грозные «якудза» нередко соседствуют с теми, кто, скажем, в силу своей водительской неопытности нарушил предписания дорожного движения. Однако ни подобное «мирное» соседство, ни прекраснодушные заявления полиции никого, конечно, не обманывают. Не обманывают они и саму японскую полицию, которая вот уже не один десяток лет находится в состоянии, увы, все еще безрезультатной войны с «якудза».
В последние годы представители прогрессивных сил Японии, все чаще говорят о кризисе, охватившем японское общество,— кризисе экономическом, политическом и нравственном. «Якудза» предстает лишь крохотной частицей этого • кризиса. Однако, может быть, к империи «якудза» стоит присмотреться более пристально: не есть ли ее сравнительно «безобидная» маска лишь временный щит, за которым — боевая готовность встретить «лучшие времена»? И не об этом ли говорят «братские узы» японской мафии с правыми ультра?
КРУГ ГРОЗИТ ЗАМКНУТЬСЯ
Как-то известный американский журналист и политолог Джон Льюис заметил: «Японцы смотрят вперед, оглядываясь назад».
Ну что ж, чтобы понять будущее, оглянись в прошлое, говорит народная мудрость. Без прошлого, без истории, не может быть ни будущего, ни настоящего. Важно только, с какими намерениями человек оглядывается на своем пути: он может искать в прошлом ответы на сложные вопросы текущего дня или подыскивать так называемый «прецедент» для оправдания собственных, уже загодя решенных позиций. Что видят в своем прошлом японцы, когда оглядываются назад?
Древние говорили, что время уносит все, меняя имя, наружность, характер. Если брать одного человека, то, возможно, это и верно. По-видимому, так нельзя сказать в отношении целой нации, иначе не было бы того, что принято считать национальным характером, национальными особенностями. В потоке времени многое гибнет, но остается корень народа, его, по выражению Белинского, «крепкое зерно жизни». Вот почему каждый, кто пишет о Японии наших дней, о японцах «на рубежах XXI века», вместе с ними оборачивается к их прошлому.
В Токио я застал событие, получившее название «инцидент Мисима Юкио». Кумир правых «романтиков» Мисима тоже «оглянулся» в прошлое, попытавшись повернуть историю вспять. 25 ноября 1970 года глава организации фашистского типа «общество щита» Мисима Юкио выступил перед частями главного штаба сил самообороны в Токийском районе Итигая, призывая поднять мятеж с тем, чтобы вернуть Японии «ее былую чистоту и величие». Когда попытка Мисима потерпела неудачу, обанкротившийся носитель печальной памяти идеи прошлого публично совершил харакири, чтобы доказать «чистоту своих помыслов», воскресить в японцах образ «истинного японца-патриота». После «инцидента Мисима Юкио» в Японии 11 человек покончили с собой, в предсмертных записках выразив согласие с призывом Мисима возродить «бусидо» — «кодекс самураев».
Прошло шесть лет, и вот еще один «романтик» правых «оглянулся назад».
В марте 1976 года 29-летний актер Мицуясу Маэно направил свой спортивный самолет па дом «вождя» японских ультраправых Есио Кодама. Этот инцидент вновь заставил обратить внимание общественности на правые организации, существующие в стране, на их опасную деятельность. Газеты запестрели сенсационными сообщениями. Согласно официальным данным в Японии насчитывается около 120 тысяч человек, входящих в 550 организаций правого толка. Все эти организации зарегистрированы, так что их деятельность более или менее находится в поле зрения органов безопасности. Сложнее дело обстоит с так называемыми скрытыми правыми или правыми «романтиками»-одиночка-ми, которые вынашивают свои планы втайне ото всех и действуют неожиданно, по собственному усмотрению. (Помните зверское убийство лидера Социалистической партии Японии Асанума?* В 1960 году председатель ЦИК СПЯ И. Асанума. во время выступления был убит на трибуне ножом в спину ультраправым террористом.) Полицейские службы не в состоянии точно определить, сколько правых «романтиков» затаилось в Японии. По некоторым данным, число их составляет от 10 до 30 тысяч человек. Это люди, которые по-прежнему считают императора божественным лицом, втайне ненавидят ныне действующую конституцию, не мысля жизни нации без абсолютной верности «пути воина».
Маэно, спикировавший на дом Кодама, до дела «Локхид» вел ничем не примечательный образ жизни среднего актера, каких немало снимается в затопивших страну порнографических фильмах. Его час пробил, когда в печати появились первые сообщения о деле • «Локхид», в частности о том, что один из руководителей ультраправых, Кодама, взял у американской самолетостроительной компании «Локхид» 7 миллионов долларов для подкупа ряда высокопоставленных государственных чиновников. При этом оказалось, что, не будучи «романтиком», Кодама основную долю позаботился опустить в свой собственный карман. Другой лидер правых, Бин Акао, престарелый руководитель антикоммунистической организации «Дай нихон айкокуто» (патриотическая партия великой Японии), в прошлом наставник Кодама, выйдя на улицу, начал вещать в громкоговоритель, что, польстившись на доллары, Кодама . предал «святое дело» правых организаций. Если берешь, то так, чтобы комар и носа не подточил. Кодама же распоясался, следовательно, недостоин быть вождем правых... Уподобившись недоброй памяти камикадзе, «романтик» Маэно спикировал на дом Кодама...
Маэно разбился, приняв смерть за свои более чем сомнительные идеалы. А Кодама? Этого голыми руками, на «романтику» не возьмешь, он и тут вывернулся— повезло, остался в живых. Всю жизнь связанный с экстремистскими организациями, Кодама поднаторел в разного рода «делах». В период второй мировой войны был на короткой ноге со многими высокопоставленными военными руководителями. Адмирал Такидзиро Ониси, основатель авиационного полка смертников — камикадзе, числился в его близких друзьях, так что в 1945 году именно Кодама вручил Ониси меч для совершения харакири. Около трех лет назад на японские экраны вышел фильм, посвященный Описи. С тех пор, как утверждают, призрак Ониси по ночам посещал Кодама, и ему ле спалось. Ониси «оглядывался назад».
В прошлом можно искать и «зерна», и «плевелы», и те камни, что собраны, и те, что разбросаны. В прошлом можно найти и отточенные временем, покрытые сырым болотным мхом прекрасные камни японского сада, олицетворяющие душу, высокое понимание красоты, добрые традиции японской нации — и «камни Хиросимы». Помните? Женщина держит в руке речные камешки, совсем обычные, мирные камни ее города. Но вот она сжимает, их — и на ладони горсточка серого пепла: ведь это камни Хиросимы.
После «инцидента Мисима Юкио» мы, советские журналисты, работавшие тогда в Токио, вопрошающе смотрели на своих японских коллег, ожидая услышать разъяснения. Удивительно, но тогда никто вокруг не отреагировал на это событие серьезно — наши друзья глубоко верили, что это «историческая аномалия», «трагический курьез». Однако вскоре по телевидению была организована широкая дискуссия вокруг этого события, к участию в которой были привлечены откровенные сторонники правого «романтизма», и хотя беседа
