он с присвистом. И с надеждой спросил: – Перерыв?
Жанна, услышав это, обернулась.
– Какой перерыв, мы только в лес зашли!
– Тс-с! – шикнул Костя, лихорадочно рыская взглядом по чёрным проёмам между стволами. – Рядом кто-то есть!
– Что? – опешил Никита и принялся озираться.
– Кто? – чуть тише, но без малейшей боязни, скорее даже с вызовом спросила Жанна.
– Я не знаю, – прошипел Костя. – Я чувствую чей-то взгляд!
– Тебе кажется, – закатила глаза Жанна. Но всё же подошла к ним, водя лучом фонарика по сторонам.
Никита с надеждой посмотрел на Костю.
– Ты уверен? Может, тебе правда показалось?
Костя растерянно заморгал.
– Я не…
В этот момент за деревьями справа от них громко хрустнул ломающийся сучок.
Все трое резко повернулись в ту сторону, а Жанна ещё и рукой дёрнула, чтобы посветить туда. В быстро скользнувшем по стволам белом пятне мелькнуло что-то волосатое, с оскаленными клыками и пылающими жёлто-оранжевыми глазами.
Никита отпрянул и распахнул рот, явно намереваясь заорать, но успел лишь пискнуть, потому что немедленно запнулся пяткой о какой-то корень и рухнул в кусты, увлекая за собой Костю, который всплеснул руками, пытаясь за что-то ухватиться. К сожалению, его пальцы нащупали лишь рукав толстовки Жанны, и та, возмущённо ухнув, бухнулась на них сверху, выронив фонарик.
В панике Костя никак не мог разобраться, где его руки и ноги, а где друзей. Он знал лишь, что им нужно бежать, скорее уносить ноги, потому что на них вот-вот нападёт… оборотень?
В мозгу будто что-то щёлкнуло, и он замер, ненадолго забыв о плаксиво повизгивающем Никите и угрожающе рычащей Жанне, пытающейся вырвать толстовку из цепких веток куста. Взгляд Кости быстро нашёл неторопливо выходящий из-за дерева чёрный силуэт со светящимися глазами.
Сердце Кости всё ещё не оставляло попыток проломить рёбра и умчаться прочь, но в голове словно кто-то прошёлся веником, сметя растерянность и ужас и оставив кристальную пустоту. И потому он почти не удивился, когда размытый силуэт, шагнувший под лунные лучи, оказался высоким худым мужчиной с всклокоченными длинными волосами, которые прямо на глазах Кости укоротились до «ёжика». Неестественно вытянутым вперёд носу и рту вернулись обычные пропорции, а торчащие из-за губ клыки уменьшились и притупились. Лишь глаза продолжали гореть хищным жёлто-оранжевым огнём.
– Ну, здравствуй снова, кощей, – сказал Василий Портняков и криво усмехнулся.
Глава 17
В доме серого-волка
Василий помог ребятам выбраться из кустов, отряхнул, осмотрел со всех сторон – его волчьим глазам совершенно точно не нужен был фонарик, – после чего укоризненно покачал головой, призывно махнул рукой и целеустремлённо зашагал в глубь леса.
Жанна открыла рот, чтобы что-то возразить, но Костя ткнул её локтем в бок и кивнул на Никиту. Тот придерживал левую руку: за разодранной тканью тёмно-синего свитера поблёскивала кровь, вяло текущая из неглубоких, но многочисленных царапин. Мальчик подрагивал, то ли от холода, то ли от потрясения, а в глазах у него всё ещё стоял страх.
Вздохнув, Жанна аккуратно подтолкнула его, и все трое побрели за удаляющимся Василием.
За всей этой суматохой с выискиванием угрозы и падением в кусты Костя успел забыть, в какой стороне лицей и озеро, и уверенный шаг Василия внушал надежду, что он знает, куда идёт.
Костя мог лишь догадываться, как серый-волк оказался здесь, да и сейчас его больше волновал другой вопрос, а именно: как сильно им влетит от учителей за эту вылазку? Адреналин после встречи с «клыкастым чудовищем» схлынул, и на него навалились усталость и уныние. Опасения Кости оказались не напрасны: их поймали, и что-то ему подсказывало, что отъезд мамы Никиты лишь усугубит их вину. Возможно, это даже удлинит наказание, потому что, вернувшись, Зоя Никитична наверняка захочет лично устроить ребятам головомойку вдобавок к той, что и так их ждёт после того, как Василий «отконвоирует» их назад в лицей.
К этому примешивалось неуловимое ощущение дежавю – Василий уже второй раз ловил его с поличным, – от которого Костя снова и снова приходил к мысли, что всё это ему только кажется. Или же это нашёптывала слепая надежда на лучшее.
Поэтому, когда деревья впереди расступились, Костя лишь покорно выдохнул, готовый увидеть тёмные очертания трёхэтажного общежитского крыла. Каково же было его удивление, когда они вышли на поляну, залитую лунным светом, посреди которой стоял симпатичный одноэтажный домик из тёмного цельного сруба. Из окон лился тёплый жёлтый свет, над входной дверью приглашающе горела флуоресцентная лампа.
Василий, поднявшись на крыльцо, по-хозяйски открыл незапертую дверь и помахал ребятам, замершим в нерешительности перед деревьями.
– Заходите скорее, я пока аптечку принесу.
Жанна, всё такая же насупленная, поймала вопросительный взгляд Кости и, дёрнув плечом, молча повела Никиту к дому. Костя поспешил за ними.
За дверью оказалась тесная прихожая, где на крючке висела одна куртка, а под ней стояла пара потёртых кроссовок. Дальше начиналась комната, по всей видимости, игравшая роль гостиной и столовой, судя по деревянному столу у окна и дивану в углу, на котором лежала набитая вещами дорожная сумка. В целом комната выглядела какой-то безжизненной. На стене напротив дивана висела телевизионная панель, а под ней была пустая книжная полка. Закрытая дверь в дальней стене вела, по всей видимости, в спальню, а Василий как раз выходил из кухни сбоку, неся в руках автомобильную аптечку.
– Не обращайте внимания на скупую обстановку, – будто отвечая на безмолвное недоумение Кости, сказал мужчина, ставя аптечку на стол. – Я только сегодня сюда въехал, ещё не успел обосноваться. Вы двое, – указал он на Жанну и Костю, – сядьте на диван, пока я займусь главным пострадавшим.
Василий усадил Никиту на стул и помог ему, жалобно постанывающему, стянуть порванный свитер, после чего достал из аптечки бутылочку с антисептическим раствором и ватные тампоны, пояснив:
– Прости, друг, воду мне только завтра обещали подключить, поэтому промывать придётся тем, что есть.
Костя послушно потянул Жанну в глубь комнаты и, присев на краешек дивана и убедившись, что Василий не выглядит сердитым, осмелился задать мучивший его вопрос:
– Что вы здесь делаете?
– Живу с этого дня, – хмыкнул Василий, очищая предплечье Никиты от подсохшей крови и грязи. – Зоя Никитична уже какое-то время предлагала мне должность учителя ОБЖ, ну и с тренировками и физкультурой помочь, а то Артуру Тамерлановичу одному тяжело с вами со всеми справляться. И я согласился. Не вечно же колесить по стране в поисках набедокуривших лукоморчиков.
Он с насмешливой улыбкой обернулся:
– Я планировал завтра приехать, но Зоя Никитична уж очень
