— Ты не отворачивайся, а посмотри, — настаивал граф, — да еще возьми его своей нежной ручкой.
Мужчина захватил ладонь брюнетки и наложил дрожащие пальчики на свое орудие. Барон к этому времени уже полностью обнажился и стал покрывать поцелуями розовую кожу Алике.
— Если ты хочешь, кошечка, я могу не портить сегодня твою невинность, — бормотал он в перерывах между поцелуями, — эту дырочку я тоже люблю.
Палец барона ткнул больно девушку прямо в отверстие.
— Ой, — вскрикнула она.
— Вот тогда действительно будет «ой»! — согласился мужчина и расположил свой горячий орган прямо между спелых ягодиц. Девушка попыталась выскользнуть, но крепкие объятья вокруг тоненькой талии остановили ее. Барон навалился на стройную шатенку своим круглым животом сзади и прижал к деревянной скамье так, что она с трудом дышала.
— Не надо начинать с этого, Донат, — отозвался граф, — у малышки там еще тоже узко. Пусть сначала вкусит настоящей любви.
— И то верно, — согласился барон и стал переворачивать Алике на спину. Для этого пришлось с нее слезть. Девушка воспользовалась моментом и, соскочив со скамьи, бросилась бежать в дальний угол комнаты. Но Донат прыгнул за ней на удивление проворно, да так, что на его спине затряслись толстые складки жира, подернутые рыжей щетиной.
— Куда ты, Аликуша? Тут бежать некуда!
— Я боюсь!
— Не бойся, я не кусаюсь, — протянул своим тоненьким голоском барон и прижался потной грудью к нежному телу. — Хотя могу иногда и укусить!
Клемент засмеялся в поддержку «остроумному» замечанию, и мужчины стали сладострастно хохотать.
— Я слишком разгорячился, — воскликнул Донат, — так и кончу, не начав. Не охладить ли нам свой пыл глотком вина?
— Хорошая идея, — согласился граф Шатрский, отпуская стройную куколку из своих жилистых лап, — да и девчонкам не мешало бы налить. Только не предлагай свою прошлогоднюю кислятину!
— Для таких случаев у меня есть вишневая наливочка пятилетней выдержки, — хозяин замка потянулся за объемистым кувшином.
Мужчины уселись рядом на широкой скамье, их боевые органы опали, хотя и продолжали сохранять внушительные размеры. Несчастные наложницы опять забились в угол и с опаской поглядывали оттуда на голых сеньоров. Отставив кувшин в сторону, барон поднялся и, взяв их за руки, подтащил девушек к скамье. Друзья усадили испуганных девочек к себе на колени и стали, чуть ли не насильно заливать им в рот крепкий напиток. Алике и Жакот не сопротивлялись — они были рады делать все что угодно, лишь бы оттянуть самый страшный момент. Сладкие струи наливки стекали по бугоркам еще почти детской груди Алике, и барон стал жадно слизывать влагу прямо с коричневатых сосков.
— А ты дай этим струйкам стечь ниже, вон туда, — посоветовал граф, — там ты оближешь более сладкие места.
— У меня есть другая идея, Клемент, еще лучше!
— Какая? — удивился знатный гость.
— Давай поиграем в рыцаря и королеву! Ты с Алике будешь король и королева, а я буду рыцарем, и приеду на этой маленькой вороной лошадке.
— Ты такой выдумщик, Донат!
— Матильда! — истошно заорал барон, так что все вздрогнули.
В дверном проеме появилась толстая матрона около сорока лет. Густые седые волосы женщины были стянуты в тугой пучок, а громадная грудь колыхалась в такт ее движениям. Матильда ничуть не удивилась обнаженному виду своего хозяина и его гостя. Как видно, такие оргии были не редкостью в замке.
— Тащи корону и сбрую!
Женщина исчезла, вильнув колыхающимся задом.
Скоро Алике нарядили в королеву. На нее надели платье без нижней рубахи и юбку сзади подвязали так, чтобы попка была обнажена. На голову девушки водрузили деревянную корону — у барона были заранее приготовлены различные бутафорские штучки. Граф одеваться не стал, только надел пояс на дряблый живот и повесил на него меч. Барон нацепил на лицо Жакот бутафорскую сбрую, и заставил взять в зубы удило, так что бедняжка чуть не сломала зубы. При этом девушку раздели догола и поставили на четвереньки. Донат погладил «лошадку» по белоснежному «крупу», проникая пальцами в глубину между ягодиц. Затем барон взобрался на хрупкую спинку, и Жакот застонала, чуть не повалившись на пол. Пришлось наезднику привстать на рыжих тонких ногах, чтобы уменьшить непомерную нагрузку.
— Поехали к королеве! — воскликнул «рыцарь» и звонко хлопнул по округлой попке.
Король и королева стояли посередине комнаты с важным видом. Рука Клемента блуждала по шелковистой коже Алике на обнаженных ягодицах, но лицо его продолжало сохранять суровый вид.
— Рыцарь «толстого дротика» приветствует Ваше величество и Ее высочество.
«Король» слегка склонил голову и сделал то же самое с головой своей подруги, на минуту отвлекшись от ее попки.
— А что у тебя за кобылка, рыцарь?
Донат слез с Жакот и похлопал по изогнутой спинке.
— Это сарацинская лошаденка породистых кровей, мессир, — с гордостью поведал «рыцарь».
— Его величество желает на ней прокатиться, — важно проговорил «король».
— Только не уезжайте далеко, кобылка может понести, — учтиво раскланялся барон.
Клемент подошел к Жакот и почему-то стал взбираться на нее сзади.
— Ваше величество, может вам помочь взобраться на лошадь?
— Ну что вы «рыцарь», я еще сам в состоянии объездить эту красавицу. — С этими словами Клемент стал вводить свое орудие все дальше и дальше между нежных складок девочки, да так, что Жакот застонала от боли и подалась вперед.
— С вашего разрешения, мессир, я развлеку пока королеву, — поклонился другу «рыцарь толстого дротика».
Граф уже был не в силах что-либо пояснять, так как всецело занялся «лошадкой». Тогда Донат подошел сзади к «королеве» и, прислонившись к ее ягодицам затвердевшим «дротиком», прошептал ей прямо в розовое ушко:
— Ваше высочество, — его рука обвила девушку вокруг талии и прижала крепко к себе, так что она почувствовала горячий столб у себя между бедер, — пока короля нет, можно я покажу вам что-то?
Алике застонала в ответ что-то нечленораздельное, но в этот момент Донат толчком ввел в нее свое «толстое» орудие сзади так, что девственница вскрикнула от жуткой боли.
— Ничего, ничего, ваше высочество, вот мы и познакомились, — прошептал барон и замер на мгновение.
— Как мне нравятся такие нетронутые козочки, — бормотал «рыцарь», а его рука блуждала по грудям, плоскому животу и опускалась ниже, к рыжим зарослям между своих ног. Насладившись минуту, не больше, Донат стал совершать резкие поступательные движения. Впрочем, он довольно быстро обмяк и извергся горячим потоком. Барон вынул свое орудие и повернул девушку лицом к себе. По щекам «королевы» из-под закрытых век стекали обильные слезы, а посиневшие губы красавицы дрожали.
