А между тем отряд сипаев по-прежнему занимал свой пост. Что же задумал Сердар? Одно из героических безумств, которые сделали его имя популярным на всем Индостанском полуострове. Он хотел бросить к ногам сэра Уильяма Брауна, губернатора Цейлона, труп того, кого он считал шпионом, посланным заманить его в западню, где он едва не погиб. Не зная в лицо Кишнайю, которого он видел ночью, и то мельком, у озера Пантер, он и не подозревал, что принял заклинателя змей за предводителя душителей, тень за добычу, и что несчастный, которого он убил, был только одним из самых ничтожных орудий его врага.
Веллаен, однако, получил давно уже заслуженное им наказание за множество совершенных им преступлений. Он был сообщником Кишнайи и его приверженцев, которые продавали ему шкуры тигров и пантер, убитых ими в лесах Малабарского берега, за что он со своей стороны доставлял им несовершеннолетних девочек и мальчиков, которых в известное время года приносили в жертву на алтарь богини крови и убийства, грозный Кали.
Негодяй похищал их тайком, заманивая сначала к себе, где поил одурманивающим питьем, от которого те засыпали на все время, необходимое ему. В таком виде он прятал их на дно повозки под шкуры ягуаров или тигров и направлялся в джунгли, где отдавал их тхугам, получая взамен глиняную посуду, сандал, корицу и меха, — все то, чем душители, живущие в лесах, вели торговлю.
Сердар избавил, следовательно, мир от чудовища, такого же опасного и преступного, как и Кишнайя; не принадлежа к касте душителей и не имея даже права, как последние, оправдываться своими религиозными убеждениями, он совершал страшные злодеяния исключительно с корыстными целями.
Как бы там ни было, но Сердар не подозревал, что собирается бросить к ногам губернатора труп человека, которого тот не знает, тогда как Кишнайя, скрывшись в самой густой чаще леса, благословлял небо за ошибку, спасшую ему жизнь.
Доехав до вершины прохода у озера Пантер, где расположился лагерем отряд сипаев, Сердар пустил слона галопом. Луна еще не всходила, и ночная тьма была так глубока, что ничего нельзя было различить в двух шагах от себя; кроме часовых, весь отряд спал глубоким сном. На призыв часовых, однако, все солдаты вскочили моментально, схватились за оружие и выстроились. Ауджали пустился прямо на них, и Сердар, не отвечая на приказание офицера, который не видел даже, к кому обращается, прорвался сквозь цепь солдат и крикнул на тамильском наречии, на котором он говорил, как туземец:
— Сердар убит! Приказ губернатора! Я везу его труп!
И он пролетел так быстро, что никто из отряда, пораженного его словами, не осмелился остановить его.
IV
Пуант-де-Галль. — Вечер у губернатора. — Смелый визит. — Таинственное письмо. — Сэр Уильям Браун. — Труп. — Дуэль без свидетелей. — Смертельно раненый.
СПУСТЯ ЧАС ОН БЫЛ В ПУАНТ-ДЕ-ГАЛЛЕ. В этот вечер было празднество у губернатора. Дворец был освещен, как во время какого-нибудь общественного торжества, и все общество из Канди, Коломбо и разных поселений, обитаемых колонистами, явилось по приглашению сэра Уильяма Брауна, который давал большой обед, а затем бал в честь генерала Хейвлока, собиравшегося принять командование над армией Индии.
Обед уже кончился, и все приглашенные собрались в залах, чтобы присутствовать на приеме в честь туземных вождей и раджей, который назначен был перед началом бала. Площадь перед самым дворцом была заполнена туземцами обоего пола, привлеченными любопытным зрелищем красных шитых золотом мундиров английских офицеров, а также богатыми костюмами навабов и раджей; музыканты губернаторской гвардии играли время от времени «God save the Queen Rule Britannia»,[17]а также, к великому удовольствию толпы, пьесы на мотивы из сингальских песен.
Со стороны садов, находившихся напротив крепостных укреплений, не было зато никого. Все службы и большая часть великолепного дворца выходившая в сад, были совершенно пусты. В этой части здания находились жилые комнаты, а в нижнем этаже — кабинет самого губернатора. С этой-то стороны Сердар и направился к дворцу. Приехав в Пуант-де-Галль, он слегка привязал Ауджали к одной из кокосовых пальм, которых очень много росло на улицах, с единственной целью приказать ему, чтобы он ни на шаг не уходил оттуда. Затем, увидев кули, который спал, завернувшись в парусину, у дверей своей будки, подошел к нему и разбудил его со словами:
— Хочешь заработать рупию?
Кули мгновенно вскочил на ноги.
— Сколько ты хочешь за парусину, в которой ты спал?
— Две рупии! Я заплатил столько.
— Получай!.. Заверни тело этого человека в парусину, положи на плечи и следуй за мной!
Кули повиновался, дрожа всем телом; у незнакомца был такой властный голос, что он не посмел противиться ему. Оба окольными улицами направились к дому губернатора.
Пройдя садами, Сердар без всякого затруднения прошел ко дворцу и по нескольким ступенькам поднялся на первый этаж; не встретив никого на дороге, он дошел до комнаты, по меблировке которой узнал кабинет сэра Уильяма. Все слуги были заняты приемом посетителей и угощением их разного рода напитками. Он приказал положить труп в угол, заставил его двумя креслами и, вырвав листок из записной книжки, наскоро написал на нем несколько слов:
Сэра Уильяма просят пожаловать в свой кабинет одного по весьма важному и серьезному делу.
Подписи не было.
— Возьми! — сказал он кули. — Взойди на верхний этаж, передай это первому слуге, которого ты встретишь, и скажи, чтобы он немедленно отнес это губернатору. Когда исполнишь свое поручение, вернись получить заработанные рупии, и ты свободен.
Пять минут спустя кули вернулся обратно, получил плату и поспешно скрылся, видимо, испуганный тем, что имел, как ему казалось, дело с каким-то злым духом. Да он и в самом деле был почти убежден в том, что встретил самого проклятого ракшасу, а потому, выйдя на освещенную эспланаду, долго вертел в руках полученные им рупии, сомневаясь в их доброкачественности.
Сердару недолго пришлось ждать сэра Уильяма Брауна. Прием высоких раджей и сингальских вождей был окончен и начинался уже бал, когда один из сиркаров дворца приблизился к своему господину и передал ему маленькую записку, которую он получил от кули. Заинтригованный лаконизмом этого послания и отсутствием подписи, губернатор спросил у слуги, кто передал ему эту записку, но не мог добиться от него объяснения. Предупредив тогда одного из своих адъютантов, что ему необходимо отлучится на несколько минут и чтобы о нем не беспокоились, он поспешно спустился в свой кабинет и очутился там лицом к лицу с Сердаром, который стоял, небрежно опираясь на свой карабин.
Сэр Уильям Браун не присутствовал на заседании военного суда, который накануне приговорил Сердара к смертной казни; он видел последнего только с террасы своего дворца, когда со своими товарищами шел к месту казни. Этого было слишком мало, чтобы он мог запомнить черты авантюриста.
