Ситниковой, чем для своего напарника, произнес:
– Не дрожи. Она не вякнет. Не из таких… Сама по уши в дерьме.
Он уже вышел в коридор вслед за Курашовым, но вернулся, рванул с шеи Елены Николаевны цепочку:
– На память о нашей встрече… Значит, так, Элен, завтра в пять я у тебя на рынке, приготовь бабки… Все до копейки! Если, конечно, у тебя есть желание еще потолкаться на этом свете… Если нет, сама понимаешь…
Ситникова пришла в себя, когда за окном стало уже совсем темно. Ей стало нестерпимо холодно и страшно. Медленно, ощущая разбитость во всем теле, она поднялась с дивана, постояла, ожидая, когда отступит головокружение, пошатываясь, направилась в ванную комнату.
ГЛАВА 36
Шелехов один за другим просмотрел все ящики письменного стола. Переложил несколько бумаг в сейф, сжег в пепельнице обрывок тетрадного листка с записью какого-то телефона. Подобную операцию по наведению порядка он проделывал всякий раз перед тем, как отправиться в командировку.
В кабинет осторожно постучали.
– Не заперто, – отозвался Шелехов.
Дверь приоткрылась, в образовавшуюся щель просунулась увенчанная матерчатой кепочкой голова Облучкова. Убедившись, что, кроме приятеля, никого нет, Евгений Юрьевич уже смелее шагнул через порог.
– Чего крадешься? – рассмеялся Шелехов.
Облучков, который никак не мог избавиться от легкой робости, посещавшей его всякий раз, когда он оказывался в каком-либо официальном учреждении, возмущенно ответил:
– Я крадусь?! С чего ты взял?
– Видок такой. Будто сейф решил похитить.
Шелехов относил своего друга к категории людей, предпочитающих вести служебные разговоры по телефону. Тогда у них и голос жестче, и лицо суровее. Такие люди пишут очень обстоятельные и очень требовательные письма, но вот при виде самых маленьких начальников невольно тушуются. Однако Шелехов не собирался щадить самолюбия Облучкова. Они были давними друзьями, и Виктор Григорьевич считал, что вправе всеми возможными средствами бороться с природной стеснительностью Облучкова. Но за годы знакомства ни на шаг не продвинулся в своем стремлении. Единственное, чего удалось добиться, это то, что Евгений был абсолютно раскован в общении с ним, Шелеховым.
Облучков уселся за свободный стол, стал молча перелистывать странички перекидного календаря.
– Ничего интересного не найдешь, – усмехнулся Шелехов.
Не обнаружив никаких записей, Евгений покачал головой:
– Зачем только вам календари выдают?..
– Положено, вот и выдают, – с улыбкой отозвался Шелехов. – Чтобы день недели знали.
Облучков пригладил непокорную прядь, задумчиво сказал:
– Витька, я все про тот вагон думаю… Что там могло быть?
Шелехов взглянул с хитрецой:
– Тебя это сильно беспокоит?
– Да так, – уклончиво пожал плечами Облучков. – Кумекаю…
– Ну, и что накумекал?
– Следи за моими рассуждениями, – серьезно проговорил Евгений Юрьевич. – Вагон шел из Азии, в нем было нечто, представляющее определенную ценность, и при этом нечто такое, о чем не должно быть известно соответствующим органам… Золото не возят в товарных вагонах, бриллианты тоже. Левая продукция? Вполне возможно, но маловероятно. И тут мой внутренний взор обращается к рынку…
Облучков бросил на приятеля испытующий взгляд, но лицо Шелехова оставалось непроницаемым, хотя он слушал с неподдельным интересом.
– И что же предстает перед твоим внутренним взором? – прервал молчание Шелехов.
– Прилавки, поражающие обилием земных плодов и их стоимостью… Яблоки, виноград, сухофрукты, грецкие орехи, в конце концов, помидоры и редис…
– Стоимость упомянутых тобой плодов в Средней Азии чуть меньше, чем у нас. А помидоры – продукт скоропортящийся.
Облучков назидательно поднял палец:
– Но все-таки меньше!
– А лук твой внутренний взор не видит?
– Лук? – озадаченно переспросил Облучков.
– Среднеазиатский лук всегда вне конкуренции. Сезон… Там он стоит копейки, здесь… – с деланным безразличием проговорил оперуполномоченный.
– Это идея! – воскликнул Облучков и, поймав взгляд приятеля, укорил: – Тебе не совестно, Витька?! Все вызнал, а от меня скрываешь…
– Если бы все… – вздохнул Шелехов. – Насчет лука – больше догадки… Коллеги отыскали на кабельном заводе тот самый вагой, в нем шелуха луковая. Но…
– Значит, они могут установить, кто переадресовал вагон! По пломбам!
– Есть и пломбы. Только оттиск неразборчив. Эксперты смогли прочитать только четыре буквы «УПТК»…
– Надо найти это УПТК! Тогда ты выйдешь на получателя!
– Последний вагон – частный случай, – не разделил воодушевления приятеля Шелехов, – он меня волнует постольку-поскольку…
– Не понял?
– Ясно, что предназначался он Ефимову, но попал к кому-то, кто и воспользовался ситуацией. Сейчас главное другое – пока у поставщиков идет переполох, а об этом говорит приезд твоего коллеги из Таджикистана…
– Курашова?
– Да… Сейчас главное выйти на них.
– На поставщиков?
– Иначе упустим момент. Они с перепугу могут прикрыть свою лавочку, потом ищи ветра в поле… Система их доведено отработанная, вот ее-то и необходимо вскрыть. И не по частям, а целиком, всю.
– Собираешься в Таджикистан?
Шелехов кивнул, продолжил мысль:
– Понимаешь, Женька, лук из того вагона мы рано или поздно найдем. Не лук, так людей, присвоивших его и нажившихся на этом. Сейчас время вскрывать преступную систему, как консервную банку, и выбрасывать содержимое…
– Понимаю, – кивнул Облучков. – С Ефимовым беседовал.
– Без толку… Я не я и корова не моя…
– И по взятке не признает?
Оперуполномоченный отрицательно качнул головой:
– Нет. Но это его личное дело. Бригадир шабашников подтвердил, что договоренность между ними была. Сам не пошел, не хотел своими руками давать. Послал рабочих, хотя вот-вот должен был выписаться из больницы… Ефимов и решил их надуть.
– Обманывают друг друга, – брезгливо поморщился Облучков.
– Надеются, что обманутый не побежит жаловаться в милицию.
– М-да… Преступивший закон к закону не взывает, – изрек Евгений Юрьевич.
– Опять Сенека? – усмехнулся Шелехов.
– Сам придумал, – не без гордости отозвался Облучков, которому понравилась сказанная фраза, но тут же отшутился: – Я вообще-то с рождения умный.
– Никогда бы не подумал, – поддел Шелехов.
Облучков поспешил переменить тему разговора:
– А с Курашовым что думаешь делать? Я ему позваниваю иногда, не представляясь, разумеется. Не уехал он, здесь. Сопит в трубку.
– Трогать его нельзя, – категорично заявил Шелехов. – Если задержим, там, в Таджикистане, могут всполошиться.
Облучков внезапно поднялся:
– Ладно, пока… Пошел я, а то сегодня футбол по телевизору. Пока до дому доберусь, пока перекушу… Вернешься из жарких стран, забегай, пешки попереставляем. Не забудь в дорогу книжонку какую-нибудь по шахматам прихватить, дебюты подучи…
Шелехов проглотил пилюлю, улыбнулся:
– Будь здоров, Женечка. Родителю привет передавай.
Придя домой, Облучков наскоро поужинал и уселся за изучение телефонного справочника учреждений, предприятий и организаций города.
ГЛАВА 37
После жестокого избиения Сергей решил больше никогда не встречаться с Землянским, но наутро не выдержал, поехал к нему на службу. Собственно, интересовало его одно – добрались ли те типы до дражайшего Бориса Игоревича. Хотя Сергей и не
