обнаружили, что тот сверлит взглядом разметку на игровом поле.
— Ку-у-урт? — возмущённо протянула девушка. — Ты ещё с нами?
— А? — вдруг всполошился молодой человек, раздраженно покосившись на товарищей. — Что случилось?
— Я спрашиваю, как долго мы тут еще будем сидеть? — настойчиво повторила Эльза. — Мы с Пиром уже озябли. Может, пора уже выбрать местечко потеплее?
— Хватит ныть, — огрызнулся вдруг Курт. — Ещё и часу не прошло, а вы уже жалуетесь, как дети малые.
— Ого, — отвлёкшись от ноутбука, изумился Пир. — Да кто-то сегодня не в духе…
— Я-то как раз в порядке, а вот вам стоило бы собраться, — недовольно ответил на критику юноша. — Лучше берите пример с Ника.
Курт кивнул в сторону последнего члена группы, безмолвно застывшего у поручней на нижней трибуне. Разинув рот, светловолосый юноша как заворожённый наблюдал за проходящим неподалеку фестивалем. Огоньки мерцающей иллюминации, словно светлячки, отражались в глазах молодого человека, а всё его внимание было приковано к выступающей на сцене рок-группе.
— О да, великолепный пример для подражания, — саркастично проворчала Эльза, но, несколько помедлив, всё же последовала совету Курта.
Поплотнее укутавшись в легкую ветровку, Эльза, так же как и Николас, сосредоточилась на громыхающей вдалеке музыке. С такого расстояния она не могла разглядеть лиц музыкантов, однако прекрасно видела, как те скачут по сцене и заводят толпу. Столпившиеся вокруг выступающих люди то и дело подбадривали выкладывающихся артистов, а некоторые даже подпевали знакомым песням. В отличие от ряда зрителей, Эльза не знала этой композиции, однако бодрая мелодия довольно быстро застряла в голове девушки. Несколько минут она внимательно вслушивалась в текст, пока не поняла, что куплеты лишь очередные стихи протеста.
— На кой чёрт некоторые группы постоянно поют про политику? — скорчив недовольную мину, проскрипела Эльза.
— А тебе всё подавай песни про любовь? — усмехнулся Пир.
— Уж лучше так, — проворчала Эльза. — Еще чуть-чуть, и развлекательная культура станет неотличима от телевизионных новостей.
— И чему ты удивляешься? — пробубнил в ответ Курт. — С древних времен искусство это один из многих способов воздействия на умы масс. Вот и эти песни тоже… — молодой человек небрежно кивнул в сторону рвущих глотку артистов. — Ораторы вкладывают свои умения и технику в яркую обёртку, подкрепляют это всё рукотворной музыкой и сыплют красивыми рифмами. Подобный приём приводит далёких от темы слушателей к мысли, что все эти слова значат что-то большее, чем просто красивые куплеты. Кому-то кажется, что в этих словах есть некая сила, ведь тут логично изложена суть насущных проблем. Музыка и рифма добавляют этим текстам веса, превращают их в эпическое, громкое послание, сопровождаемое эмоциями, рождающимися где-то глубоко в груди, прямо под сердцем. В таких песнях, как правило, есть толика здравого смысла, и подобная игра на чувстве воодушевления приносит свои плоды. Такая форма информации занимает куда больше места в людских мозгах, нежели сухой текст серой газетёнки или слова судачащих о политике соседей да коллег. Однако, как ни крути, на самом деле это лишь навязывание своего мнения посредством искусства. Люди получают наслаждение от музыки, а со временем и принимают точку зрения любимого артиста. В истории человечества есть уйма примеров подобного использования музыкальных произведений, картин, стихов, театральных постановок и любой другой формы искусства. Тебе пора бы уже начать смотреть на такие вопросы с точки зрения человека, работающего с информацией.
— Фигня какая-то, — отмахнулась Эльза. — Вряд ли кто-то относится к этому настолько серьёзно.
— Зря ты так, — покачав головой, не согласился Курт. — Это, кстати, неплохо работает на людях. Не на всех, конечно, но определённый эффект есть. Однако если человек распознает навязывание и он достаточно дотошен, чтобы не брать всё на веру, то подобная агитация, скорее всего, возымеет обратный эффект. Такие люди предполагают, что по обе стороны баррикад, как правило, стоят умелые манипуляторы, выворачивающие правду выгодной им стороной, и коль хочешь шарить в политике, то будь добра, не музыку слушай, а копай под объекты своего интереса и распознавай, на чём построена их ложь.
— Ну, началось, — едва слышно усмехнулся Пир, проходивший через подобный разговор не раз и не два.
— В подобных вопросах, если пытаешься нащупать истину, ищи информацию сама, а не принимай её на веру из поверхностных источников, — продолжил тираду Курт. — Проверяй каждое услышанное слово. Ты должна сама стать своего рода беспристрастным детективом и с головой погрузиться в среду своего расследования. В таких исследованиях приходиться разнюхивать мотивы, цели, выгоду противоборствующих сторон. Методику я уже рассказывал… Сёрфишь соцсети, мыльники, форумы, протоколы полиции и записи с камер. Всё это добро рано или поздно попадает в сеть. Его лишь надо найти. И иметь уйму времени и терпения для поисков. Разбираться в лжи людей — это, как ни крути, тяжкий труд… Сама понимаешь, насколько дело муторное. Потому среди обывателей в подобных вопросах мало кто разбирается, и в конце концов люди предпочитают попросту брать на веру самую близкую им точку зрения.
— Ты мне ща мозги промываешь? — нахмурившись, вдруг проворчала Эльза.
— Нет, — усмехнулся Курт. — Иначе я бы сделал это под музыку.
— Я задала всего один грёбаный вопрос про песню, а ты вновь свёл всё к информатике…
— Получено новое оповещение, — вдруг бесцеремонно прервал разговор электронный голос в ухе юноши.
Отвлёкшись от беседы, Курт строго посмотрел на светящийся в темноте браслет и, коснувшись дисплея пальцем, открыл входящие сообщение.
— Подъём, — громко скомандовал молодой человек. — У нас есть заявка.
-||-
[stdout: 24.02.2020 / 10:20 после полудня. Вторник.]
Безмятежная музыка эхом доносилась из разных концов белоснежного зала, заполненного толпами покупателей. Для популярного вещевого магазина очередной праздничный день, как обычно, превратился в безумную запарку. Сотрудники бутика сбивались с ног, помогая нескончаемому потоку клиентов, в то время как длинная вереница кассиров без остановки оформляла покупки для бесконечной очереди покупателей. Владислав работал менеджером в этом магазине уже четвёртый год, но даже он с трудом переносил дни, подобные этому. Перемещаясь из отдела в отдел, мужчина без устали раздавал указания не справляющимся с работой консультантам, а торговый зал тем временем постепенно превращался в беспорядочную барахолку. Некогда аккуратно сложенные вещи были разбросаны по разным полкам, и стоило мужчине начать наводить порядок, к нему, как назло, приставал новый клиент. Вдобавок ко всему в отделе с джинсами вновь начал протекать потолок, и теперь на столы с товаром постоянно капала ржавая вода. Переместившись ко входу в магазин, Влад вдруг заприметил одного из сотрудников со шваброй. Вяло перемещаясь из стороны в сторону, тот без энтузиазма мыл и без того блестящие полы вокруг манекенов с одеждой.
— Норл! — окликнул подчиненного менеджер. —
