаться. Кстати, дядя Гарри говорил вам об этом?
Лиз кивнула:
— Да, я… Поздравляю. — Голос ее прозвучал более отстранение и официально, чем ей хотелось. Она стала чувствовать себя неловко с Роджером — с того момента, когда он так странно посмотрел на нее в кухне Тадденхэмов. Вдобавок ко всему ее смущала мысль об Антее. «Рано или поздно ему захочется иметь свой дом, жениться, завести детишек», — вспомнились ей слова мистера Джордона.
Ну, разумеется. Роджер, скорее всего, женится на Антее, в которую он был столько лет влюблен. И будут они жить-поживать, добра наживать.
Естественно, как можно не жить счастливо с таким человеком, как Роджер? Из него выйдет отличный муж. Сильный, добрый, верный. Иногда, правда, суровый. Гордый. Властный. Но зато умеющий глубоко и страстно любить.
Лиз закусила губу, пытаясь сдержать вырвавшийся у нее горестный вздох. Ее пугало направление собственных мыслей. «Разве мне есть дело до того, каким Роджер будет мужем? — думала она со все возрастающим ужасом. — Я-то тут при чем?»
Она вдруг заметила, что Роджер пристально смотрит на нее сквозь ветровое стекло — он вышел закрыть последние ворота, ведущие к ферме, которые они только что проехали.
— Лиз, что случилось? — спросил он. — Вы такая бледная.
Лиз покачала головой:
— Нет, ничего, все в порядке.
Он скользнул обратно на водительское сиденье.
— Наверное, это следствие шока. Конечно, все мы очень переволновались. Давайте куда-нибудь заедем на обратном пути, я куплю вам выпить.
— Да нет… — в ужасе запротестовала Лиз. — Нет, нет… мне ничего не нужно.
— Не спорьте, — авторитетно заявил Роджер. — Это как раз то, что вам сейчас необходимо.
— Позвольте мне самой решать! — взорвалась Лиз. — Не надо мной командовать. Оставьте это… Оставьте это для… — Она чуть не сказала: «Оставьте это для Антеи», но тут вдруг голос ее предательски дрогнул, и последние слова повисли в воздухе.
Роджер нахмурился, но вид у него был скорее озадаченный, чем сердитый.
— Лиз… боюсь, вы на грани срыва. Я и не думал, что все это так на вас подействовало. Ну, простите. Я не хотел вас расстраивать. — Он мило улыбнулся. — Тем более, что последнее время мы так славно начали с вами ладить.
Лиз посмотрела ему в глаза, но тут же отвела взгляд. Она сцепила руки на коленях и тут почувствовала, что руки у нее дрожат. Она не нашлась что ответить и промолчала.
Пока они ехали по неровной сельской дороге, Лиз все время ощущала на себе взгляд Роджера. Небо над ними уже заметно прояснилось и стало бледно-голубым, а на западе окрасилось восхитительными шафрановыми оттенками.
Роджер вдруг издал какое-то невнятное восклицание, так что Лиз пришлось обернуться к нему.
— Что такое?
Он указал рукой куда-то вперед.
— Я же забыл, что возвращаться надо было через Кимберли. Смотрите — впереди дорога совершенно непроезжая.
Лиз в отчаянии посмотрела на полностью скрытую под водой дорогу — там неподалеку был небольшой ручей, который сейчас, видимо, разлился.
— А может быть, все-таки проедем? — с надеждой спросила она.
— Нет, не получится. Там глубоко, не меньше полуметра. У нас мотор зальет водой, и мы не выберемся — придется сидеть тут всю ночь.
Лиз пожала плечами:
— Тогда надо вернуться на дорогу, по которой уехала «скорая».
Роджер наморщил лоб:
— Но это несколько лишних миль. Какой же я дурак!
Лиз была уже почти не в состоянии выносить присутствие Роджера, такое близкое и ощутимое. Ей хотелось выбраться из машины, чтобы хоть немного ослабить мучительное напряжение, успокоить свои взбудораженные чувства. А теперь придется сидеть с ним рядом еще, как минимум, час.
— Как вы могли забыть про то, что дороги все затоплены? — упрекнула она его. — О чем вы вообще думаете?
Роджер развернулся к ней всем телом и посмотрел на нее:
— Я думал только о вас.
У Лиз перехватило дыхание.
— Обо мне? А… а что обо мне?
Роджер встряхнул головой:
— Сам не знаю. Так просто — думал о вас, и все. Лиз… надеюсь, я вас не обидел?
Лиз отвернулась от его проницательного взгляда.
— Нет, почему же. Почему я должна обижаться?
— А почему вы вдруг стали со мной так строги? И это после того, как у нас начали налаживаться… дружеские отношения? — Он накрыл ее руки своей большой ладонью. — Лиз?
Она отпрянула от него, но Роджер обнял ее за плечи и притянул к себе. Ветровое стекло машины, деревья, небо — все исчезло из ее поля зрения. В следующий момент Роджер поцеловал ее.
Это длилось минуту. Но ей почудилось, что прошли века. Лиз чувствовала себя так, словно в ее душе взорвалась атомная бомба эмоций, разрывая на части все ее существо, выбрасывая ее в странный, незнакомый, головокружительный водоворот эмоций. И как взрыв бомбы отдается взрывной волной, так и поцелуй Роджера сотрясал все ее тело вибрациями неведомых ранее ощущений.
Весь мир померк для нее. Она перестала существовать. Но вскоре из этого хаоса и небытия начала воскресать новая, изменившаяся Лиз, ко-торой-уже не суждено было стать прежней. Когда первый мощный взрыв страсти перешел в немыслимую нежность, эта, новая Лиз уже знала, что безоглядно влюблена в Роджера.
