Но за свои целые кости и здравый разум я должен сказать спасибо Его Величеству Эдмунду. Если мою мать и рассматривали, как хорошенький кусок мяса, то она сама в этом виновата.
Баронесса любила вспоминать о покойной родительнице Кэранта. Ей нравилось напоминать ему о статусе крепостного, который невозможно вытравить из родословной без признания отцом как наследника. Если б им был какой-нибудь лорд, оставался ли бы Кэрант навеки в тени? Ни за что. Одарённые дети на вес золота. Его одевали бы в шелка, носились бы, как с удивительным счастьем. Но короли – другой сорт людей. Короли боятся. Короли берегут трон для кого-нибудь другого!
- Зато Его Величество Эдмунд, как я вижу, признал тебя? И королева Диана всерьёз смотрит, как на будущего жениха, - ревниво отметила Лорейн. – А мама обещала... Такая же лгунья, как и ты!
- Замолчи! – гневно выкрикнул Кэрант. – Леди Хлоя была святая, не в пример её лишённой разума дочери.
- Моя мать, - баронесса подалась вперёд, - приняла в своём доме королевского ублюдка только потому, что это было ей выгодно. И растила его, как родного сына, но так и не дала вольную…
- Теперь это уже не имеет смысла, - оборвал её мужчина, вновь успокоившись. – И твой яд неуместен. Леди Хлоя сделала всё, что могла, но не могла велеть своему мужу дать мне вольную. К тому же, теперь какая-то жалкая бумажка всё равно ничего не решает. Я – сын короля Эдмунда, и я взойду на престол Алиройи. Её Величество обретёт в моём лице прекрасного мужа, правителя и союзника. И ни ты, ни трусливое сиятельство, ни это существо, мнящее себя великим магом и мечтающее найти девственницу-магичку, мне не помешают.
- Королева Диана, наверное, не знает о том, какое чудовище собирается взять её в жёны? И как ты потом будешь объяснять ей свою магию? Думаешь, она захочет делить ложе с лживым крепостным? Или, может быть, ты тоже рассчитываешь на её дар. Я слышала, - Лорейн устроилась на кровати, - она тоже колдунья, но только не способна управлять собою. Вообще! Думаешь, с радостью отдаст тебе то, что ей принадлежит? Жди, как же! Или ты, как и этот, не спрашиваешь?
- Королева Диана, - Кэрант против собственной воли вымолвил имя Её Величества чуть мягче, чем следовало, - прекрасная девушка. Она будет лучшей из королев Алиройи. Эта земля давно истосковалась по хорошим правителям. Мне незачем забирать её дар. А ты… Полагаю, могу назвать причину, по которой ты сидишь здесь, хотя и не была приглашена на бал. Он вспомнил о твоём потенциале сразу же после смерти матери.
- Сразу же после того, - баронесса отвернулась, - как ты посмел бежать, показав, что я не нужна тебе.
- Холопы не делят ложе с барышнями, не спорь со своими же заявлениями.
- Моя мать предлагала мне самую настоящую мерзость!
- Мерзость твоя мать предлагала мне, - возразил Кэрант. – А тебе – только путь к спасению. Она хотела, Лорейн, чтобы ты была свободна, любой ценой. Знала, чем это рано или поздно заканчивается. Очень жаль, что я не могу тебя, высокопоставленную гостью, вышвырнуть прочь из дворца, иначе давно бы сделал это… Приятных снов, баронесса, смею вас покинуть.
Стоило Кэранту шагнуть в направлении двери, как баронесса вихрем слетела с кровати и бросилась к нему.
- Не смей уходить, - всё ещё чувствуя себя властительницей, прошептала она. – Не смей оставлять меня. Ты не можешь. Ты не имеешь права!
- Благодаря Его покойному Величеству я больше не принадлежу семейству ван Бэйрст и волен делать всё, что мне вздумается. Сама придумывай, как спасти свой дар. И сама ищи для этого жертв, - досадливо произнёс Кэрант. – Мне это не интересно, как, впрочем, и всегда было.
Лорейн вскрикнула, как раненная птица, но это были всего лишь манипуляции.
- Меня могут выдать за него замуж! Если велят, что сделать, чтобы отказаться? – выпалила она. – Кэрант, как ты не понимаешь? За это время я не найду ещё одного одарённого мужчину…
- Найди неодарённого, - отрезал он. – Может быть, не все столь глупы, чтобы отбирать твой бесценный дар. Приятного вечера.
Он вновь повернулся к двери, но баронесса, кажется, не была готова отступать. Она порывисто схватила его за плечо, заставляя оглянуться, и прильнула к губам мужчины.
Глава двадцать четвёртая
Кэрант не позволил себе замешкаться. Напротив, реакция была практически мгновенной. Он оттолкнул от себя Лорейн и провёл ладонью по губам, стирая едва заметные следы её помады. Баронесса никогда не умела ограничивать себя в попытках стать красивее, и это раздражало не его одного, а и многих других мужчин. Да что там, леди Хлоя часто напоминала дочери о том, как должна выглядеть настоящая дворянка.
- Мне жаль, что он обратил на тебя внимание, - искренне промолвил Кэрант. - Но становиться твоим спасителем, Лорейн, я не собираюсь. Подыщи какой-нибудь другой выход. Будь добра, без моего участия.
- Но... Зачем тебя растила мать? Чтобы когда мне понадобится помощь, ты просто оттолкнул меня? - глаза девушки заблестели от слёз. - Да надо было тебя продать кому-нибудь! Там бы тебя живо поставили на место!
- Интересно, - Кэрант криво усмехнулся, - есть люди, которые в своём уме купят необученного мага?
Под ногами медленно расползался лёд. Обычно мужчина хорошо себя контролировал, но только не наедине с Лорейн. Удивительная способность - раздражать всех на свете!
- Я прошу тебя, - взмолилась девушка. - Прошу, помоги мне! Моя магия - единственное, что у меня есть. Моя мать мертва, отец - тоже, ты сбежал к какой-то королеве-шлю... к королеве, - поправилась Лорейн. - Кэрант! Кэрант... - она заметила его похолодевший взгляд. - Ты... Любишь её?
- Рано говорить о чувствах, - оборвал баронессу Кэрант. - Но Её Величество заслуживает уважения и поклонения. К тому же, она талантлива и очень легко обучаема. С ней приятно разговаривать и всегда можно найти тему для беседы. А ещё леди Диана станет прекрасной правительницей. Этого достаточно, чтобы хотеть на ней жениться? Нет? В таком случае, запомни: я поклялся, что стану королём. Не имеет значения, где. Но порой очень важно, с кем.
Лорейн всхлипнула, но уже тихо, для себя, зная, что Кэранта это не остановит. Он позволил себе кривую усмешку, наверное, по большей мере злую, и ушёл, оставив баронессу одну.
На душе было, признаться, гадко. Они с Лорейн никогда не ладили, и эти отношения всегда шли по тонкой грани. Обоюдоострое лезвие - вот что протянула им леди
