руку от севера. Ещё я знал примерное расстояние, но тут тоже было – постольку-поскольку. Если, идя по дороге, мы упрёмся в горы, то за несколько недель исследования подножий, рано или поздно, найдём проход к институту. «Ключевое слово “если”. Мы можем запросто пройти мимо них или упереться в другое препятствие по пути. Я может и учил в школе географию, но сам никогда не путешествовал по миру, а это совсем иной уровень знаний».
В конце концов, выход нашёлся. Если пройтись от Скильсвилля на север, а затем повернуть на восток, то можно будет выйти на столичный тракт, идущий чуть ли не через всё Бритонское королевство до самой границы.
Мы принялись собираться, как только я сообщил о плане Этне и Марко. В этом плане, им оставалось только надеяться на мои туманные воспоминания о старом мире. Эта мысль меня беспокоила…
«Я должен их защищать, но делать это, как можно меньшей ценой для собственного здоровья. Иначе, все трое – трупы».
Перед тем, как выдвигаться, я сходил в лес и подстрелил оленя, а также нескольких зайцев. Меня не так сильно интересовало их мясо, как шкуры. Очистив их от мяса и жира и высушив возле огня, Этна сшила себе и Марко шапки и варежки, а также сделала брату новенькую куртку, которую он одел поверх тулупа.
Климат на планете нельзя было назвать иначе, как «мистическим». Снега не было, но на некоторых металлических поверхностях присутствовал иней. Было холодно, как зимой, в декабре, и так всё время.
Учитывая, что свет О погас, а от Луны осталось лишь полое кольцо света, рано или поздно, Земля должна была превратиться в ледяную пустошь. Но по прошествии двадцати с лишним лет, остатки человечества всё ещё ютились меж развалин цивилизаций и даже умудрялись делать детей.
Я не был силён в астрономии, но даже мне было интересно: как может исчезнуть О? Что стало причиной? И можно ли обернуть этот катаклизм вспять? Ладно, на счёт последнего сомнений не было – Господь наказал всех нас, и поделом, хотя…
«Не всех… Нельзя было всех…»
Впрочем, как я, грешный червь, могу судить Господа? Его ангелы пощадили мою душу, и не низвергли, как Кемеля, в геенну огненную. Значит, план был и на меня. И на Этну с Марко… Да, эта мысль меня успокаивала, когда я погружался в пучину сомнений.
«Чёртов пессимист, гони дурные мысли прочь! Ты всё ещё жив, старик!»
– Вы готовы? – спросил я детей перед тем, как закрыть дверь нашего домика. Может, он ещё сослужит кому-то службу, кто наткнётся на это место. Пусть и маловероятно… Я оставил внутри немного дров, чтобы неизвестный путник мог растопить печь.
Взвалив на себя мешки с вяленым мясом, консервами и патронами, а также ружьё, я поручил Марко нести нашу немногочисленную утварь, вроде вилок, ложек, трёх мисок, котелка и сковороды. Этна взяла на себя котомку с одеждой и материалами для заплаток.
На десятый день, мы, наконец, двинулись в путь, по намеченному мною маршруту. Шли вдоль широкой тропы, через лес. Запах серой гнили, источаемый мною, отпугивал диких зверей не хуже ружья на плече.
– Батюшка рассказывал, что в прошлом, люди любили гулять по лесу. А сейчас, это делать опасно… – произнесла Этна.
– Раньше тоже было опасно. Только бояться приходилось не зверей, а грабителей и разбойников, – ответил я.
– Зачем они этим занимались? Еды ведь было больше, – поинтересовалась девчонка.
– Было. Но в руках богатых людей. Разбойники сами были бедняками и отнимали у других бедняков деньги, чтобы купить еды.
– Деньги? – удивилась Этна. – Что это?
– Ну, это такие круглые металлические блестяшки из металла. Люди меняли их на еду и вещи. Это называлось «экономикой».
– Вспомнил! – воскликнул Марко. – Как-то раз, мы с папой вышли на разведку, пока Этни сидела с мамой, и нашли в одном из покосившихся зданий целую гору блестяшек жёлтого цвета.
– Наверно, это был банк, – кивнул я.
– Выходит, если бы я нашёл этот самый «банк» до того, как свет в мире погас, я был бы богат? И можно было бы купить много-много-премного еды?!
– Да, – улыбнулся я, – ты бы купил много-много-премного всего, но… – тут я поправил шляпу. – Вряд ли ты бы стал богаче.
Марко, кажись, не понял смысла моей фразы, и просто замолчал. Тем для разговоров у нас было не так много. Все просто хотели выжить и добраться до следующего перевала. Ночевать средь леса было невозможно.
И дело вовсе не в волках…
Пройдя налегке с десяток километров, до моих старых, поросших внутри пухом ушей, стали доноситься громкие голоса озверевших еретиков. Они шли, совершенно не опасаясь диких зверей, серая гниль делала своё дело. Хруст веток под ногами и ругательства, от которых даже ангелы бы заплакали кровью, выдал их за несколько километров от того места, где мы должны были встретиться.
Мракоборцы называли такие скопления «походом». В отличие от тех прокажённых, что штурмовали Бригг и города перед ним, походы собирались из людей (или уже нелюдей), растерявших не только свои сны, желания и мечты, но и осколки личности.
Они бродили по территориям, давно оставленным, как Богом, так и адекватной частью населения Земли. Если еретики верили, что во всех их бедах виновата церковь и её служители, и убивали их, как на войне, то прокажённые, собравшиеся в «поход», полностью отдавались самым низменным человеческим желаниям. Убийства ради убийств. Похоть во имя похоти.
Тот
