слов получилось какое-то мычание. Шон тут же оглянулся, бросил ему небольшой термос и следом – желтоватый пакетик.
– На вот. Выпей-ка «Терафлю». А после мы с тобой чего погорячее выпьем.
Рикардо с благодарностью поймал термос, заглотил лекарство и блаженно прикрыл глаза.
***
– Какого чёрта ты сунулся на пляж с температурой? Я всегда считал тебя мозговитым, amigo! – удивлялся Шон, сидя у барной стойки вместе с мрачным донельзя Рикардо.
– До похода на тот пляж я был совершенно здоров, – процедил Кот, чувствуя в себе вихрь эмоций: от страха – до злости и раздражения. Он яростно шмыгнул, и на стойку упала пара неаппетитных капель. – Это всё ведьма!
– Sláinte!3 В смысле, a tu salud4, дружище! – тут же произнёс Шон и отпил янтарного виски из толстодонного стакана.
В ответ Рикардо чихнул. И нахмурился сильнее, когда друг добавил, благостно улыбаясь после алкоголя, согревшего нутро:
– Чего не померещится во время болезни! А ты ещё усугубил её погодой. Шутка ли: после мадридской жары подставить себя свирепым бурям Шотландии! Говорил же тебе, что не сезон… Хорошо, ты додумался оставить записку в гостинице. А то бы так и валялся там сейчас.
Рикардо представил, как бы он валялся, и усилием воли подавил дрожь. Покосился на друга, лицо которого расцветил здоровенный, во всю щёку, румянец.
…С Шоном по кличке Трюкач он был знаком давно. Шулер и прохвост экстра-класса, Трюкач легко вызывал симпатию и был с ним, что называется, на одной волне. Им уже доводилось работать вместе за пределами Шотландии: подпольные игры, денежные аферы, казино…
Вот и сейчас Шон достал из кармана знакомую стопку засаленных карт и принялся любовно её поглаживать.
– Перекинемся в картишки, а, Рик? Э, ну чего ты такой кислый?
Рикардо неразборчиво буркнул. Настроение было отменно гадостным.
– Ну нет, так не пойдёт!
Шон свистнул бармену. Потом придвинулся ближе, заглянул в унылое лицо друга.
– Давай-ка, Рик, дружище. Выпей глоточек!
На стойке возник полный стакан. Рикардо взял его под настойчивым взглядом Шона и, малость ожив, приготовился отпить.
– Вот! И нечего мне кукситься! Хороший скотч ещё никому не навредил! А уж этот… – Шон причмокнул. – Четырнадцать лет в бочках из-под бурбона – это вам не шутки, нет, сэр! Главное, не торопись! Посмотри на этот цвет, вдохни этот запах… Апельсины, продымлённый солод… морская вода…
Рикардо, сделавший глоток, при этих словах едва не выплеснул виски обратно. Пить сразу и напрочь расхотелось.
– Да чего…
– Кэйллех Бэр, вот чего! – устав сдерживаться, рявкнул Кот. Стакан почти нетронутого напитка тяжко бухнулся обратно на стойку, следом о дерево грохнул крепко сжатый кулак. – Я её видел! И я это так не оставлю!..
Шон поморщился.
– Ох, Рик…
– Не веришь, да? Не веришь? – подпрыгнув на барном стуле, окрысился Рикардо. – Она людей прямо в водоворот опрокинула!..
– Но в новостях не было…
– Ещё бы не было! Может, потом она смыла трупы и обломки в какую-нибудь Исландию!..
– Не обижайся, но… – Шон отвернулся, провёл пальцем по колоде. Вытянул оттуда даму пик и со вздохом сложил обратно в стопочку. – С таким жаром… и с такой неукротимой фантазией… было бы странно ничего подобного не увидеть. Amigo, ты же такой фантазёр! Чего стоила та легенда, что ты – прапраправнук пирата? Бенито Бонито, а? Который, на самом-то деле, вроде как из Англии был?.. Я ж тебя едва не послал, узнав это! Буду я с отпрыском англичанина нюхаться…
Лицо Рикардо побагровело. Шон примиряюще поднял твёрдую, точно ясеневая доска, ладонь и продолжил говорить:
– Что до Кэйллех Бэр – она просто-напросто не существует. Как там, в стишке… – Шон задумался, легонько стукнул пальцем по конопатому носу. – А, вспомнил! – он откашлялся, вдохновенно взмахнул рукой: – Ты видел, как Кэйллех по миру идёт и кличем сзывает оленей? И реки под ней обращаются в лёд, и ветры скулят у коленей… Подальше держись от неё, человек – дыханье её обжигает. Единое слово губ белых, как снег, один поцелуй – убивает…
Рикардо вспомнил неумолимое, мерзкое лицо и безотчётно стиснул пальцы.
– Когда-то она считалась богиней зимы, штормов и ураганов. Предвестницей холодов, – вспомнив, добавил Шон. – Может, когда-то она и правда бродила по нашим землям… Вроде бы, чем больше людей ловило её за грязными делишками, видело её, тем меньше сил у неё оставалось. Не помню точно. Мне бабка об этом рассказывала. Старые сказки…
– Это не сказки! И я докажу! Всем докажу!..
– Не парься, amigo. Это всё простуда. Буря в стакане воды… В стакане виски, понимаешь? – сказал Шон, вновь придвигая к Рикардо стакан с благородным напитком. – Ну же, отпей! Полегчает!
– Нет! – Рикардо начал сползать с барного стула, глаза его лихорадочно засверкали. – Есть телефон? Дай! Я покажу тебе, а потом – в редакцию! Я не должен терять времени, я…
– Ну уж нет, – Шон твёрдой рукой вернул его на место и решительно произнёс: – Сначала – отдых. Зря, что ли, я тебя сюда привёл?! Не забывай пословицу: пока ночь – гуляем, драться будем поутру. Maňana, понимаешь? А сейчас… – зелёные глаза Шона вдруг приобрели плутовское выражение, заблестели хлеще отборных изумрудов.
Рикардо увидел, как Шон, расплывшись в улыбке, смотрит на кого-то за его спиной.
Он обернулся. Как раз вовремя, чтобы увидеть, как в двери паба заходят две миловидные девушки.
– Кого ты выбираешь, Рик? – сверкая хитрющими глазами, шепнул ему друг. – Рыженькую пухляшку-милашку? Или чёрненькую вамп?
Рикардо облизал губы и замялся от неожиданности. Тем временем Шон уже вовсю махал девушкам, включив обаяние на всю мощность:
– Позвольте угостить вас стаканчиком, милые леди!
«Милые леди» окинули взглядом красивого иностранца и крепко сбитого шотландца… И, разумеется, согласились.
***
Андалузские, чёрные глаза смотрели на него в упор: Каролина улыбалась, наматывая на палец тёмную прядь, и волосы густой шелковистой волной струились по её плечам, касались молочно-белой кожи, словно приглашая коснуться и его… На что Рикардо усмехался, ёрзал в мягком кресле, в то время как тело его мало-помалу наливалось не относящимся к болезни жаром.
Каролина скинула туфельку, игриво провела пальчиками ноги по голени Рикардо. Потом скинула вторую, грациозно встала… И, склонившись над сидящим в кресле так низко, будто хотела поцеловать, томно прошептала ему в лицо:
– Спорим, ты закричишь первый?..
Рикардо подался вверх, желая сорвать поцелуй, но девушка ловко отстранилась и, покачав ему наманикюренным пальцем, неспешной походкой направилась в ванную. Рикардо вывернул шею, чтобы проводить её жадным взглядом. И довольно заметил, что с каждым шагом, открывая вожделенное тело, на пол падает та или
