я услышал странный звук из кустов, где прятался от убийц днём. Там кто-то тихо поскуливал, похоже на плач ребёнка. Подбежал и увидел в траве Кота, бедняга, кажется, стал ещё более плоским, чем раньше. А ещё у него на морде и груди были глубокие раны, которые Кот пытался зализать, но кровь уже пропитала его шерсть и не торопилась останавливаться.
— Бедняга, я тебя сейчас аккуратно возьму и отнесу домой. Ты не пугайся. Тебя там Лео подлечит.
Кот, услышав имя Лео, зашипел, и чем она его так напугала.
— Тут ты сдохнешь. Ладно, сам попробую помочь. Воды хоть дам и кровь остановлю.
Кот успокоился. Я снял рубашку, а всё равно она вся в брызгах крови, спасибо голему, и сделал из неё переноску для кота. По дороге домой, слава Триединому, нам никто не встретился, хватит мне на сегодня приключений.
Зашёл домой, все сидели за столом и ужинали кашей. Лицо отца Иудны напоминало лик мученика с иконы, такую дрянь, как каша Лео надо засчитывать как истязания плоти во славу Триединого. Я устроил кота у очага и пошёл за водой.
— Ты нашёл кота? Что с ним? Почему вы оба в крови?
Я решил не объяснять, что кровь на мне не кота. А то, как вспомню, так сразу тошнота накатывает.
— Его кто-то ранил. Может тот зверь, что напал на убийц.
Лео склонилась над котом, и тот зарычал, давая понять, что категорически против её помощи.
— Не очень-то и хотелось. — буркнула Лео и вернулась за стол.
Я сходил в сад и набрал воды. Принёс ведро домой и посмотрел на очаг. Он еле тлел, вода будет греться долго.
— Ква, по дружбе не сделаешь одолжение. Очень не хочется мыться холодной. — сказал я.
Я надеялся, что любопытный элементаль увязался за мной, а не остался в море. Что ни говори, а он привык подслушивать и подглядывать в банях и без общества других существ ему скучно.
— Ладно, если только по дружбе. — квакнуло над ухом, и вода в ведре закипела.
— Ну вот обязательно прям кипятить. — пробубнил я. Впрочем, кипячённой лучше обрабатывать раны.
Правда, пришлось наливать воду в блюдце, чтоб она немного остывала, а затем смачивать тряпку и мыть кота. После того как отмыл кровь, оказалось, что раны не такие и глубокие, как мне показалось поначалу. Они уже начали заживать, может, кота ранили не сегодня, а пару дней назад, и он бродил по округе, пока не потерял последние силы.
— Где там еда, что нам местные прислали, я кота накормлю хоть.
Корзинка стояла у двери, я вытащил оттуда куриную ногу и сунул коту. На ком ещё проверять еду, как не на животных. На самом деле я был уверен, что с едой всё в порядке. Если б деревенские хотели, то раньше бы отравили, мы отказались есть исключительно, чтоб показать местным, что мы им больше не доверяем. Кот набросился на курицу с рычанием дикого зверя, съев, уставился на меня, и я принёс вторую ножку. Наблюдая, как кот с аппетитом уплетает мясо, я почувствовал, как рот наполнился слюной. А может, ну эту гордость, там ещё грудка осталась. Я уже хотел пойти третий раз к корзине, как почувствовал недовольный взгляд Лео, сглотнул голодную слюну и пошёл спать.
Уже засыпая, я вздрогнул. Костюм! Почти ползком выбрался из дома в сад, в надежде, что пикси костюм всё-таки принёс и ждёт меня. Увы, ничего в темноте не светилось, впрочем, я заметил что-то на кустах шиповника рядом с туалетом. Мелкая зараза принесла костюм и бросила его на куст, когда не дождалась меня. Рассмотрев, что мне досталось, я взвыл. Мелкий выродок! Вредный пикси притащил мне военную форму, да не простого солдата, а новенький мундир майора. Я тяжело выдохнул, что ж такая одежда в Венце будет к месту, никто внимания не обратит. Скрутил костюм в рулон и отнёс домой. Вот уж Лео удивится, надо бы и себя привести в порядок. Встать пораньше, помыться, покрасить корни волос, побриться, превратиться обратно в того приятного столичного юношу, по которому вздыхали все окрестные кумушки. И чего я себя так запустил? Надо взять себя в руки.
Заснул быстро и с трудом разлепил глаза, когда в лицо привычно уткнулась кошачья жопа.
— Фуу, ну что за манера. Слезай, глиста блохастая, и зачем я только тебя вернул.
Собрался с силами и до пробуждения Лео, отправился приводить себя в порядок. Вот уж настоящий подвиг во имя любви, но кто это оценит? Всё тело ныло, накатывала слабость, так толком и не восстановился после вчерашнего создания голема. Да, сознание не потерял, но поесть нужно после такого получше. Кот остался живой после вчерашнего ужина, может сейчас съесть, что не испортилось из корзинки, пока все спят.
Едва отмыл остатки краски с волос, отправился в дом на поиски оставшейся еды. Увы, корзины не было, юнга унёс домой. Из своей комнаты появилась Лео. Заспанная, но это совсем ее не портило, а припухшие со сна губки хотелось поцеловать.
— Чего расселся, одевайся, на поезд опоздаем. — сказала она. — или ты уже передумал ехать в город?
— Будет исполнено, моя королева. Одну минуту и я к вашим услугам.
Я отправился мерить форму, подкинутую мерзким пикси, надеясь, что она окажется как раз. Форма села отменно, жаль не было зеркала, чтоб рассмотреть, как я в ней выгляжу. Но сейчас посмотрим на реакцию моей невесты, и всё будет понятно. Я зачесал волосы, принял гордый вид и вышел в середину комнаты. Тралл присвистнул, отец Иудно помянул Триединого, а Лео замерла, обернувшись.
— Вот чучело, где ты достал эти тряпки? — сказала она отмерев.
— Хамка. Вас в лесах совсем не воспитывают? — обиделся я. Нет, вот сделал всё как она хотела, привёл себя в порядок, с трудом добыл одежду, а она обзывается.
— От хама слышу. Я так понимаю, кроме этого, у тебя ничего нет. Ты в Венце у кого-то спёр?
— Почему спёр? Купил. Не так-то просто найти в этих краях приличный костюм, да и времени бегать по модным лавкам не было. Значит, не поедешь?
— Поеду. Но если тебя арестуют за незаконное ношение формы, выручать из казематов не буду.
Будет, в этом я был уверен. Куда она денется, больше воображает, а сама жить без меня не может. Лео словно, прочитав мои мысли, фыркнула и отправилась одеваться. Вернулась в том платье, в котором я её встретил в первый раз. Прачки отлично отстирали его от грязи и водорослей.
На
