А про миролюбие предков, ты на карту посмотри! Да и соседи у нас сплошь такие, что мы на их фоне пацифисты… Вон опять, смотри!
Генералиссимус нарезал круги вокруг бетономешалки, с укоризной поглядывая на участкового. Вытащил из ножен шпагу и постучал по боку, отозвавшемуся металлическим гулом и поманил пальцем участкового.
— Да еб вашу медь, Александр Васильевич! — заспешил на зов Серёга. — Сколько вам говорить, нет у нас атомной бомбы и сделать не можем! А это не для неё корпус и даже не центрифуга для обогащения урана! Думаете, я сам не жалею⁈
— Могли бы уж как-нибудь постараться! — Суворова было не переубедить. — Для зятя то неужто хоть пару штук сделать к осени⁉
Генералиссимус, в отличие от прапорщика из ДМБ — откладывать на потом не хотел и горел желанием жахнуть сейчас. Хорошо хоть не здесь, а по вероятному противнику. Впрочем, после знакомства с историей от потомков — твердо придерживался крылатой фразы: «У России только два союзника, армия и флот». И всех находящихся за периметром империи — рассматривал как законную цель.
Всячески торопил создание ВПК, бесхитростно предлагая потомкам взять под свою руку остальные уральские заводы. Зря что-ли три тысячи солдат привел. Захар на это заманчивое предложения прямо не отказывался, но просил подождать: «Нам не разорваться, Александр Васильевич! И кадров пока мало и вообще, мы не против, но давайте не торопясь!» Еле успокоили, пообещав предоставить к осени подобия РСЗО, минометы и ствольную артиллерию. Только прототипы, опробовать и уже потом в серию. Штуцерами Суворов остался довольным и дал добро на заводское производство, загоревшись перевооружить ими если и не всю армию, так хоть наиболее боеспособные части.
Несколько прототипов капсульных барабанных револьверов тоже не оставили генералиссимуса равнодушным. И вообще, концепция предварительной артиллерийской подготовки по позициям противника, как огневого вала — завладела умами армейцев. И тем более последующей атаки на ошеломленного неприятеля со штуцерами и барабанными револьверами. Ермолов, опробовавший сайгу — на револьверы посматривал снисходительно.
Трудно, практически невозможно было спустить военных с небес на землю, в попытках объяснить, что большинство новинок таковыми недолго останутся. И та же Европа, с её превосходством в производственной базе — тут же освоит эти новшества. Умом это офицеры понимали, а душа просила всё, о чем получили представление. Включая дроны и радиостанции, чтоб успешно зачищать остатки врагов на радиоактивном пепелище…
Кое как удалось умерить аппетиты военных, но по всей видимости — лишь на время. «Вы мне хоть ранцевые огнеметы для ведения боев в плотной городской застройке сообразите! И мины! И прочее, не для себя ведь прошу!» — Требовал Александр Васильевич. А Ермолов, узнав от своей суженной, что именно её дядька занимается химией — не утерпел. И отправился с Марией в романтическую прогулку в Известковое, знакомиться с родственником. И исподволь поторопить того с продвижением в создании взрывчатки.
— А чо меня торопить, — самодовольно развалился на стуле Егор. — уже продвинулись в этом направлении, можно и на поток ставить изготовление. Естественно, вначале кадры натаскав. Главное, сырье нужно, и побольше. А за нами не заржавеет! Ракеты вот да, хорошо что напомнили, начнем опыты. Ладно, айда покажу!
Егор потащил гостей в стоявшую на самом отшибе лабораторию, на ходу поясняя: «Взрывчатые вещества — это очень просто, главное, это строгое соблюдение технологии и техники безопасности. Но в этом плане я спокоен, всё на Митеньке!» В помещении, под чутким руководством бывшего инженера Губина с уфалейского завода — трудилось с пяток лабоантов. Сосредоточенно, не отвлекаясь на вошедших — колдовали среди реторт и колб. Митенька, уяснив, что от него просят продемонстрировать практические результаты — расцвел: «Пройдемте на улицу, господа, сейчас покажу!»
— Егор, если мы и дальше планируем развивать производство этого нитроглицерина и выделки из него динамита, нам льдом нужно запастись на лето! — Внезапно озаботился Митенька. — И большой ледник нужен, если даже не огромный!
— Тоже дело, — не стал спорить Егор. — Вот и проведем испытания взрывчатки, в масштабе. Не вручную же копать! Опять мне с Федусом дома строить, чо копать, когда взорвать яму под фундамент можно. Много сделали то уже?
— На весь наш комплекс хватит! — Похвастался инженер. — И на Троице-Саткинский завод! Чтоб только воронки остались! Вот смотрите, несколько комочков вещества, а какая разрушительная сила!
Митя продемонстрировал пробирку собравшимся, откупорил и закопошился возле чурбака, подготавливая демонстрацию. Егор, Маня и Лёха внимательно наблюдали за этими манипуляциями, как вдруг что-то пошло не по плану — раздался громкий хлопок, инженер пронзительно вскрикнул, воздел перед собой руку, на которой не хватало пальца — вместо него толчками выплескивался фонтанчик крови. После чего зажал покалеченную руку себе под мышку и с криками: «Ааа!!!» — стал бегать кругами, как та курица с отрубленной головой.
— Чо стоите то⁈ — Распорядилась Маня замершим дядьке с Ермоловым. — Ловите его и держите. У него шок, долго так бегать сможет, пока кровью не истечет. Фиксируйте давайте, смотреть будем, чо у него оторвало!
Егор замер, осененный догадкой: «А если так все запасы рванут? Рано я всё на местных переложил. Надо самому под контролем держать!» Пока он переживал за запасы уже произведенного нитроглицерина, или что они там сделали — Леха поймал Митеньку, повалил его на снег и заломил руку, предоставив её Мане для ознакомления.
— Это нормально! Одним пальцем откупился! Ведите его в помещение, обработаю. Палец бы ещё поискать, хотя навряд ли от него что-то осталось. — Заключила Маня и обращаясь к пострадавшему, посочувствовала. — Что ж ты такой невезучий Митенька, то сифилис, то вот это⁈ Ничего, теперь будешь говорить, что технику безопасности знаешь как свои четыре пальца!
Обработанный инженер, с замотанной Маней рукой — всхлипывая, оправдывался:
— Он вспотел! Я заметил, хотел только сказать, как всё!
— Кизельгур надо искать, с ним смешивать. Он на Урале точно должен быть, в Камышлово. — Заметил Егор. — Или нитроцеллюлозу делать, ждем хлопка, чтоб побольше привезли.
— Кизельгур, — усмехнулась Маня. — название, как имя в твоем фильме про хоббитов.
— Там Кызылдур был, — поправил Егор. — а это диатомит, ископаемая порода, останки панцирей моллюсков, перемешанные со всем подряд, от земли до прочего.
Митя, видя что присутствующие увлеклись дискуссией о палеонтологии — разрыдался с новой силой.
— Да что ты как не мужик! — Рассердилась Маня. — Не голову ведь оторвало! Егор, налей ему выпить, не
